Кора с Селестой вошли в небольшую комнатку. Кровать была накрыта ярким лоскутным одеялом, и когда Кора откинула его, до нее вдруг в полной мере дошло, что Селеста занималась любовью с женщинами. "Ладно, рискнем, - подумала она. - Я ее все равно люблю, хоть и не в том смысле".
- Тебе ночнушка нужна? У Джатс есть запасная. Я-то в них никогда не сплю, они вечно запутываются.
- Я тоже не могу в них спать, - смущенно отказалась Селеста.
Она перебросила свое соболье пальто через спинку стула и поспешно разделась. Было так холодно, что ей хотелось забраться под одеяло как можно быстрее. Кора с восхищением посмотрела на ее прекрасное тело.
- Завтра я проснусь и сама посмеюсь над собственной глупостью.
- Бояться - это не глупо. Иногда страхи подкрадываются незаметно.
- Мои сегодня на меня просто набросились.
Кора рассмеялась.
- Знаешь, а ведь люди похожи на снежинки. Даже забавно - двух одинаковых не сыщешь, а порода одна.
- Да. - Селеста легла и замерла. Она боялась, что случайно коснется Коры и перепугает ее.
- До меня сегодня вечером дошло, что мне сорок три. Я не старая, но уже и не молода. И никогда больше молодой не буду, - она попыталась подавить тоску.
- Как и все в этом мире. Ты не понимаешь, как все было замечательно, пока не утратишь.
- Ты не боишься стареть?
- Ну, это еще когда будет! Мне тридцать семь... Черт, я радуюсь, что так долго протянула.
Селеста хихикнула. И ненароком задела грудь Коры.
- Прости! Я...
- Господи, солнышко, да ты вся натянута, как шкура на барабане. Снаружи и так холодно, так что не надо мне тут этой твоей ледяной вежливости. Иди сюда! - Кора притянула Селесту к себе и обняла. Божественная мисс Чальфонте не могла взять в толк, что же ей делать - до смерти перепугаться, сбежать или притвориться слепой.
- Селеста, расслабься. Я тебя не покусаю. Я просто буду тебя обнимать, пока ты не уснешь.
Селеста пристроила голову Коре на плечо и позволила ей погладить себя по голове. Она чувствовала, как колотится ее сердце.
- Кора, ты боишься смерти?
Это безмерно удивило Кору.
- Все в этом мире умирает. Я что, из другого теста сделана?
Измученная Селеста уснула под негромкие раскаты смеха в груди Коры. Кора поцеловала ее, словно спящего ребенка, и сама погрузилась в мирный сон.
22 мая 1980 года
Ив Мост ворвалась сквозь заднюю дверь. Ее мелкие кудряшки все еще были на месте, только теперь стали белыми.
- Джатс! Ты слышала новости?
- Какие?
- Ивел Книвел сообщил, что готовит новый трюк! Попробует перепрыгнуть через рот Орри на мотоцикле!
[Ромберт Крейг "Ивел" Книвел (1938 — 2007) — американский исполнитель трюков, получивший мировую известность благодаря своим рискованным трюкам на мотоцикле. Среди известных удачных трюков Книвела — прыжок через 50 автомобилей в Лос-Анджелесе, прыжок через 13 грузовиков на Канадской национальной выставке, прыжок через 14 автобусов в Огайо и многие другие.]
- Ха! - Джулия оценила шутку.
- План уже придумала? - прошептала склонившаяся к ней Ив.
- Частично. Нужно все разнюхать.
- Не то слово, - Ив потерла ладони друг об друга. - Кстати, из-за чего весь сыр-бор?
- Из-за денег. Знаешь, почему деньги зеленые? Потому что Луиза собирает их, пока они еще не созрели!
- Черт, Джатс, тоже мне новость! Тебя это только сейчас достало? - хмыкнула Ив.
- Так это же святая правда, так ведь? Я не стала рассказывать тебе по телефону, что у Луизы на уме - ну, понимаешь, нас могут прослушивать. От Луизы всего можно ожидать, а если это не Луиза, то вполне может быть ФБР. Они, знаешь ли, на Никель целое дело завели.
У Ив рот распахнулся от изумления.
- А чего она натворила?
- Вконец разозлила Никсона, я так понимаю. Она вытребовала эти бумаги для ознакомления. Видела их собственными глазами. "Николь Смит", прямо на каждой странице. Может, Луиза с ними связалась, чтобы нам досадить.
- Вот сомневаюсь я. ФБР наружу и словечка не выпустило бы. А Луиза с Орри изобрели свою систему, мимо которой ничего не проскочит - их болтливые рты.
- А она еще думает, что ее дерьмо не пахнет.
- Да уж... и не говори. Так что она задумала?
- Погоди минутку. Дай я удостоверюсь, что Никель снаружи и подстригает газон, - Джулия подошла к задней сетчатой двери. Ее дочь шла от дома, толкая перед собой косилку и насвистывала какую-то мелодию. Джатс понизила голос.
