Ответа я не знал и здесь. Не было видно ни големов, ни сияния формаций или Массивов, но любому было понятно, что здесь сначала паутину проломили, а теперь кто-то её восстанавливал. В левой части край дыры уже был неотличим от неповреждённых нитей. Отполирован. А вот в правой части кто-то словно гнул нити, тянул их туда, где им было место. И бросил всё, едва заметил нас.
Только мы никого не заметили. Даже со своим зрением Мастеров. Впрочем, оно здесь, в городе Древних, отказывало. Иначе мы бы видели весь этаж едва ли не насквозь.
Но смущало меня не это.
А то, что карта жетона предлагала обойти это затянутое металлической паутиной место. Вела туда же, куда и карта Ордена, но не напрямую, а изрядно петляя по этому, восемьдесят шестому этажу.
Первое отличие, которое я обнаружил в двух своих картах. И какой же мне довериться?
Ирая не выдержала, шепнула:
— Римило, чего мы ждём?
Я ответил правду:
— У меня две карты. И вторая ведёт в обход.
— Но видно же, что Гилай прошёл здесь.
Я не стал подтверждать очевидное.
— Римило, пусти.
Я заступил путь Ирае, которая попыталась шагнуть первой.
В моих руках появился Крушитель, а затем я осторожно протянул его вперёд, заводя наконечник за стену паутины.
Ничего не произошло.
Пригнувшись, скользнул в дыру. Замер, вслушиваясь в себя и тишину этажа.
Ничего.
Огромное пустое пространство металлически поблёскивающего камня под ногами.
Двинулся вперёд, а следом за мной и остальные.
Мы прошли две тысячи шагов, уже видели впереди точно такую же паутину, когда один из идущих справа Воинов Кирта негромко сказал:
— Господин, здесь капли крови на полу.
И в тот же миг меня обдало горячим ветром.
Всё, что я успел, это выкрикнуть:
— Берегись!
И плеснуть силу в созвездия.
А затем вокруг нас вспыхнули сотни нитей, соединивших пол и потолок. Вспыхнули, погасли и оставили после себя сотни пауков, размером с крупного пересмешника.
Пауков, металлически блестящих телами.
Схватка не затянулась, но принесла первую потерю. Погиб один из моих людей из отряда Кирта. Воин. Слабый Воин, которому вся моя помощь алхимией Ордена не помогла пробить даже вторую преграду.
И всё же он надеялся, верил. Во все те слова, которые я говорил им всем в лесу. В те слова, которые я говорил ему в городе Меча, когда взял их отряд с собой на реку Ажармо в Семихолмье.
Что я там ляпнул, чтобы поддержать его, смущённого, что четыре его товарища стали Мастерами?
Уверен, новые испытания дадут тебе шанс?
Не дали.
Удар лапы стального паука пробил доспех и глубоко вошёл в средоточие. Он умер почти мгновенно. До того, как к нему успели прийти на помощь и влить в него лечебную технику.
Я коротко повёл подбородком:
— Кирт, убери его тело.
— Вы хотите похоронить его снаружи, господин?
— Не знаю. Но точно не хочу бросить его тело здесь. Однажды я уже сделал такую глупость, оставив...
Я оборвал сам себя, не став рассказывать про тело Сарефа Тамим. Только то, что в тот день сражение, рана, Рейка, откровения Клатира, поиск тел родных и сотни мёртвых вокруг буквально подавили меня, могло объяснить ту глупость, которую я совершил в тот день.
Все эти сотни тел, уложенных в главном зале подземелий Древних. Тел, оставленных гнить. Неудивительно, что Самум мне этого не простил и об этом теперь знает любой купец тех земель.
Кария отступила от тела, огляделась и с ненавистью прошептала:
— Что это за гархово место?
Один из старших учеников, плечистый крепыш, что стоял неподалёку, сначала молча пожал плечами, затем, сообразив, что она его не видит спиной, сказал:
— Кто же знает? — ткнул копьём недвижного паука, разрубленного надвое моим Звёздным Клинком. — Какой-то вид големов. Правильней было бы делать из металла более опасных противников, а то эти пауки на них, честно говоря, не тянут.
