Ведь есть еще тот, отпустивший его в конце концов участковый. Как его? Клюев? Можно было бы привлечь и его, не раскрывая всех карт. То есть, ничего не говоря об Устройстве. А то ведь и он наверняка захочет нажиться на этом!
Огрызково, что ни говори, в Бологое является отдельным, некогда весьма криминальным районом. Когда-то еще при царе Горохе после насыпного перешейка через Озеро, чтоб не искривлять железнодорожные пути, этот огрызок водоема так и стали величать. А на его берегу был выделен участок под строительство честно отслужившему срок солдату. Тогда это была четверть века. Солдат крестьянином был не ахти каким, но чтоб наладить хозяйство с привлекаемыми работниками, завел домашнюю винокурню. Так к нему "умельцы" со всей округи и потянулись.
Теперь конечно это лишь древний, даже убогий край без фундаментных срубов с редкими современными дачами, убежищами от различных (в том числе и психогенных!) эпидемий и пандемий. Серега шагал по основной его улице, к тому же единственно заасфальтированной, если не считать Северной, отходящей к Автохозяйству, – улице Мира. Время было уже позднее, движение транспорта почти прекратилось, лишь время от времени пролетал какой-нибудь торопящийся чудак или малолетка. Мысли нашего героя ко времени приближения к Железке слегка успокоились, он обрел четкий план действий.
Шоссейка с Мира ныряет под насыпной вал Железки и выводит на Змейку, извилистую улочку в гору к месту былого Собора и зданию Администрации. В проезде под Железкой встретился тщедушный Боря, ведущий велик. И он был очень удивлен преображению Сереги. Чуть велик не уронил!
– Ну ни хрена себе! Серый! Вчера еще жалился!
– Да никогда я не жалюсь! – они обменялись рукопожатиями, хотя Москва со всем цивилизованным миром их и отменили.
– Так откуда бабосики?
Серега решил создать интригу:
– Так я тебе и сказал! – выдал с важным видом и пошел дальше.
– Даже и не глотнешь? – попробовал соблазнить этот сплетник.
– Даже и не глотну!
Борю это повергло в ступор, а преобразившийся Серега пошел дальше, разве что не насвистывая.
На проходной гостиницы знакомая по психовидео толстушка, сидящая за стойкой, потребовала паспорт. И ответа на вопрос "Вы к кому?"
– К Виолетте, к кому же еще?!
– И кем она вам приходится?
– Подруга дней моих суровых!
Подошедшая солидная дама пенсионного возраста с очечках улыбнулась:
– Здравствуйте! Подруга ваша уже несколько раз звонила и сама сюда приходила! Вас искала!
– А ее подруга-эстонка не появлялась?
Дама быстро опустила глаза, поджав губы:
– Эта Сковорода и ее искала! Но та просто пропала! Ушла и с концами!
Серега достал из кармана последнюю тысячную купюру из наличных и положил на стойку.
– А может вам что-то известно?
Та быстро оглянулась на толстушку, отвлекшуюся на смартфон, и наклонилась поближе:
– Ее арестовали! – прошипела сдавленным шепотом и смела деньги со стойки.
После чего заговорила уже со страдающей избытком веса как ни в чем не бывало.
Виолетта в номере сидела набычившись перед мерцающим экраном.
Серега положил ладонь ей на плечо:
– Зарядила свой телефон?
Та вздохнула:
– Смартфон.
– Какая разница?! Если зарядила, звони в ментовку, подруга твоя там!
Женщина медленно повернула голову:
– Откуда ты знаешь?
– Ты звони, звони!
Она набрала номер и через несколько минут была уже в курсе. Положив смартфон на столик, поднялась и подошла к окну.
– Сережа, выйди пожалуйста! – сказала не оборачиваясь. – Мне надо одному человеку сообщить кое-что!
Тот усмехнулся:
– Если ты хочешь связаться с ментярой Матвеем Егоровичем, то зря! У тебя ни хрена не выйдет! Наша гостиничная мафия его в дурку закатала!
Виолетта задумалась, медленно обернулась:
– Он меня из КПЗ вытащил… А откуда тебе все это известно?
