«О, бойтесь лжи тупого усыпленья…»
О, бойтесь лжи тупого усыпленья,ночных дорог бездумна тишина!Кто говорил в смертельном ослепленьи,что мысль скудна, и наша жизнь бедна?
Они грядут, и поступь их жестока,неотвратимы лики близких дней.Уже не слышен глас и зов Пророка,как проще жить и умереть сильней.
Надвинулось… и хаос и стихия,полет лавин и шум весенних льдов…То в мир пришла разящая Россия,огонь и меч карающих богов.
ОСЕНЬ
Кончаем путь, глядим кругом,И плавно приближаясь к устью, —Мы вспоминаем отчий дом.Откуда вышли без предчувствий.
И у границ земной страны,Иного бытия на утре,Душа и мир обнаженыВ священнейшем из целомудрий.
Уж ни ошибок, ни удачМы не оспорим, не повторим.Под поздний, долгий ветра плачГлядим на сад, цветущий горем.
1934
«Когда-нибудь после, мой друг…»
Когда-нибудь после, мой друг.Внезапной тоскою взовьюИз самого омута мукПогибшую память твою.
И вспомню в бессчетный разВ холодном упорном бредуИ темные впадины глаз,И смуглой руки худобу.
Ни пряди волос, ни письма.Лишь темные мысли мои,Лишь свежая тяжесть клеймаКороткой и страшной любви.
[27.VII.]1935 «Белым по черному»
«За смутную горечь…»
За смутную горечьВеселых речей,За смуглое гореЦыганских страстей,
За встречную муку,За голос судьбы,За нашу разлуку —Тебя не забыть.
1935 «Белым по черному»
РАЗЛУКА
В последний раз. Не отрывая глаз. — Простите.Не поминайте лихом. Нет, пустите. Я буду помнить Вас всегда. —Надолго хватить мне печального улова.Еще одно я выучила слово, Отчетливое слово: навсегда.В последний раз. Так вот, так вот она, разлука!В послед… Легко закрылась дверь без стука.…Так пальцы жгут у жаркого огня.
Мне страшно за тебя: за светлую улыбкуИ за непоправимую ошибку. Что ты не полюбил меня.
[14.IX.1935] «Современные записки». 1936. Т. 61
БЛАЖЕНСТВО
Даль туманится утром и небом,И душа пробудилась небесной.Каждый день возвращается бездна.Сердце вечно блаженно и немо.
Эта жизнь — для меня, для тебя ли?Не огромная ль сонная жалостьНеожиданно нам примечталасьВ ненасытной блаженной печали?
И когда мы сияем глазами,И внезапно вдвоем умираем, —— Залетая, взлетая, слетая, —Звездный дождь над блаженными нами.
О, навстречу слепому восторгу!Руки вскинув и тяжко внимаяХвойный посвист, что рати сгоняетНа ночную пустую дорогу.
Мы под диким и сумрачным небомМечем души, блаженно теряя,И прекрасный закат обагряетНашей страсти невиданный слепок.
[18.VIII.1929, Чахров] «Скит». IV. 1937
РОЖДЕНИЕ МУЗЫКИ
Умела петь, но птицы засмеялиНечистый мой и непрозрачный звук.Они, кружась, над озером летали.Наведывались на далекий луг.
Обида горькая, и не до смеха было.В досаде я спустилась к берегам;Тростинку тонкую, склонившися, сломила,Задумалась и поднесла к губам.
Так звуки новые негаданно родились,В восторге я не уставала петь,И птицы прилетевшие дивились,Уже не смея ближе подлететь.
1932 «Скит». IV. 1937
«Ты от меня улетишь, как осенняя птица…»
Ты от меня улетишь, как осенняя птица, — — Надо, пора.Будут и листья, и птицы протяжно кружиться Завтра с утра.
Наша ли жизнь, задрожав, зазвенев, оборвется Без очевидной вины.Помнишь ли звук, что подчас в тишине раздается, Лопнувшей тонкой струны?
Ты от меня улетишь, как последняя птица, В страхе грядущего зла.Ты от меня улетишь, не посмея проститься Росчерком вольным крыла.
В долгую светлую ночь над пустыми полями, В поздний морозный восход,Ты улетишь — как они — за былыми годами. Не задержавши полет.
Париж, [1.IV.]1936 «Русские записки». 1938. № 7
NIKOLAUS LENAU. HERBST [85]
(вольный перевод с немецкого)
— Ни роз, ни соловьев в ночах душистых!В кустарниках уж осень гнезда вьети темное дыханье с ветром льет.Опало счастье с желтым цветом листьев.
И вот лучи, хранящие наш след,И вот ветвей пугливая охрана.Струи мольбы, дыхание дурманав волнах минут качали пленный бред.
Но ты ушла, ты хочешь знать миры,открылся путь, кривой и беспощадный,и злая жизнь ведет рукою жаднойк забытым безднам огненной игры.
— Корабль плывет, бортом упорным ходомвзрывая медленных глубин покой,и вот уж он вдали, замкнут волной,струит свой путь по стелющимся водам.
Над лесом ворон — черных крыльев взмахвспугнул листву и перепутал тени,но миг еще, и стихнет их смятенье.— Как жалобы в заплаканных глазах.
[11.XI.1926] «Белым по черному»
ЗОЛОТАЯ БАБУШКА[86]
— Бабушка, бесшумная старушка,дни сидит в неслышном уголке.За спиной расшитая подушка,желтый лучик бродит по руке.Пролетит и снова сядет мушка,поползет по сморщенной щеке.
Но седой взмахнет крылами вечер,бабушка потрет замерзший горб,подойдет и сядет возле печи,и внезапно красных искр сноппозлатит ей сгорбленные плечи,и лицо, и пергаментный лоб.
И как утром золотые пчелыв золоте лучей сбирая мед,зажужжат и медленно веселыйзакружат таинственно полет —поползет как мед за словом слово,золотой ручей чудес забьет.
На горе стоит злаченый город.У дворца растет старинный бук.Златокудрая принцесса Норапрячет в розах девичий испуг,и глядит тайком из-за заборана сверканье рыцарских кольчуг.
А король на золоченом тронес тиной сна в невыспанных глазах,в золотой сияющей коронегневно поднял скипетр на взмах.Королева плачет на балконес золотым кольцом в руках.
Будит королевская охотаптичий крик по вспугнутым лесам.Золотая горлинка из гротавдруг взвилась как солнце к небесам.По следам сверкнувшего полетанебо открывалося глазам.
И не лес уже, а в замке залазагорелась золотом огнейи весельем свадебного бала,топотом танцующих гостей.Радостно и громко прозвучалапесня, что исполнил соловей.
— И проходят тысячи детишекв золотых красивых башмачках,и Щелкунчик в свите белых мышеккоролевин шлейф пронес в руках.Месяц подымается все выше,нежно золотеет в облаках.
Печь горит, а бабушка замолкла,желтый лучик ползает в руках.Тлеют угли медленно и долго,синий пламень бродит в угольках.За окошком бледно и высокомесяц золотеет в облаках.
[19.I.1927] «Белым по черному»
«Есть в саду одна дорожка…»
