Я машинально закрыл сознание: очень неприятно, когда тебе отвечают на вопросы, которые ты задал только мысленно. Повелитель в ответ на это запоздалое и не совсем почтительное действие только усмехнулся.
Да, можно не сомневаться: он уже успел узнать всё, что он хотел. Наверняка и то, какими средствами я располагаю теперь, после женитьбы, от него тоже не укрылось. И я знал, что нужен Лорду, помимо прочего, и из-за денег.
Отец счёл, что женатому человеку уже не удастся ограничивать свои траты карманными расходами. Теперь, помимо сейфа в Гринготтсе с довольно внушительной суммой на счету, я являлся владельцем нескольких лавочек, каждая из которых приносила небольшой, но стабильный заработок. Вместе с этим, ежемесячное пополнение моего счёта из своего кармана отец прекращал. Мне предстояло вести дела самостоятельно. Впрочем, тут и вести-то ничего не требовалось. Можно было предоставить им идти своим ходом, и только раз в месяц проверять отчёты, чтобы убедиться, что банкротство мне никоим образом не грозит.
С фондом организации всё было как раз наоборот. Никакого учёта, никакой бухгалтерии.
Я никогда не рискнул бы спорить с тем, что Тёмный Лорд - очень сильный маг. Вероятно, его познания в Тёмной магии, да и в боевых заклинаниях в целом, были уникальны. Кроме того, он был выдающимся психологом, это я по своему опыту мог отметить. А его умение строить долгосрочные планы меня восхищало.
Но в вопросах экономики он не понимал ничего. Мне пришлось битых полтора часа убеждать его в необходимости вложения средств в акции и ценные бумаги, объяснять ему суть банковской деятельности, рассказывать, каким образом деньги воспроизводят себя сами, и всё - ради того, чтобы он, утомившись, махнул рукой: «Делай, как считаешь нужным. Отныне за финансовые вопросы отвечаешь ты».
Прекрасно. Просто превосходно… Можно подумать, это нужно мне, а не организации. Но, по крайней мере, мне удалось сохранить за собой половину имеющихся у меня средств, вторую половину безвозмездно пожертвовав в фонд. Оставалось надеяться, что при должном руководстве дела всё-таки пойдут нормально, и не потребуется срочно выгребать из сейфов всё до последнего кната, чтобы винтики организации продолжали вертеться.
Между прочим, за месяц моего отсутствия в рядах Упивающихся Смертью появились новые лица. Август Руквуд, Винсент Крэбб, Хьюберт Селвин. Все они работали в Министерстве магии.
Пожалуй, я даже не удивился, встретив на очередном собрании у Повелителя Мэттью Нотта и Бена Гойла. Судя по тому, в какой оборот их взяла Беллатрикс на моей свадьбе, шансов остаться в стороне у них не было.
Гойл вообще не отличался особой сообразительностью. Обладая достаточной напористостью и целеустремлённостью, ему можно было внушить почти любую идею.
С Мэттью дело обстояло иначе. Его, пожалуй, никто не назвал бы дураком. А вот его амбициозность вряд ли позволила бы ему удовольствоваться незаметной должностью в Министерстве, когда существовала возможность пробиться к настоящей власти.
Оба, судя по бледности лиц и по тому, как они старались беречь левую руку, только что получили Метки. Я до сих пор не мог без содрогания вспоминать день, когда на моей руке появилось это клеймо, но представить, что это происходило бы ещё и при свидетелях, было совсем гадко. Каково это - видеть, как вопит и корчится от невыносимой боли твой приятель, и понимать, что то же самое через несколько минут ждёт и тебя?..
Нотт сверлил меня ревнивым взглядом. Вероятно, из-за того, что я сидел за столом рядом с Повелителем, по левую руку от него. Место фаворита, это же общеизвестно. По правую руку было место Беллы. У меня были основания предполагать, что ту жертву, на которую я согласился в качестве демонстрации покорности и которой от меня не потребовали, Белла принесла ему совершенно добровольно. Даже восторженно. Но, видимо, я Повелителю был нужнее.
Что ж, фаворит так фаворит. Я не возражал.
Лорд тем временем расспрашивал Нотта и Гойла об особенностях их работы в Министерстве.
- А что способно побудить умного и гордого чистокровного юношу занять место рядового клерка со скромным жалованьем? Насколько я понимаю, Мэттью, молодой человек вашего происхождения мог бы претендовать на что-то большее.
Нотт был так откровенно уязвлён, что мне даже стало его жаль. Да ещё превращение из «мистера Нотта» в фамильярного «Мэттью» тоже должно было казаться ему обидным, если не оскорбительным. Мне это когда-то стоило Круциатуса…
Нотт отозвался довольно ровным тоном:
- Отец думает, что служба в Министерстве весьма дисциплинирует, позволяет обзавестись связями и владеть информацией. Кроме того, даже скромное жалованье для нас сейчас актуально. Содержание поместья обходится недёшево, а далеко не у всех чистокровных семейств сейфы под завязку забиты галлеонами.