– Да какая разница! Впрочем, тебе скажу…
44. Виола
Она, пусть и не сразу, поняла, что надо связаться с Зюйд-Вестом. Он приставил ее к этой взбалмошной девчонке, просил присматривать. Но так сразу открываться этому, пусть и не плохому на первый взгляд мужичку, как-то не хотелось. Слишком много раз она ошибалась в людях, думая о них лучше, чем они потом оказывались. Дождавшись, пока недовольный Серега выйдет, она набрала вора.
– Здравствуй, Зюйд-Вест!
– Здравствуй, Виолетта! Что-то случилось?
– Да, Зюйд-Вест, кое-что неприятное произошло. Даже и не знаю, сможешь ли как-то воздействовать!..
– На кого воздействовать?
– Я только сегодня из каталажки откинулась. Предъявляли убийство с отягчающими.
– Да ты что?! И кого пришили?
– Откуда мне знать! Я только поняла, что пострадавшего сильно пытали, а потом причиндалы вырезали. От этого он и крякнул.
– Веселенькая кончина! И где это произошло?
– В Вышнем Волочке.
– Там Евушка отбывала.
– В том и беда! Мы по дороге от тебя завернули туда. Ева хотела грев закинуть на свою зону.
– Молодец! Правильно мыслит!
– Ну да, только теперь закрыли ее. Я звонила в ментовку, они подтвердили, что Ева сидит, но остальное – ни гу-гу! Ей наверное адвокат нужен.
– Обязательно! Защитник уже сегодня будет с ней базарить! Не переживай, все будет путем! Но и у меня к тебе один вопрос – что с ТЕМ устройством? Оно у тебя?
– Нет. Ева наняла парня, вернее, мужичка – Серегу. Они вроде замутили насчет продажи, а тут ее закрыли! Серега опасается, что нас могут кинуть, он спрятал устройство в надежном месте. Что дальше делать, пока не знаем. Без Евы мы ничего предпринимать не хотим.
– Правильно! Сидите тихо и не высовывайтесь! А на твой взгляд этот Серега как? Верить можно?
– Пока что никаких косяков.
– Сидел?
– Не знаю, ничего не говорил. Он нас из огня вытащил. У нас пожар в съемном доме случился, а он заметил. Прибежал, окно высадил и на простынях нас спускал по одной со второго этажа! Мне ему хочется верить.
– Мне тоже. – Зюйд-Вест выключился.
45. Клюв
У Третьих ворот стояло несколько полицейских машин, ходили какие-то люди с мрачными физиономиями. Он пристроил свою серую потрепанную "ауди" между
Уазиком экспертов и огромным, как корабль, черным внедорожником патологоанатома.
Красное солнце уже заходило за домишки, создавая неуютные сумерки в поселке, а сосны на другой стороне дороги засияли, облитые золотом заката. Из калитки в железном заборе выходили озабоченные, даже угрюмые люди в масках и перчатках. Они, даже не махнув друг другу рукой на прощанье, рассаживались в машины. Даже будто отворачивались друг от друга, как рассорившиеся соседи.
Клюев подошел к Уазику:
– Привет, работяги! Федорыч задержался?
– Идет где-то сзади!.. – донеслось глухое из глубины салона.
– Чо, сильно покромсали?
– Сильнее некуда!.. – дверь захлопнулась, отстраняя интерес.
Старлей раздраженно достал сигареты с зажигалкой и закурил, отворачиваясь к калитке. Оттуда как раз вышел двух с половиной метровый гигант Федорыч, единственный в Бологое патологоанатом. Поверх салатовой униформы на нем была длинная не застегнутая кожанка, в руке кейс. Перчатки, шапочка и маска, словно в прозекторской, отстраняли от действительности. Федорыч никогда не пользовался общественным и служебным транспортом, словно стесняясь своих размеров, у него был вместительный внедорожник "тойота", к которому он и направился.
Клюев шагнул ему навстречу:
– Привет, мясник! – это было обычное к нему приветствие участкового.
Гигант остановился, сдёрнул маску вниз, обнажив роскошные седые усы.
– Ты еще мясников не видел! – и взялся за
