себя с агентами Министерства внутренней безопасности. – Мы можем позволить себе выбирать лучших из лучших. Что же касается доктора Шарпа, то он доказал свой высокий профессионализм и обещал вырасти в великолепного врача. Мы, конечно, сожалели о принятом им решении, но не настолько, чтобы попытаться удержать молодого человека.
– А вы не знаете, где решил продолжить карьеру доктор Шарп?
– Он сказал, что ему предложили очень хорошую частную практику.
– Но не уточнил, где?
– Иногда люди не имеют права разглашать подробности, – развёл руками заведующий. – Существуют частные медицинские центры, обслуживающие очень узкий круг людей. Жалованье там огромное, а работы намного меньше, чем у нас. Вполне возможно, что доктор Шарп сделал выбор в пользу спокойной, размеренной жизни.
– Не будем его упрекать за это.
– Разумеется.
– Последний вопрос… – Козицкий провёл пальцем по стойке регистрации. – Как давно доктор Шарп уволился?
– Почти год назад, – тут же ответил заведующий. – В конце января.
– Спасибо.
– Рад был помочь.
По лицу врача было видно, что визит федеральных агентов его не обрадовал и фраза стала данью вежливости, однако на вопросы заведующий ответил, а больше от него ничего не требовалось.
– Вы не кажетесь удивлённым, – заметил Кардиган, когда они с Козицким остались одни: отошли от стойки регистрации, но холл не покинули и продолжили разговор, стоя у стены, не желая мешать пациентам и сотрудникам.
– Я догадывался, что события будут развиваться в подобном ключе, – ответил дознаватель, разглядывая сидящего в кресле-каталке старика. Даже не старика, а его кресло. – Кассандра Жарр – не настоящее имя, но подтвердить это может только доктор Шарп.
– Мы его найдём, – пообещал афроамериканец.
– При всём уважении – не уверен, что у вас получится.
– Почему? – Омар нахмурился. – Думаете, Шарп мёртв?
– Уверен, что нет, – серьёзно ответил Козицкий. – Ну, разве что он напился и утонул. Или попал под машину. Скорее всего, доктор Шарп стал очень богатым человеком и живёт спокойной жизнью под другим именем. Далеко отсюда.
– Шарп был сторонником Краузе?
– Или был сторонником, или его подкупили. – Дознаватель помолчал. – Я ставлю на второе, потому что не верю в совпадения.
– От свидетелей принято избавляться.
– Краузе прибегает к насилию в исключительных случаях.
– Краузе – террорист.
– Да, мне рассказывали, – кивнул Козицкий. – А вы, мистер Кардиган, знакомы с делом Краузе? Внимательно прочитали материалы?
Омар помолчал, хмуро разглядывая изучающего циферблат наручных часов дознавателя, после чего неохотно кивнул:
– Он редко прибегает к насилию.
– В исключительных случаях, – повторил Козицкий. Но повторил скучным, будничным тоном, не подчёркивая свою правоту. – Полагаю, дело было так: девочка выжила в автокатастрофе. Её доставили в госпиталь, осмотрели и решили, что угрозы здоровью нет. Но думаю, врачи ошиблись, возможно – именно доктор Шарп. При осмотре врачи упустили из виду что-то важное, например, внутреннее кровотечение, и ночью Кассандра Жарр умерла.
– Или Шарп её убил, – мрачно сказал Омар.
– Мы никогда этого не узнаем, – ответил Козицкий, переключившись на изучение потолочных светильников.
– Я найду врача, – пообещал афроамериканец.
– Он будет настаивать на моей версии, – вздохнул дознаватель. – Будет говорить, что Кассандра Жарр умерла по естественным причинам, вследствие полученных травм. А дальше события развивались так… – Козицкий прищурился. – Доктор Шарп внёс в систему данные о смерти Кассандры Жарр, но сообщение сразу же исчезло…
– Каким образом?
– Им нужно было спрятать девушку, которую мы знаем, как Кассандру Жарр, и они проверяли все больницы в поисках подходящей смерти. Обнаружили девочку, у которой погибли родители, заинтересовались, удалили из системы сообщение о смерти – квалификация мисс Жарр это позволяет – и в ту же ночь, я думаю, что в ту же ночь, к доктору Шарпу приехал коммуникабельный, очень энергичный посланник и предложил отличную сделку… Сколько лет доктору Шарпу?
