Через минуту он встретится с Леной. Он немного волнуется. Он приглаживает волосы, трогает галстук и пряжку ремня: по центру, не съехали? – и думает о том, что и как скажет. У него есть задание от школьной общественности: склонить Лену к тому, чтобы она солировала при исполнении «Happy birthday to you» для Михаила Борисовича. Он почти уверен в том, что она не откажется. Согласно сценарию она начинает петь, очаровывая директора своим бархатным голосом, а после этого мелодию подхватывают все (ну или почти все). Штаубы-проскуряковы конечно скривятся и будут глядеть с усмешками, но это их личное дело и их мнение никого не волнует.
Он открывает дверь и спускается в амфитеатр, в святая святых своей музы.
Она здесь и рада его видеть.
– Приветик!
– Привет!
Светло-сиреневый брючный костюм, белая водолазка, цепочка из золота с маленьким кулоном в виде сердца, туфли на шпильке, и – улыбка. Ему. В левой руке у ее каменная ископаемая тряпка, а в правой – древний кувшин для полива зелени, желтый от времени и без капли влаги.
– Классно выглядишь! – это ему комплимент, он его ждал.
– Ты тоже.
– Спасибо.
Он осмотрелся. Нет никого в классе, хотя до звонка пять минут.
– Представляешь, Анна Эдуардовна со мной поздоровалась! – он поделился новостью.
– Да ты что!
– Да.
– Ты Михаила Борисовича видел?
– Еще нет. А ты?
– И я.
– У меня есть к тебе предложение от коллектива, от которого ты вряд ли откажешься. – Он решил не откладывать дело в долгий ящик. – Как ты смотришь на то, чтобы спеть для Михаила Борисовича «Happy birthday»? Вечером. Ты начинаешь, а мы подхватываем. Happy birthday to you! Happy birthday to you!
Он ужасно фальшивил.
Она улыбнулась.
– Я не Мэрилин Монро.
– Ну так как?
– Кто автор идеи?
– Она коллективная.
Лена смотрела на него с подозрением.
– Что-то мне подсказывает… Было дело?
Он замялся.
– Тогда будем петь вместе.
– Ты слышала, как я пою?
– Это не важно.
Она улыбнулась.
Они смотрели друг другу в глаза.
Что он видел в ее глазах? Что хотел в них увидеть? А она? Что видела?
«Может быть, я влюблен?»
Эта мысль не удивила его и не шокировала; напротив, стало как-то радостно и легко. Но через мгновение выплыл вопрос: «Что теперь будешь делать? Знаешь?»
Он не знал.
Он только чувствовал, что отныне все будет иначе. Мир изменился, и время покажет, как в нем жить. Не сейчас. Сейчас нет будущего, есть лишь настоящее. Только один миг.
– По-моему, Михаилу Борисовичу будет намного приятней, если я воздержусь от пения, – сказал он после неловкой паузы.
Она улыбнулась:
– Зато будет весело.
Он не успел ничего сказать.
Класс вдруг ожил. В него с визгом влетели две девочки, а следом за ними – два мальчика, с громкими воинственными криками и топотом. Они гнались за женщинами, как того требовала природа.
Лена вмешалась:
– Леша, Ваня, ну-ка, что это? —
И сразу все стихло.
Мальчики присмирели. Первый был маленький и худой, а второй крупный. Оба учились не ахти как, в районе тройки, но зато им не было равных в том, что касалось шалостей и в вызовов родителей в школу.
Девочки сели на первом ряду, а мальчики молча пошли вверх, на последний. С каким удовольствием они дали бы волю рукам, аж чешутся! – но они сдерживались и только мрачно глядели на девочек. Смейтесь, смейтесь! После урока с вами сквитаемся!
Лена решила, что пара внушений будет не лишней:
– Леша, предупреждаю тебя в последний раз: вызову родителей. Иван Дмитриевич, вас это тоже касается. Сергей Иванович, обратите, пожалуйста, внимание на двух юных гениев и поспрашивайте их побольше.
– Конечно, Елена Дмитриевна, с удовольствием.
– Они первые! Что вы сразу на нас? – Леша попробовал было оправдываться, но, встретившись взглядом с учителем русского, понял, что лучше не надо. Надувшись, он с обиженным видом сел за парту. Рядом с ним сел Иван Дмитриевич.
Между тем Лена вернулась к прерванному разговору:
– Спасибо, Сережа, за идею, – сказала она с иронией. – Я, конечно, спою, но месть моя будет ужасна. Тебе страшно?
– Дрожу от ужаса! И весь в предвкушении!
В класс вошли еще трое девочек и два мальчика, на этот раз мирно.
– Доброе утро! – Лена поздоровалась с ними.
– Здравствуйте, Елена Владимировна.
– Здрасте.
