(936-973) возлагает на себя римскую императорскую корону. Оттон побеждает партикуляризм герцогов, останавливает натиск норманнов с севера, арабов с юга, мадьяр и славян с востока и становится спасителем отечества. Идя по стопам Карла Великого, он делает римского папу орудием своей политики, присоединяет к своему государству Ломбардию и приобретает влияние на дела всей Италии. Внутри Германии, с которой воссоединилась Лотарингия, правители из саксонской династии умеют ловко лавировать между светскими и духовными феодалами: герцогам и епископам они предоставляют широкие административные и фискальные права, причем в больших городах епископы пользуются всеми правами светских сановников. Еврейское население, как преимущественно городское, находится обыкновенно под непосредственной властью епископов, и от этого оно много выигрывает. Превращение епископов в администраторов было наилучшим способом обезврежения высшего духовенства: пока служители церкви находились в оппозиции к государственной власти, они требовали угнетения евреев, но в роли государственных чиновников они были заинтересованы в том, чтобы не притеснять евреев, вносивших оживление в народное хозяйство и обогащавших казну. Тут церковь как бы секуляризировалась, и ее специфический яд религиозной ненависти нейтрализовался. Мы видим, что в X и XI веках еврейские общины Германии, находившиеся под опекой епископов, наименее страдают от религиозных гонений. Воинствующая церковь становится мирной, как только она начинает извлекать выгоды из опекаемых ею евреев.
Наиболее крупные еврейские поселения находились в прирейнских епископальных городах: Мец, Трир, Кельн, Майнц, Вормс, затем в саксонских и баварских городах: Магдебург, Мерзебург и Регенсбург. При последних Каролингах духовенство пыталось еще соблюдать антиеврейские каноны. Собор 888 года в Меце возобновил запрет франкских синодов VI века: нельзя христианам есть и пить вместе с евреями или принимать от них пищу, пока евреи по своим законам брезгуют пищей христиан, ибо еще епископ Цезарий из Арля сказал, что этим христиане ставят себя ниже евреев (см. выше, § 4). При короле Генрихе I было оглашено на церковном синоде в Эрфурте (932 г.) якобы полученное из Иерусалима письмо, в котором сообщается, что в святом городе возгорелся между евреями и христианами спор, который кончился бы плохо для церкви, так как евреи деньгами привлекли на свою сторону мусульман, но в это время в церкви Гроба Господня совершилось какое-то чудо, произведшее такое глубокое впечатление на евреев, что они все крестились; поэтому авторы письма предлагают германским правителям оповестить и своих евреев о Иерусалимском чуде и заставить их креститься, а нежелающих изгнать из государства[7]. Это послание не вызвало, по-видимому, никаких действий со стороны германских епископов и короля Генриха I. Вероятно, в связи с возникшей тогда агитацией, майнцский архиепископ Фридрих запросил папу Льва VII: лучше ли крестить евреев или изгнать их. Папа ответил, что евреев нельзя крестить насильно, а нужно действовать увещаниями, проповедуя им «веру святой Троицы и тайну Божьего воплощения», тех же, кто не уверует, можно изгнать из страны (ок. 937 г.). Однако и эта переписка не имела практических последствий. В то время царствовал уже Оттон I, который вовлек высшее духовенство в механизм государственного управления и заставил епископов забыть о строгих церковных канонах.
Оттон I и его преемник, Оттон II, издали ряд декретов о том, что юрисдикция над евреями в епископальных городах принадлежит исключительно епископам. В Магдебурге, в силу декрета 965 года, «евреи или прочие купцы» (judaei vel caeteri negotiatores) должны были подчиняться местной церковной власти. Через несколько лет было разъяснено, что все купцы, евреи и прочие жители Магдебурга независимы от власти графа и его чиновников, а подчиняются градоначальнику (advocatus), поставленному местным архиепископом (973 и 979 гг.). В это же время Оттон II отдал в распоряжение епископства в Мерзебурге «все, что заключается внутри городских стен вместе с евреями и торговцами» (cum judaeis et mercatoribus). Это означало, что епископу принадлежали все податные деньги, взимавшиеся с местных евреев и купцов. Такие же привилегии были даны епископам Вормса, Кельна, Майнца и других городов. В некоторых городах акты отмечают еврейские кварталы (Judaeorum habitacula в Регенсбурге в начале XI века, Porta judaeorum в Вормсе), и надо полагать, что и здесь евреи добровольно селились в особых частях города, желая жить вместе, вокруг своих учреждений. Что они во внутренних делах пользовались широким самоуправлением, видно частью из актов того времени, частью из описаний ближайшей эпохи крестовых походов.
Императоры из саксонской династии относились к евреям хорошо, и евреи в свою очередь были преданы им. Летописец-христианин рассказывает, что в свите Оттона II во время его похода в Италию находился еврей Калонимос, который однажды спас жизнь своего государя. В сражении с арабами при Котроне (982) император, оставшись без солдат и без коня, неминуемо погиб бы, если бы Калонимос не подал ему своего коня, на котором Оттон ускакал. Тот же еврей дал ему возможность уехать из опасного места на судне. Впоследствии Калонимос с семьей переселился из итальянского города Лукка в Майнц, где потомки его долгое время стояли во главе еврейской общины.
Только об одном случае гонений на евреев сообщают летописи. В 1012 году набожный император Генрих II Святой повелел вдруг выселить из Майнца всех евреев, которые не пожелают креститься. Изменили своей вере лишь немногие, а все прочие были изгнаны. Однако в следующем году изгнанники были возвращены, благодаря ходатайству главы майнцской общины рабби Симона бен-Исаака. В летописи не указана причина этого временного изгнания. Полагают, что причиной послужил переход в иудейство священника Вецелина, состоявшего духовником при одном герцоге. Весть об этом сильно взволновала императора, который мог приписать отпадение верного слуги церкви влиянию иудейской пропаганды. Но есть более вероятное объяснение печального события. Как рассказано выше (§ 14), за несколько лет перед тем еврейские общины во Франции подвергались преследованиям вследствие ложных слухов о том, что в Палестине евреи подстрекают мусульман к разрушению христианских святынь. Когда эти слухи проникли в Германию, набожный император в припадке гнева велел и в своей стране расправиться с «врагами Христа», хотя бы в одном городе, но потом отменил свой декрет, уступая просьбам евреев. Возможно, что за гонимых заступился и местный владелец-епископ, который лишился бы доходов с выселением евреев, причем он мог сослаться на отмену репрессий во Франции самим папой.
Несмотря на кратковременность этого бедствия, оно оставило след в народной памяти как первое массовое гонение в Германии, предшествовавшее крестовым походам. Полагают, что именно к данному событию относятся некоторые синагогальные элегии, сочиненные упомянутым старшиной майнцекой общины, Симоном бен-Исааком, и его современником, «просветителем диаспоры» раввином Гершомом, о котором будет речь дальше. Рассказывают, что сын рабби Гершома был