– Двадцать девять, – ответил Кардиган, открыв присланное заведующим досье.
– Семья?
– Только отец в Солт-Лейк-Сити.
– Ему выпал шанс изменить жизнь, и доктор Шарп им воспользовался. Получил новую личность и щедрые отступные.
– Или он убил Кассандру.
Кровожадность афроамериканца наконец-то утомила Козицкого. Он глубоко вздохнул и негромко спросил:
– Мистер Кардиган, вы когда-нибудь убивали?
Омар очень хотел солгать, показать, что человек он опытный и бывалый, но в последний момент сообразил, что лгать русскому дознавателю глупо, и ответил честно:
– Однажды.
– Как вы убили человека? – равнодушно осведомился Козицкий.
– Почему вы спрашиваете?
– Вы его застрелили?
– Да, – помолчав, ответил Кардиган. – В честной перестрелке.
– Душить человека не пробовали?
– Почему вы спрашиваете?!
– Потому что вряд ли у доктора Шарпа был при себе пистолет, – ответил дознаватель. – Он мог добавить в капельницу яд, загнать девочке воздух в вену или задушить подушкой. Скажите, мистер Кардиган, какой, по-вашему, способ выбрал доктор Шарп, чтобы убить подростка, которого только-только достали из разбитого автомобиля? Вы верите, что так поступил врач двадцати девяти лет от роду, которого учили спасать жизни? А если верите, то кем, чёрт побери, вы тут воспитываете своих детей? Людоедами?
И Омар почувствовал себя идиотом.
Но не сдался:
– Возможно, он просто отвернулся, когда посланник Краузе убивал девочку.
– Вы пошли бы на сделку с человеком, который на ваших глазах хладнокровно задушил ребёнка?
– Ладно, ладно, вы правы… – Кардиган дёрнул плечом. – Скорее всего правы: Кассандра Жарр умерла от последствий полученных травм, а доктор Шарп получил щедрую премию.
– Люди Краузе забрали тело Кассандры Жарр, а её место заняла известная нам девушка. – Козицкий потрогал пальцем кофейный автомат. – Точнее, неизвестная.
– А как в этом деле замешаны полицейские?
– Так же, как и бригада «Скорой помощи», которая доставила мисс Жарр к доктору Шарпу: им показали известную нам фотографию и сказали, что это именно та девушка, которую они вытащили из машины и привезли в госпиталь.
– Слишком сложно, – недоверчиво прищурился Кардиган. – Много людей задействовано.
– Четверо. И никто из них не сознается.
– Пусть так. Но трудно поверить, что друзья Кассандры не заметили подмены.
– В Балтиморе у Жарров не было родственников, только знакомые и друзья. Девушка вышла из госпиталя с забинтованным лицом и сразу же уехала в Чикаго – вместе с тётей.
– Нужно допросить полицейских.
– Не вижу смысла, если честно.
– Почему?
– Во-первых, сейчас нам нечем их прижать: нет никаких доказательств. Во-вторых, есть вероятность, что террористы наблюдают за полицейскими и поймут, что мы начали распутывать этот клубок.
– Пока оставляем?
– Да, мистер Кардиган, пока оставляем патрульных в покое. – Козицкий сунул папку под мышку. – Давайте поужинаем, а завтра утром отправимся в Чикаго.
…
Убедившись, что коридор, по которому они идут, имеет очевидно радиальную структуру, а по правую руку встречаются лишь огромные однотипные ангары, подобные тому, в который инопланетяне поместили «Чайковский», Райли сделал логичное предположение, что они находятся на опоясывающем корабль грузовом этаже. Связь с клипером оборвалась вскоре после завтрака, почти все открытые ангары оказались пустыми, только в одном разведчики вновь обнаружили контейнеры – более громоздкие, чем в первом случае, однако вскрыть их не получилось.
Другими словами, однообразие происходящего и отсутствие в нём смысла стало утомлять команду, и Аллан принял решение переместиться на другой уровень. О чём и сообщил спутникам, остановившись у распахнутых дверей грузового лифта.
– И правильно, – поддержала директора «Vacoom Inc.» Сандра. – А то бродим, как по Индианаполису[2].
– Зато