Она бросила взгляд на часы:
– Звонок через три минуты. Леша, Ваня! – она обратилась к проштрафившимся с галерки. – Если намочите тряпку и нальете воды в кувшин, и сделаете все быстро, то я вас прощу, так и быть.
Те неохотно встали, Они пошли медленно, с выпячиваемой важностью, с таким видом, что они, в общем-то, не считают себя виноватыми и просто делают ей одолжение. Леша взял без энтузиазма графин, Ваня – каменную тряпку, и оба вышли, так же медленно и вразвалочку.
– Деятели, – сказала Лена с улыбкой. – Ваня, кстати, неплохо поет, у него есть голос и слух. Правда, он прикалывается и специально фальшивит, чтобы все смеялись и я не ставила пять. Ему бы в музыкальную школу, но он не хочет, а его родителям не до этого, они пьют.
– Скорее всего он выучится на маляра или сантехника и тоже будет пить. Хотя – всякое может быть. Многие известные рок-музыканты – я бы сказал, большинство – не заканчивали музыкальных школ и не были паиньками и отличниками.
– Это да. Светочка, доброе утро! – Она улыбнулась маленькой рыжей девочке с розовым ранцем.
– Здравствуйте, Елена Владимировна.
– Доброе утро, – сказал он.
Он бросил взгляд на часы:
– Я пойду. Вечером еще встретимся за чашечкой чая. А ты пока репетируй, – прибавил он.
– И ты. – Она улыбнулась.
Его коснулись теплые лучики ее солнца.
Глава 9
Двадцать ноль-ноль.
Общение все душевней, а люди все ближе друг к другу. Есть и потери. Один выбыл из строя и спит себе на диване в учительской, трое тихо убыли в скучные семьи, и скатертью им дорога, – но это все мелочи. Главное, весело и не знаешь, когда кончится праздник. Через два часа? Три? За полночь? В случае с русской пьянкой сложно что-то загадывать. Бывает так, что силы уже на исходе и, кажется, близок финал, но откроется второе дыхание и катятся на следующий круг. Если к этому времени кто-то еще не набрался, у него снова есть шанс. Люди-зомби выходят из мрака, где они спали: вялые, мятые, пьяные, – и их чествуют как героев. А мы думали ты уехал! Добро пожаловать в семью, брат!
Сергей Иванович и Лена водку не пили. Они начали вечер с шампанского, а когда оно кончилось, открыли белое, с маленькой промежуточной остановкой на красном, которое им не понравилось: слишком терпкое. Вино способствовало легкости их общения. К этому времени они остались вдвоем за небольшим круглым столиком (из учительской), а Ирина Евсеева, яркая и коммуникабельная жрица английского, с которой они были в дружеских отношениях, пьянствовала где-то с коллегами и давно не показывалась на своем месте, где чуть было не заскучала. Сергею Ивановичу часом даже подумалось, а не нарочно ли она это подстроила? Она может. Она такая. Хитро на них поглядывает, с шуточками и намеками. Ну и Бог с ней, если даже так. Если бы они были трезвыми, они, может, и чувствовали бы себя неловко, но сейчас, после выпитого, этого как не бывало. Они расслаблены. Чтобы слышать не только музыку или группу учителей с гитарой, они наклоняются друг к другу, борясь с соблазном как бы случайного физического контакта. Они не скучают, но ради приличия время от времени подходят к товарищам и пьют вместе с ними за что-нибудь вроде счастья, богатства, здоровья. Одним словом, за то, во что многие уже не верят.
В нескольких метрах от них могучая кучка в лице Проскуряковой, Штауб и иже с ними уже битый час обсасывала введение единого государственного экзамена. Между делом они поглядывали на сладкую парочку, и не секрет, о чем они думали. Мисс Штауб такая же, как всегда: держится сухостоем и без улыбки. Она не пьет, вообще, и все жалуется на здоровье, то одно у нее, то другое: проблемы с желудком, печенью, почками, и вообще со всеми внутренними органами – что естественно при ее-то характере. Однажды отравится собственной желчью – и поделом.
«Пусть смотрят. Нас это не трогает. Мы радуемся жизни: пьем вино и общаемся, и смотрим друг другу в глаза, в такие близкие и родные. Мы тонем в темной глубине зрачков. Мы видим там маленький счастливый огонек, и он обещает многое, и оттого нам радостно, и волнительно, и даже чуточку страшно. Белое вино такое пьяное… Мы куда-то плывем… Речка уносит нас в наше будущее, и не надо грести, и ласковые волны мягко покачивают нашу легкую двухместную лодочку. Взволнованные пальцы ищут повод, чтобы коснуться друг друга. Здесь все зависит от смелости и силы желания. При мгновенном контакте проскакивает яркая искорка – как между электродами. Это вышло случайно, не так ли?»
– Мне здесь нравится, – сказала Лена. – Когда мне будет столько же, я хочу, чтобы было так же весело.
