водитель. – Жить надоело? Это, конечно, твое дело, а что мне за тебя отвечать пришлось бы – это тебя не волнует? Ты хоть цела? Может, тебе в больницу нужно?
– Мне не в больницу! – затараторила Тина, забравшись на переднее сиденье. – Дяденька, мне вот за той черной машиной нужно! Я заплачу, сколько скажете!
Автомобиль гипнотизера был еще виден в конце улицы – он остановился на красном сигнале светофора.
– Заплачу!.. – передразнил ее водитель. – А кто за мои надорванные нервы заплатит? Пушкин? У меня, может, сердце больное! Я, может, инфаркт перенес, мне нервничать нельзя, а ты тут такое устраиваешь! У меня, между прочим, четверо внуков, мне их вырастить нужно…
– Дяденька, извините! – взмолилась Тина. – Просто мне ту машину догнать нужно… точнее, проследить за ней, а никто не останавливался, вот я и выскочила… от отчаяния. Пожалуйста, поезжайте за ней, а то мы ее потеряем!
– Проследить! – неодобрительно повторил хозяин «Фольксвагена», набирая скорость. – Я бы, может, и так остановился, это моя работа… Хахаль, что ли? Любовник бывший?
– Не любовник, – оскорбилась Тина и выпалила первое, что пришло в голову: – муж бывший… Он ребенка у меня украл и прячет где-то, вот и хочу за ним проследить.
– Ребенка? А ты в полицию обращалась? – озабоченно спросил водитель и поехал быстрее.
– Обращалась, да все без толку, – отмахнулась Тина, – он богатый и со связями, так что они меня и слушать не стали. Они там все у него купленные.
– Надо же, какой мерзавец! – прозвучало уже сочувственно. – Ребенка у родной матери отобрать! Ну ничего, не волнуйся, дочка, мы за ним проследим!
Черная машина высадила женщину возле станции метро и поехала дальше, петляя по городу, словно запутывая следы, но «Фольксваген» не отставал, держась на безопасном расстоянии.
– Ты думаешь, дочка, я всегда водилой был? – говорил между тем дядька. – Нет, я в советские времена был главным инженером завода! Телефоны мы выпускали. Неплохие, между прочим, красивые, а главное – надежные. А тут навезли дешевых китайских аппаратов, и наши никто не стал покупать. А потом вообще все на мобильные перешли, так что наш завод стал никому не нужен. Директор все свободные помещения сдал под торговые площади, а людей разогнал. Меня на пенсию отправил. Отдохни, говорит… А какой отдых при такой пенсии? У меня, между прочим, почти пятеро внуков…
– Как это – почти? – переспросила Тина. – Вы же говорили четверо!
– Ну да, четверо в наличии, пятый – на подходе, к Новому году должен родиться. А им все время что-то нужно, да и самому хочется порадовать – конфет купить, игрушку подарить. А игрушки сейчас, сама знаешь, какие дорогие… Вот и пришлось на старости лет в таксисты идти, людей возить…
За разговором прошло около получаса.
Наконец черный автомобиль подъехал к воротам больницы и остановился.
– Смотри-ка, в больницу приехал! – озабоченно проговорил водитель. – Не заболел ли ребенок твой?
– Не знаю, сейчас все выясню! – Тина достала кошелек. – Спасибо вам, сколько я должна?
– Не нужно никаких денег, – запротестовал дед, – ребенок – это святое…
– Нет-нет, возьмите! Купите внукам что-нибудь… – Тина вложила деньги в руку старика и, не слушая возражений, бросилась к воротам.
Черный человек, выйдя из машины, направился к приемному покою. Тина незаметно следовала за ним.
В приемном покое, несмотря на поздний час, было оживленно. Врачи и медсестры сновали взад-вперед, двое молодых санитаров прокатили к лифту каталку с лежачим больным, другой пациент, с ногой в гипсе, разговаривал с женой.
Гипнотизер направился к справочной, перед которой стояла очередь из трех человек. За окошком сидела угрюмая женщина средних лет в белом накрахмаленном халате и очках в металлической оправе.
Тина огляделась по сторонам и заметила в углу приоткрытую дверь. Заглянув в нее, обнаружила маленькую комнатку вроде прихожей. Дальше была еще одна дверь, за которой раздавались оживленные голоса, – там дежурные медсестры пили чай. Возле двери висело большое зеркало, рядом на вешалке – несколько медицинских халатов. Тина быстро сдернула один из них подходящего размера, надела поверх своей одежды. В кармане, к счастью, оказалась белая косынка и марлевая маска. Повязав косынку и надев маску, Тина взглянула в зеркало. Теперь ее трудно было узнать.
Повинуясь какому-то внезапному порыву, она переложила в карман халата семиконечную звезду, а сумку и пальто повесила на стойку и прикрыла какой-то простынкой. Так, что еще… кошелек и мобильный телефон с собой взять… Жалко сумку, если попрут, а уж пальто-то как жалко… Ну ладно, теперь вперед.
Вдруг дверь открылась, в прихожую вошла строгая женщина в таком же, как у Тины, халате. Она удивленно взглянула на девушку и хотела что-то сказать, но Тина попятилась, машинально сжав в руке металлическую звезду. В строгом лице женщины что-то переменилось, она скользнула по Тине невидящим взглядом и прошла мимо, будто та была пустым местом.
Тина перевела дыхание и решительно направилась к справочной.
Гипнотизер как раз подошел к окошку.
Тина встала неподалеку, чтобы видеть его и слышать, и сделала вид, что разговаривает по мобильному телефону.
Черный человек почувствовал какое-то беспокойство, повернулся к ней. Тина сунула свободную руку в карман, сжала звезду, она и на этот раз помогла. Гипнотизер скользнул по Тине равнодушным взглядом, склонился к окошку.
– У вас в больнице лежат две женщины – Варвара Семеновна Красношеева и Александра Ильинична Скверская. Поступили два дня назад. Я хочу узнать…
– Погодите, мужчина! – оборвала его тетка за окошком. – Я одна, а вас много. И я живой человек, а не компьютер. Что вы мне сразу кучу вопросов задаете? Вы по одному задавайте…
– Хорошо. Значит, сначала насчет Красношеевой… В каком она отделении, в какой палате, каково ее состояние?
– Подождите… – женщина застучала пальцами по клавишам компьютера, – Красноносова… Краснорукова… Ага, вот Красношеева… Хирургическое отделение, четвертый этаж, четырнадцатая палата. Состояние средней тяжести…
– Средней тяжести… – машинально повторил гипнотизер. – Теперь, пожалуйста, посмотрите вторую пациентку – Александру Ильиничну Скверскую.
– Скверская… – Дежурная снова склонилась над клавиатурой и вскоре сообщила: – А Скверская ваша в палате интенсивной терапии, то есть в реанимации. Это на пятом этаже. Состояние тяжелое…
– Выпишите мне пропуск. К ним обеим. Мне необходимо их срочно посетить.
– Что? – Женщина уставилась на посетителя поверх очков. – Мужчина, вы думаете, что говорите? Вы на часы смотрели? У нас посещения только с двенадцати до девятнадцати! И только близким родственникам! Если вы близкий родственник, приходите завтра в приемные часы, тогда я вам, может быть, и выпишу пропуск, но только к Красношеевой, в реанимации посещения запрещены! А сейчас вообще ни к кому и ни в коем случае!