Намёк был довольно прозрачный. Взгляды присутствующих немедленно обратились в мою сторону, ожидая реакции. Но я хранил молчание до тех пор, пока Тёмный Лорд лично не обратился ко мне.
- А что ты думаешь по этому поводу, Люциус? Мне совершенно необходим свой человек в отделе международного сотрудничества.
- Я сделаю всё, что вы пожелаете, - бесстрастно отозвался я.
Взгляды моих бывших однокурсников были весьма красноречивы: и это Люциус Малфой? Послушный пёс, безропотный раб?..
Пожалуй, ещё полгода назад презрительные выражения их лиц крепко задели бы меня. Сейчас мне было плевать на мнение мальчишек, только сегодня получивших хозяйский знак на руке. Пройдёт совсем немного времени прежде, чем и они усвоят свои уроки покорности.
- Август, кто сейчас управляет международным отделом? - спросил Повелитель у Руквуда.
Тот наморщил лоб, вспоминая.
- Пол Робертсон, мой Лорд, - негромко подсказал я. - Заместитель - Генри Свит.
Тёмный Лорд посмотрел на меня с гораздо большим интересом, чем в прошлый раз.
- Ты знаешь их обоих?
- Не слишком хорошо, мой Лорд. Но могу утверждать, что мистера Свита не составит труда убедить в пользе сотрудничества с организацией. Вопрос лишь в цене. Однако к мистеру Робертсону бесполезно даже обращаться.
- Значит, обратимся к мистеру Свиту, - задумчиво согласился Повелитель. - Благодарю, Люциус.
И поощрительно положил поверх моей ладони, лежащей на столе, свою, худую и бледную.
Белла обожгла меня страстным недобрым взглядом.
Глава тридцать четвёртая. Рабастан.
В комнате стоял тяжёлый запах.
Пленников было трое. Грузный пожилой мужчина - начальник отдела международного сотрудничества, теперь уже совершенно точно - бывший. И двое магглов. Некрасивая худая женщина с беличьими зубами и мальчишка-подросток. Они лежали на ковре, впитавшем кровь и нечистоты, и с трудом дышали. Новобранцев учили сегодня накладывать Круциатус.
Учили, конечно, Беллатрикс и Макнейр. Рабастан не мог понять, как так вышло, что жена его брата, давняя подруга, сообщница по играм и проказам, теперь ни в чём не уступает хладнокровному убийце. Когда её одержимая любовь к Повелителю успела переродиться в маниакальную жестокость? Казалось, она попросту не слышит воплей пытаемых жертв, не чувствует вони, исходящей от них.
По лицам Беллы и Макнейра и теперь невозможно было сказать, что их угнетает происходящее. В отличие от тех, кто стоял рядом с ними - Рабастана, Родольфуса и Дика Аллена.
Нотт и Гойл теперь и вовсе переступали с ноги на ногу возле самой двери и, судя по всему, мечтали только о том, чтобы поскорее выбраться отсюда. И Рабастан их отлично понимал. Он и сам готов был бежать прочь, не оглянувшись.
Если бы не Малфой.
Люциус стоял посреди комнаты, в двух шагах от жертв. И отступить ему было некуда. Тёмный Лорд возвышался над ним, сразу за его плечом. И говорил - негромко, но так, что его слышали все, кто был в комнате.
- Люциус… Ты сам сказал, что Робертсон для нас бесполезен. А Свит на его месте будет куда более сговорчивым. К тому же, Министерство слишком давно ничего не слышало о нас. Как ты считаешь, убийство главы отдела подойдёт для того, чтобы напомнить о себе?
Люциус быстро взглянул на Повелителя и опять опустил голову, пытаясь не видеть тех, на полу…
Повелитель стиснул плечо Малфоя сильными костистыми пальцами:
- Мне кажется, мой скользкий друг, тебе и так достаточно долго удавалось уклоняться от этой обязанности.
- Я полагал, у меня в организации несколько другие функции, - глухо ответил Люциус. Даже не добавив привычного «мой Лорд», от чего Рабастан напрягся ещё больше.
Но Повелителя это не рассердило.
- Это входит в обряд посвящения, - пояснил он довольно снисходительно. - Но я был мягок с тобой, Люциус, и твои руки до сих пор остались чистыми. Для человека, который уже давно носит знак моего высочайшего благоволения, это недопустимо. Ты же не хочешь опять огорчить меня?
Малфой нервно мотнул головой, но глаз по-прежнему не поднимал.
