- Джулия Эллен, это груда железа. Мы ее починим, - прошептал он.
- А мамино крыльцо! - выдохнула Джулия между всхлипами.
- Его мы тоже починим.
- Ты на меня больше и смотреть не захочешь... - прорыдала измученная Джулия.
- Захочу.
- Нет, не захочешь!
- Джулия, я люблю тебя, - прошептал Чесси ей на ухо. - Я хочу смотреть на тебя вечно.
- Любишь? - она осеклась и перестала плакать.
- Люблю, - твердо ответил он.
- И я тебя тоже, - Джулия подняла голову и посмотрела на него. На щеках у нее были дорожки от слез.
- Правда? - никто никогда не говорил Честеру Смиту, что любит его.
- Я думаю, что ты самый лучший мужчина на свете, - на подламывающихся ногах Джулия вылезла из машины и обняла его.
До безумия обрадованный Чесси тут же обнял ее в ответ на фоне струек пара, поднимавшихся к небу из разбитого радиатора.
Луиза оправилась от того, что, как она решила, называлось "оказаться на волосок от гибели" и порадовала присутствующих кратенькой молитвой, в которой возблагодарила Господа за коллективное спасение. Глядя на заплаканное лицо Джулии, она дала ей мудрый совет: "Всегда сохраняй мужество, Джулия".
- Если я захочу сохранять мужество, я отращу себе усы, - фыркнула Джулия в ответ.
И всем стало ясно, что Джатс полностью пришла в себя.
20 декабря 1925 года
- Фейри снова опаздывает. С тех пор, как мы вернулись из летнего турне по Европе, на нее невозможно положиться, - пожаловалась Фанни Джамп Крейгтон.
- Вы с ней помирились после той вашей размолвки? По-настоящему помирились? - перебила ее Рамелль.
- Да, кто старое помянет... но я продолжаю утверждать, что на Фейри нельзя положиться - как тогда во Франции, так и сейчас. Взгляни на часы! Как мы можем играть в бридж без нее? Джулия с Ив батрачат на этой своей фабрике. Весь мир катится к чертям!
- Ну, мы всегда можем сыграть в покер, - Селеста смешала карты.
- Ты слишком часто выигрываешь, - закинула ногу на ногу Фанни.
- Я думала, Фейри в Европе только то и делала, что искала рыцаря, чтобы сбежать к нему в одной ночной сорочке, - Селеста искривила уголок рта в усмешке.
- Ну, пока я была с ней, ей этого не удалось.
- Ну а ты, конечно, добилась потрясающих успехов, - поддразнила Селеста.
- Образно говоря, - Фанни провела рукой по волосам и приосанилась.
- Я думаю, она завела любовника, - веско сказала Рамелль, вклинившись в паузу в разговоре.
- Не смеши меня! Ей почти пятьдесят!
- Как и нам с тобой, дорогая моя, - сказала Селеста.
- Это другое, - заморгала Фанни.
- В каком смысле? - Селеста сняла лежавшую на столе колоду.
- Мы не выглядим на пятьдесят и не ведем себя так, будто нам пятьдесят.
- Может быть, - Селеста начала раздавать карты.
- Селеста, давай подождем ее еще десять минут. Кстати, за это время я смогу прикинуть, какую сумму я могу себе позволить проиграть, - Фанни посмотрела на часы.
- Ты что-нибудь интересное прочла в последнее время? - спросила Селеста у Фанни.
- Совершенно точно - нет.
- Я только что дочитала книгу о тяготах священнического служения, которая укрепила мое нежелание становиться священнослужителем, - Селеста собрала карты.
- Отец Чальфонте, - ха, так прямо себе и представляю, - сказала Фанни.
- Видела бы ты лицо Селесты, когда Карлотта прикатила сюда, чтобы подарить ей эту книгу, - от легкого смеха Рамелль в комнате стало светлее.
- Быть не может!
- Она приходит сюда, будто ей тут медом намазано, как Кора говорит. В большинстве случаев нам удается держать ее на расстоянии, но иногда она является во плоти, - губы Селесты сошлись в тонкую ниточку.
- Какого черта ей понадобилось?
- Она сказала, что Рождество - это всеобщий праздник и что она приложит вдвое больше усилий для спасения моей души. Потом вручила подарки, в том числе совершенно безвкусные четки для Споттс, и покинула нас, раздраженная и оскорбленная, впрочем, как обычно.
- Дорогая, а ведь ты не все рассказываешь, - мягко поддела Рамелль.
- И что?
- Селеста, что ты сделала? Оживила казненных рыцарей-тамплиеров прямо перед ее католическим взором?
- Я всего-навсего сказала, мол, да, я знаю, что сейчас Рождество и что над нами снова нависла эта чертова необходимость творить добрые дела. А еще сказала, чтобы она избавила меня от ее бесконечной способности прощать и проваливала вместе с ней ко всем чертям!
