class="p1">– Ах она, – Валет кинул на Твилу небрежный взгляд через плечо, – ну что вы, просто соседка! Не возражаете, если она здесь побудет? Бедняжка не могла… – Остаток речи она не расслышала, потому что парочка быстро углубилась в аллею.
Следующие полчаса Валет и его дама прогуливались по кладбищенским дорожкам так, будто это был общественный парк. До Твилы то и дело доносился его делано оживленный голос – он занимал даму беседой и за это время успел загадать ей две загадки и рассказать байку про мужа принцессы, которому ее отец-король приказал принести три хрустальных волоса с головы самого черта, дабы доказать, что тот достоин руки его дочери.
– Но когда юноша пришел в преисподнюю, дьявола на месте не оказалось, можете себе это представить? – хохотал Валет, утирая слезы и помогая даме огибать могилу дочери мельника.
Твила старательно отводила глаза, как и обещала, но один раз все-таки не удержалась и кинула взгляд в их сторону. И тут же пожалела, потому что как раз в этот момент Валет, сжимая обе руки дамы в своих, потянулся к ее лицу. Твила вспыхнула и хотела отвернуться, но тут лишенная плоти рука мягко легла на его губы, и леди Мадлен покачала головой. До Твилы донесся уже знакомый шорох, который свился в строки:
Мои уста – холодный яд,
Мой дом – могильный тлен.
Разделишь ложе из костей,
Поцеловав Мадлен.
Валет замер и печально вздохнул, а потом встряхнул головой и спросил прежним оживленным тоном:
– Ну от танца-то хоть леди не откажется?
Видимо, ему ответили согласием, потому что он тут же вытащил из кармана музыкальную шкатулку в виде недовольного сверчка и, несколько раз провернув ключик, примостил ее прямо на землю, после чего сдернул с головы шляпу и отвесил партнерше галантный поклон. Она ответила ему сдержанным книксеном, и пара закружила меж могил под звуки старинного вальса.
Валет выглядел счастливым и влюбленным, как мальчишка, и даже черты леди Мадлен в какой-то момент, казалось, оживились. На краткий миг Твила увидела девушку, которой та когда-то была: лучистые серые глаза были устремлены на Валета, на щеках играл румянец, а ямочки свидетельствовали о едва сдерживаемой улыбке. И ей вдруг пришло в голову: а что если это не Валет, а все они видят неправильно?
И даже один мелкий эпизод не испортил картины (при неудачном повороте что-то вылетело из ключицы партнерши, но Валет, как истинный джентльмен, отвел глаза, сделав вид, что ничего не заметил).
Увы, как и все танцы, этот тоже подошел к концу. Кавалер с видимым сожалением поцеловал на прощание пальчики дамы (камни не были вынуты из перстней, и Твила поняла, что любовь настоящая) и проводил ее обратно в склеп.
– Можем идти, – бодро сообщил он, возвращаясь к ней и стряхивая руки, как после тяжелой работенки.
– Что за девчонка! – воскликнул он, когда они вышли на дорогу, и покачал головой: – Однажды я сорву-таки ее поцелуй!
Однако за веселым тоном ей вдруг почудилась нотка грусти.
– Но не сейчас, нет, еще рано, – продолжил он после минутного молчания. – А знаешь почему? Потому что любой мужчина, прежде чем остепениться, должен совершить три вещи. Первое, – Валет загнул длинный и почти такой же тощий, как у леди Мадлен, палец, – хорошенько повеселиться и покуролесить. – При этом другой рукой он задумчиво коснулся кончика протеза. – Второе – спасти прекрасную деву из лап мерзавца…
– А не прекрасную спасать не нужно?
– Зачем мерзавцам уродливые девы? – искренне удивился он.
– Ну хорошо, а третье?
Тут Валет сконфуженно умолк, и Твила поняла, что третье он забыл.
– Не задавай глупых вопросов, – раздраженно бросил он.
– Так взрослые говорят детям, когда не знают, что им ответить.
– Хорошо, что ты уже не ребенок.
– А ты еще не взрослый.
– И то верно, – снова повеселел Валет.
– Так, значит, остался второй пункт?
– Да, без него никак.
– Ты говорил, что леди Мадлен местная…
– О да, – оживился он, – ведь она фактически первая жительница Бузинной Пустоши. Поселилась здесь, когда никого из нас еще на свете, кхм-кхм, – Валет закашлялся, видимо, сообразив, что едва не сболтнул лишнего. – В общем, она девушка благородная, из почтенной семьи. Но не подумай, что именно это меня в ней привлекло, – поспешил заверить он. – Нет, меня ничуть не интересует ее положение.
– Значит, она рассказывала тебе о своем… прошлом?
Твила не знала, как лучше задать вопрос. Она подозревала, что юность леди Мадлен пришлась эдак на пару веков раньше аналогичной поры у Валета, но боялась спросить об этом напрямик, чтобы снова его не обидеть.
– В общих чертах… – вильнул он. – Сам я, естественно, не осмелился докучать ей расспросами, ведь кто она, и кто я. Разумеется, некоторые из местных не упускают случая распустить грязные сплетни (часть из них могла осквернить и твои уши), что, мол, она родила троих внебрачных детей, а когда поняла, что возлюбленный на ней все равно не женится, удушила малюток во сне, за что и была четвертована. Сущая чушь! Да, именно чушь! – с нажимом и ноткой истеричности повторил Валет. – Я не верю ни единому слову! Леди Мадлен – девушка порядочная. Четвертование? Ха! Ты ведь видела, какая у нее подвижность в костях? Тут никаких других доказательств не требуется.
Твила неуверенно кивнула и помедлила, прежде чем задать следующий вопрос:
– Валет, а тебе не кажется все это странным, ну, что ты можешь с ней видеться и даже танцевать?
– Нет, – пожал плечами он, – с людьми всегда так: кто-то видит больше, кто-то меньше. И да, думаю, упоминать об этом излишне, но все-таки попрошу тебя не распространяться в деревне о сегодняшнем вечере. Сама понимаешь: честь дамы и прочее… Да и не люблю выставлять личную жизнь напоказ.
– Конечно.
Какое-то время они шагали молча. Впереди уже показалась деревня.
– Думаю, ты ей нравишься.
– Правда? То есть я хочу спросить: ты это серьезно?
Твила кивнула, на сей раз совершенно искренне.
– Да.
– А как именно нравлюсь: из серии «А парень ничего!» или «С таким я могла бы провести вечность»?
– Второе, – отозвалась Твила. – Ради мужчин, которые им безразличны, женщины не встают из могил.
Даже в лунном свете и даже краем глаза она увидела, как Валет густо покраснел.
Глава 14, в которой Твила сначала теряет, а потом снова находит работу
Как Твила ни старалась, но за ужином утратила бдительность, потянувшись за имбирной булочкой.
– Что это?
Проследив за взглядом мастера, она тут же убрала руки под стол, но
