не сравнить с их столовой в Главке, да и цены приемлемые, что всегда приятно. Он ненавидел тех, кто стремится брать самое дорогое, надеясь на то, что цена обязательно подтверждает качество. Дураки!
Конечно, он посещал это заведение не каждый день, но точно не меньше двух раз в неделю. И каждый раз почему-то вспоминал строчку Бунина: «Писатель, пообедавший в гостях». Генерал ценил литературу. Она давала ему нечто иное, чего не отыщешь в обычной жизни. И музыку он тоже высоко ставил. Поэтому, обедая здесь, он наслаждался собой, равняя себя с интеллигенцией. Как приятно отделять себя от быдла, что только низменным пробавляется.
Однако сегодня он с трудом заставил себя сюда прийти. Есть не хотелось, но надо было себя заставить. Злоба и досада переполняли. Он так долго готовил эту операцию, до её финала оставалось не так уж много времени, все шло по плану, и тут такое…
Он погружал ложку в тарелку супа, наполняя золотистой жирной жижей, поднимал чуть-чуть и тут же выливал обратно. Надежда на этого тупицу Елисеева небольшая. Встреча с ним произвела удручающее впечатление. Он как мент из фильмов, прямой, честный, всё по закону. Ещё бы ума чуть-чуть этому новоявленному Шарапову. Но тут швах. Он почти впрямую ему сказал, что вокруг Вики тёрлось общество сомнительных бузотёров, и возможно, надо искать убийцу там, а он, похоже, ничего не разобрал из сказанного. Хотел, чтобы ему выдали все пароли и явки. А нет имён, так кого же разрабатывать? Логика железного полицейского. Кажется, надежда на то, что они разберутся, как умерла Вика, слабая. В этом есть, конечно, и плюсы. Почему они до сих пор не обыскали квартиру? Вот что интересно. «Бесов» этот полковник, разумеется, не читал. Никаких сомнений. Может, хоть с кратким содержанием ознакомится? Или спросит у кого?
Он всё-таки проглотил ложку супа. Овощной. Любимый. Диетический. Но сейчас не впечатлил…
Что о нём думают здешние официантки? Наверное, судачат между собой, зачем целый генерал сюда ходит? Неужели из экономии?
Конечно, сейчас он может позволить себе обедать где угодно, но не видит смысла. Эта кафешка напоминала ему заведения, которые он посещал в молодости, когда возглавлял милицию Киевского района Москвы, а с ним служили молодые лейтенанты Крючков и Елисеев. Да, гены на детях отдыхают. Если бы полковник Иван Елисеев унаследовал хоть частичку от своего отца, Петра Викентьевича! Жаль, что он не общается с Петром. Тот вышел в отставку рано и с тех пор ни с кем из коллег связь не поддерживал.
В те годы, в конце семидесятых, они любили пить пиво в одном баре на Поклонной, а после получки позволяли себе ресторан «Хрустальный», что у Дорогомиловской заставы. Крючков хороший, опытный служака. Но гибель внучки застит ему глаза. По-другому не бывает. Надо бы последить за ним, чтобы не наделал глупостей, не помешал. Для его же блага. Какая чудесная была девочка…
Писк мобильника оторвал его от размышлений.
Звонил его помощник. Сказал, что в приёмной ждёт полковник Ершов из ОВД Раменки, говорит, что по неотложному делу.
* * *
«Сапсан» подползал к Петербургу. Следовали один за другим неопрятные дома с мёртвыми окнами, заборы с замысловатыми граффити, потом начинались запасные пути, и люди в оранжевых фуфайках брели по ним с деловитым спокойствием.
Поезд наконец остановился.
Пассажиры принялись выгружаться на перрон, перетаскивая чемоданы и тюки. Некоторые сразу попадали в объятия встречающих, другие начинали спешно перемещаться, а иные оставались стоять, недоумевая, почему их не ожидают.
Артём ступал осторожно, будто платформа могла провалиться от каждого его шага.
Путешествие развлекло его, сняло напряжение. Теперь обо всём думалось как-то спокойнее: «Вот он красавец! Взял и уехал. Как быть с Майей? Со всем тем, что закрутилось вокруг неё? Да никак. Он же собирался её спасать? Ну не сейчас же. Если она не полная дура, то раскается в своём вчерашнем выпаде. И попросит прощения…»
Ожидание, что кто-то будет виниться перед тобой, весьма сладостно.
Человек, который должен был передать ему ключи от квартиры на Фонтанке, которую он забронировал на неделю, появится около парадной только через полтора часа. Шалимов наслаждался тем, что сумка его легка – он взял только самое необходимое: несколько рубашек, футболок и нижнее бельё (всё остальное он купит в Питере, если потребуется); в поезде он наконец вчитался в «Брисбен» и пребывал в хорошем настроении, как от классно выполненной работы. Такое всегда с ним происходило после удачного чтения. Ощущение короткое и бессмысленное. Но приятное и мало кому доступное. Те, кто его испытывает, неизменно вздрагивают от неофитских вопросов: зачем вообще читать книги?
В три часа дня в феврале в Петербурге до сумерек ещё далеко, но перевалившееся на другую сторону неба оранжеватое солнце уже лениво и слабо, ему неохота пробивать светом тучи, и потому в этот час цвета воздуха, асфальта, стен и заледеневших вод почти сливаются в нечто единое.
Центр Петербурга Артём знал неплохо. В годы его юности Ленинград-Петербург был одним из немногих романтических мест в стране, куда ездили с теми, в кого были влюблены. Отправиться вместе в Питер юноше и девушке – это почти как обвенчаться. После эклектичной внутренней Москвы, с романтикой неявной, скрытой во дворах, в изгибах переулков, в видах с возвышенностей, невские парадные перспективы выглядели более подходящими для окончательных признаний и смелых ласк.
Первый раз Артём попал в Ленинград, когда их класс выезжал на экскурсию. Поселили их в затрапезном общежитии недалеко от метро «Площадь Мужества». Всю ночь в комнаты к его одноклассницам ломились какие-то шебутные парни, и это было едва ли не единственное, что запомнилось. Потом он выбирался сюда часто, два раза с одной своей любовницей, позже променявшей его на милиционера; а незадолго до смерти матери, когда она ещё совершенно не собиралась умирать, он по её просьбе возил её сюда; они жили в шикарной гостинице прямо около Московского вокзала, в начале Лиговского, ходили по ресторанам, гуляли по Летнему саду, посетили Театр Европы, где давали Брехта, катались на ночном речном трамвайчике.
Последние несколько лет так получалось, что он регулярно посещал Петербургский культурный форум, – в один из таких выездов у него случился с одной библиотекаршей из Твери краткосрочный неуклюжий роман, быстро растворившийся в её слишком поспешном желании «быть с ним всегда».
Невский отталкивал огромным количеством людей, стремящихся к нему, удаляющихся от него, переходящих его. Куда пойти? Где-то выпить кофе? Те кафе, что виделись вблизи, не привлекали. Около вокзала в заведениях всегда присутствует некая неприкаянность. Мечталось о
