в прозрачный пластик емкости с лекарством. Нажал поршень, и в прозрачной жидкости разошлось розовое облачко.
Тина взволнованно прижалась к стеклу. Она не сомневалась, что гипнотизер ввел в капельницу яд, чтобы окончательно избавиться от Александры Ильиничны. Ясно же, она без сознания, как на нее гипнозом воздействовать? А если в сознание придет, еще неизвестно, кто победит, тетя-то и сама в этом деле не промах… Так что злодей решил использовать яд – надежнее.
Как спасти бедную женщину?
Черный человек что-то почувствовал и повернулся к двери, вглядываясь в темноту коридора.
Как и прежде, Тина сжала рукой спасительную семиконечную звезду. И талисман помог – злоумышленник успокоился, еще раз взглянул на полуживую женщину и направился к двери бокса.
Не выпуская звезду из руки, Тина метнулась в сторону, спряталась в нишу возле соседней палаты. Гипнотизер вышел в коридор, настороженно огляделся и, наконец, проследовал к выходу из отделения. Тина спешно опустила глаза, чтобы не смотреть ему в спину, – все же он не обычный человек, не дай бог что-то почувствует и вернется.
Едва дождавшись, когда за ним закроется входная дверь, Тина влетела в палату, подбежала к кровати. Александра Ильинична дышала ровно, глаза ее были закрыты.
Тина повернулась к капельнице. Ядовито-розовые облачка медленно распускались в прозрачном растворе, тянулись во все концы, как щупальца осьминога. Смертоносного осьминога. Одно из розовых щупалец уже приближалось к устью капельницы, еще немного, и оно проникнет в трубку, а по ней – в кровь несчастной женщины…
Что делать?
Вызвать дежурного врача или хотя бы медсестру? Но пока они придут, пока она объяснит им, что произошло, яд может попасть в кровь Александры Ильиничны и убить ее. Кроме того, Тине непросто будет объяснить, кто она такая и что делает в палате реанимации. И как яд оказался в капельнице.
И вообще, возможно, гипнотизер отключил своими методами весь персонал, как ту сестру, которая сидит возле входа в отделение.
Розовое облачко яда тянулось к трубочке.
Раздумывать было некогда. Тина вытащила из кармана свой незаменимый талисман, металлическую звезду, и одним из ее лучей распорола пластиковый мешок капельницы. Прозрачно-розовая жидкость хлынула на пол.
И в ту же секунду в палате зазвучал сигнал тревоги.
В коридоре послышались быстрые приближающиеся шаги.
Тина едва успела спрятаться в углу палаты за стойкой с какими-то приборами – в палату вбежали несколько человек в униформе, окружили кровать Александры Ильиничны.
Теперь за нее можно было не волноваться. Воспользовавшись тем, что медики были заняты своим делом, Тина выскользнула из палаты и покинула отделение. Без проблем добравшись до приемного покоя, переоделась в комнатке медсестер. Вещи были на месте, только какая-то зараза заляпала ее пальто чем-то белым. Не то мел, не то порошок зубной, а скорее всего гипс. Как Тина ни чистила, на левой поле осталась отчетливая белая пятерня. Ну новое ведь пальто, дорогое!..
– Ты не забыла, что сегодня мы идем на банкет? – спросил утром муж.
– Да-да, – рассеянно ответила Валя, суетясь у плиты.
Сегодня на завтрак были блинчики с мясом, и теперь один стремился подгореть, а второй разваливался. Блинчики Валя делала сама, Виктор не терпел ничего покупного. Так и говорил – не для того, мол, женился, чтобы есть замороженные продукты. Этого добра он и в холостом состоянии наелся до отвала. Только вместо добра употреблял другое слово, гораздо менее приятное. Валя тогда отворачивалась, чтобы он не видел ее лица, с детства не терпела плохих слов.
Тем и Виктор ей нравился, что всегда спокойный, разговаривает негромко, весомо, слова правильные, никакого, боже сохрани, мата. Солидный человек, ответственный, работает много. И в быту с ним ужиться довольно легко, только не спорить по мелочам. Он в их семье главный, так и должно быть. Квартира – его, деньги – его, Валина зарплата – одни слезы. Но никогда Виктор ее деньгами не попрекает, напротив, сам говорит, что жена не должна работать. Ну так в его представлении это и не работа – куратор выставок, хотя он и понятия не имеет, в чем она заключается. Считает ерундой, пустой тратой времени, но, мол, все лучше, чем дома телевизор смотреть. Это уж точно.
Единственно, в чем требователен муж – это в еде. Чтобы все было самой Валей приготовлено – завтрак, обед и ужин. Так и постановил с самого начала. Лучше, сказал, все заранее обговорить, чтобы потом никаких неясностей не было.
Валя у мамы росла не белоручкой, все умела делать. Так что знала, с какого конца к плите подойти. Не все, конечно, сразу получалось, но Виктор относился с пониманием, не ругался попусту и тарелки на пол не бросал. А потом даже похваливал – скупо, так тем похвала и дороже.
Так и повелось у них – с утра плотный завтрак, обедает муж на работе, вечером ждет его дома обильный ужин. Иногда ходят куда-нибудь в ресторан поужинать, но нечасто, когда Виктор из командировки вернется. Он вообще тогда веселый, внимательный, шутит, подарки мелкие делает. Скучает там без нее, наверное.
Так и живут – спокойно, размеренно, все по порядку. Вот только с завтраками у Вали проблемы. Виктор не признает никаких каш и йогуртов – не в детском саду, говорит. Молочное полезно – так купи творог и вареники сделай. Или блинчики. И то больше мясное муж предпочитает. А она сама утром не то что мясо, кофе и то с трудом пьет. Но чего не сделаешь ради спокойствия в семейной жизни. Это, в конце концов, ее долг – сделать так, чтобы мужу было комфортно. Самое малое, что она для него может сделать.
Черт, зазевалась, блинчик все-таки прилип к сковороде.
– Что сгорело, то хозяйка съест, – хохотнул Виктор.
Он любит всякие такие пословицы и поговорки, особенно касающиеся еды. «Недосол на столе, а пересол на спине», «Щи да каша – пища наша», «Голод не тетка – пирожка не поднесет». Это когда она пирожки печет – его любимые, картофельные с грибами.
– Так ты поняла, что вечером мы идем на банкет? – настойчиво повторил муж.
– А? – Валя от неожиданности схватилась голой рукой за сковородку и вскрикнула. – Да что ж такое!
– Что это с тобой? – Виктор нахмурился. – Я, кажется, за две недели тебя предупреждал, что Небрежный пригласил на банкет по случаю десятилетия фирмы.
– Да-да… – Валя вспомнила, что был такой разговор, Арсений Небрежный – основной и самый крупный заказчик мужа, они работают вместе уже несколько лет.
Она отвернулась к плите, чтобы муж не видел ее недовольного лица. Идти