- Карлотта никогда не сдается, - покачала головой Фанни.
- Вы все никак не можете понять - если я обращусь к праведной жизни, это разрушит душевное равновесие моей сестры. Ей необходима грешница. До тех пор, пока в наличии есть заблудшая душа, которую нужно наставить на путь истинный, Карлотте есть для чего жить.
Кто-то постучал в дверь комнаты снаружи, а затем распахнул ее и вошел.
- Фейри Тетчер, мы тебя уже почти час дожидаемся! - раздраженно выпалила Фанни.
- Простите меня, правда, мне очень жаль.
- Давай я помогу тебе раздеться, - Рамелль помогла ей снять тяжелое пальто.
- Налить тебе выпить? Ты голодная? - поинтересовалась Селеста.
- Нет. - Фейри присела на свое обычное место за карточным столом и заерзала.
- Да что с тобой такое? Пляску святого Вита подцепила, что ли? - разозлилась Фанни.
[По неизвестным причинам в XVI веке в Германии существовало поверье, по которому можно было обрести здоровье, танцуя перед статуей святого Вита в день его именин. Для некоторых эти танцы стали настоящей манией, и впоследствии обычные пляски стали путать с хореей — нервным заболеванием, которое иначе называли “пляской Святого Вита”.]
Фейри сжала ладони и нерешительно проговорила:
- Мне нужно кое-что рассказать вам всем.
- Валяй, - Фанни со смаком принялась раздавать карты для бриджа.
Фейри глянула на нее и осеклась.
- Говори, Фейри, мы слушаем, - подбодрила ее Рамелль.
- Я сегодня уезжаю. Навсегда.
Рука Фанни замерла в воздухе.
- Что?
- Я сказала, что сегодня уезжаю навсегда.
- Куда? - Селеста хотела сдержать Фанни, прежде чем та взорвется.
- В Германию, - вскинула голову Фейри.
- В Германию? Ты рехнулась. Ну ничего, месяцок посидишь на тамошних колбасках - и вернешься в Раннимид, - к раздражению в голосе Фанни примешивалось беспокойство.
- Германия задыхается под гнетом Версальского мирного договора, и мне казалось, это последнее место, куда ты захочешь поехать, - сказала Селеста.
[Версальский мирный договор — договор, подписанный 28 июня 1919 года в Версальском дворце во Франции, официально завершивший Первую мировую войну 1914—1918 годов. По условиям договора Германия теряла почти все приобретенные в ходе войны территории, ограничивалась численность ее вооруженных сил, а само государство должно было выплачивать огромные репарации, что впоследствии привело к гиперинфляции, обесцениванию марки и в итоге стало одной из причин прихода к власти Гитлера.]
Фейри внезапно оживилась и ответила:
- Нет, это именно то место, где я должна быть. Немецкие рабочие восстанут, вот увидишь! Это станет началом мировой революции, как предсказывал Троцкий!
- Ты шутишь, что ли? - у Фанни от удивления отвисла челюсть.
- Я серьезно! Никогда в жизни не была более серьезной!
- Ленина начиталась? Фанни, ты богатая женщина. С какого дива немецкие рабочие станут тебя слушать? - склонилась к ней Селеста.
- Не меня они станут слушать, а Маркса! И в любом случае я буду работать, а не бездельничать. Партии нужны кадры!
- Бред какой! - рявкнула Фанни.
- Ты до сих пор не удосужилась прочесть Маркса. Если бы ты только разок его прочла, ты бы не думала, что это такой уж бред, - возразила Фейри.
- Ну я читала Маркса, - проговорила Селеста. - Он мягко стелет, но вот спать приходится жестко. Сведения из России не внушают оптимизма.
- Так в этом все и дело! Разве ты не видишь, что Россия в кольце врагов? Одна-одинешенька. Окружена враждебными государствами, как Франция во время Великой революции. Да, именно как Франция. Но клич уже прозвучал, и Германия будет следующей! Интернационализм уже на пороге! - глаза Фейри засверкали энтузиазмом.
- Ох ты черт, да церковь пытается объединить мир со времен Иисуса. Что заставляет тебя думать, что ты преуспеешь там, где это не удалось Риму? - поразила окружающих проведенной параллелью Фанни. Ее вообще редко принимали за мыслящую особу.
- Это все фантазии. А Маркс оперирует фактами.
- Может и так, но люди охотно цепляются за свои ритуалы, какими бы сказочными они ни были, - Рамелль не пыталась возразить Фейри. Она всего лишь увлеклась обсуждением вопроса.
- Образование все исправит, - с надеждой проговорила Фейри.
- Мы все живем в тени гильотины. Образованию только предстоит разрушить способность человека к жестокости. Я всерьез прошу тебя, Фейри, изучи подробнее Французскую революцию, прежде чем срываться и ехать в Германию, - Селеста загнула краешек карты.
- Я знаю, что я должна сделать, - стояла на своем Фейри.