- Луиза решила выманить у Никель шестьдесят тысяч долларов. Ну, это она так себе придумала.
- Что?!
- Моя сестрица пытается продать мамину ферму за шестьдесят тысяч долларов. И вот это - самая святая правда. В голове не укладывается, да? Никель знает, что жильцы съехали, ну вот она и предложила выкупить мамин дом. Ты знаешь, он принадлежит нам с Лисси напополам. И он недостаточно хорош, чтобы Луиза там жила, но продать свою половину моей дочери она тоже не хочет. А моя дочь - единственный человек, который может довести эту ферму до ума.
- Да продаст она ее. Луиза всегда говорит одно, а делает другое.
- Она говорит одно, потом другое и не делает ничего, ты хочешь сказать.
- Она угомонится.
- Жадина-говядина? Да если она окажется посреди гоночной трассы, а кто-нибудь выронит десятицентовик, она мигом услышит и кинется его подбирать. Я так вижу, нас ждет настоящая битва.
- Может, ты и права. Ну должен же быть способ вбить немного здравого смысла в ее голову? Ты определилась, какую цену считаешь справедливой?
- Я думаю, от сорока пяти до пятидесяти тысяч - вполне честная цена. Дом немножко обветшал, сарай накренился, как Пизанская башня, а вот земля хороша, это да. И Никель может выплачивать мне мою долю помесячно. Никакого предварительного взноса за мою половину. Если я помру, то и так ей ее завещаю.
- А не можешь ты завещать ей свою половину сейчас?
- Думала об этом, но на что мне тогда жить? Эта небольшая арендная плата покрывает расходы на еду, а на доход от моего бизнеса с глажкой не проживешь. И я уже устаю долго простаивать у гладильной доски.
- А твои новые кроссовки что, не помогают?
- Они куда лучше, чем эти медсестринские шлепанцы, но если я выйду в них на улицу, Луиза вызовет пожарную охрану, потому что они красные.
- Должно быть что-то, чем мы можем занять Луизу Трамбулл. Может, уболтаем Эрнста Катворса перевести ее дом в объекты промышленного назначения?
- Чего?
- Ну все эти вырвиглазного цвета Иисусы, что развешены у нее по всем комнатам... скажем, что ее дом - это фабрика по производству пластика и представляет угрозу для здоровья. Пластик может вызвать рак и всякое такое.
Это понравилось Джулии.
- Думаешь, он на это согласится?
- Если ты сожмешь ему ногу чуть повыше коленки, то да.
- Ив!
- Хи-хи-хи! Эрнст положил на тебя глаз много лет назад.
- Ага. Да ему просто нравится, как я готовлю. Вот бы Чесси был жив, он бы Дуизу мигом урезонил!
- Чесси уж девятнадцать лет как помер.
- Знаю, знаю. Он был моим мужем, верно? Мне его до сих пор так не хватает. Он один на свете мог ее угомонить или заставить передумать.
- А от Перли никакого толку не было, - вздохнула Ив.
- Она командовала им, как и всеми вокруг пыталась командовать. Такого славного парня как он, еще надо поискать, а вот что его заставило связаться с этой балаболкой, я никогда не могла понять.
- Некоторые люди любят, когда их жизнь за них проживает кто-то другой, а Луиза в этом мастерица. Слушай, может, стоит сходить к отцу Скола? Его она послушает.
- Я не католичка, забыла, что ли? Он примет ее сторону, лишь бы не соглашаться с лютеранкой.
- Это ты верно говоришь.
- Может, я смогу ее подкупить?
- Ты можешь уступить ей свою долю фермы.
- Да ни за что! Эта ферма наполовину моя. Ничегошеньки я ей не отдам. Я скорее думала насчет моих хрустальных подсвечников, которые достались мне от Селесты. Луиза пускает слюни над всем, что принадлежало Чальфонте.
Ив открыла холодильник.
- Сейчас слопаю твое мороженое. Попробуешь меня остановить?
- Мороженое? Сейчас?
- Мой живот, когда хочу, тогда и ем.
- Да я уж вижу.
Ив щедро облила мороженое шоколадным сиропом.
- Знаешь, я, наверное, старею, потому что то, что меня раньше раздражало, теперь не беспокоит совсем. Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое. До тех пор, пока люди ведут себя со мной мило, я могу быть милой с ними.
Джулия поглядела на гигантских размеров ложку, которую Ив поднесла ей ко рту.
- Аминь.
- Джулия, знаю я этот твой взгляд. Что ты задумала?
- Поклясться могу, что в тридцатых годах моя сестра поддалась искушению прелюбодеяния.
- Да ты что! - ложка в руке Ив замерла на полпути, сладкий комок сорвался с нее и упал обратно в миску.
- Я никогда об этом не говорила, потому что не могла доказать, но я это чувствую.
- Но с кем? - Ив хотела посмаковать подробности.
- Помнишь, она одно время пристрастилась ездить за покупками в Филадельфию и Нью-Йорк, когда работала в "Бон Тоне"?