Я мог бы добавить, что во времена Древних не было Зверей, идущих к Небу, а значит, вряд ли вообще были такие крупные и опасные пауки. Но в чём я был согласен, так это в том, что эта схватка прошла легче, чем схватка на прошлом этаже. Смерть моего человека не более чем случайность. И его слабость.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Подумав, старший ученик взмахнул копьём, отсекая лапу паука. Швырнул её влево, прямо в руки другому парню:
— Прибери. На привале может скажешь нам, что это за сталь. Рубится слишком легко, но вдруг что-то достойное?
Ирая встала с колен. Всё это время она вместе со Старагом, следопытом Кирта, разглядывала кровь на полу. Ту самую кровь, которую мы заметили перед схваткой. Стараг поднялся следом, доложил:
— Господин, люди прошли здесь дважды. Первые неделю назад, вторые четыре дня назад.
И если я услышал то, что здесь есть кто-то помимо Гилая, не ходит же он кругами, то Ирая лишь то, что её волновало.
— Он близко, мы догоняем.
В чём-то я был с ней согласен. Разрыв явно сокращался. Хотя не должен был. Кивком поблагодарил Старога, показал, что услышал его слова и отвернулся. Нужно выбираться отсюда.
Это не Поле Битвы, где после сражения можно найти награду. Это город Древних. Даже интересно, для чего нужно было огораживать это место паутиной и почему здесь враги не големы, а пауки. Прям как в прошлом, когда разрушенные поместья Миражного заняли Звери. Правда, это место не особо похоже на разрушенное, камень полирован, ни пылинки.
Едва я проговорил про себя эту мысль, как буквально замер, не успев даже шагнуть.
Дарсов придурок. Какое было самое главное правило поведения в Миражном?
Не лезть в поместья!
Так какого дарса я так легко влез туда, что иначе как огромным поместьем считать нельзя? Можно ли после такого удивляться, что на нас напали? Скорее нужно удивляться, что на нас не спустили всех пауков этих тысячи этажей.
Я резко обернулся, оглядывая огромную площадь полированного камня, на которой мы стояли. Никого.
Уважаемый глава Шандри и не менее уважаемый заместитель главы Ксилим, почему в своих напутствиях вы упустили такую важную деталь?
Не знали? Позабыли? Или вам позабыли её передать ваши учителя?
Город, значит, восстанавливается уже три сотни лет, а тут приходят наглые чужаки и своими грязными лапами уничтожают то, что с таким трудом было приведено в порядок.
Достав флягу, смочил внезапно пересохшее горло.
— Господин?
Я отмахнулся от Гавала, продолжая лихорадочно размышлять.
Кто знает, когда в этой паутине появилась дыра? Неделю назад или сто лет назад?
Тем более что за нашими плечами уже не одна схватка. И, честно говоря, десятки уничтоженных деревьев, скамей, беседок, светильников и даже один фонтан.
Очень уж любили големы испытывать нас в местах, где хочешь не хочешь, а не сумеешь обойтись без разрушений.
И ничего пока. Может, поэтому Шандри и Ксилим ни разу и не говорили, что ничего нельзя разрушать именно потому, что по-другому тут и не пройдёшь испытания?
В конце концов, в Миражном всё было совсем не так. Там город не насылал на меня и Волков големов или Зверей с древней родословной.
Всё это, конечно, правильно и верно. Кроме одного: ученики Академии перестали возвращаться из города Тысячи Этажей.
Решив всё, громко, чтобы услышал каждый, объявил:
— Слушайте все. С этого мгновения никто не пытается ничего разрушить на своём пути. Ни куста, ни цветка, ни ограды, ни беседки, ни светоча.
Кто-то буркнул:
— Это что, нам теперь ещё и выбирать, куда отправлять технику? Если голем стоит возле дерева, то и бить его нельзя?
Кто-то ответил ему:
— Ага. Нужно будет сначала уговорить сделать шаг в сторону.
По губам Точтала скользнула улыбка. Что-то мне кажется, никто особо не будет выполнять мой приказ. Исключая моих людей, конечно.
Заметив, что я на него гляжу, Точтал согнал улыбку, спросил:
— А что, если впереди дыра в паутине уже заделана? Ну, пауки, паутина, всё же логично?
