11 сентября 1931, Медон — 21 мая 1935, Ванв
«Не нужен твой стих…»
— Не нужен твой стих —Как бабушкин сон.— А мы для иныхСновидим времен.
— Докучен твой стих —Как дедушкин вздох.— А мы для иныхДозóрим эпох.
— В пять лет — целый свет —Вот сон наш каков!— Ваш — нá пять лишь лет.Мой — нá пять веков.
— Иди, куда дни!— Дни мимо идут…— Иди, куда мы.— Слепые ведут.
А быть или нетСтихам на Руси —Потоки спроси,Потомков спроси.
14 сентября 1931
«Насмарку твой стих…»
— Насмарку твой стих!На стройку твой лесСтолетний!— Не верь, сын!
И вместо земныхНасильных небес —Небесных земельСинь.
14 сентября 1931
Стихи к сыну
«Ни к городу и ни к селу…»
Ни к городу и ни к селу —Езжай, мой сын, в свою страну, —В край — всем краям наоборот! —Куда назад идти — впередИдти, — особенно — тебе,Руси не видывавшее
Дитя мое… Мое? Ее —Дитя! То самое былье,Которым порастает быль.Землицу, стершуюся в пыль,Ужель ребенку в колыбельНести в трясущихся горстях:«Русь — этот прах, чти — этот прах!»
От неиспытанных утрат —Иди — куда глаза глядят!Всех стран — глаза, со всей земли —Глаза, и синие твоиГлаза, в которые гляжусь:В глаза, глядящие на Русь.
Да не поклонимся словам!Русь — прадедам, Россия — нам,Вам — просветители пещер —Призывное: СССР, —Не менее во тьме небесПризывное, чем: SOS.
Нас родина не позовет!Езжай, мой сын, домой — вперед —В свой край, в свой век, в свой час, — от нас —В Россию — вас, в Россию — масс,В наш-час — страну! в сей-час — страну!В на-Марс — страну! в без-нас — страну!
Январь 1932
«Наша совесть — не ваша совесть…»
Наша совесть — не ваша совесть!Полно! — Вольно! — О всем забыв,Дети, сами пишите повестьДней своих и страстей своих.
Соляное семейство Лота —Вот семейственный ваш альбом!Дети! Сами сводите счетыС выдаваемым за Содом —
Градом. С братом своим не дравшись —Дело чисто твое, кудряш!Ваш край, ваш век, ваш день, ваш час,Наш грех, наш крест, наш спор, наш —
Гнев. В сиротские пелеринкиОблаченные отродясь —Перестаньте справлять поминкиПо Эдему, в котором вас
Не было! по плодам — и видомНе видали! Поймите: слеп —Вас ведущий на панихидуПо народу, который хлеб
Ест, и вам его даст, — как скороИз Медона — да на Кубань.Наша ссора — не ваша ссора!Дети! Сами творите брань
Дней своих.
Январь 1932
«Не быть тебе нулем…»
Не быть тебе нулемИз молодых — да вредным!Ни медным королем,Ни попросту — спортсмедным
Лбом, ни слепцом путей,Коптителем кают,Ни парой челюстей,Которые жуют, —
В сём полагая цель.Ибо в любую щель —Я — с моим ветром буйным!Не быть тебе буржуем.
Ни галльским петухом,Хвост заложившим в банке,Ни томным женихомСедой американки, —
Нет, ни одним из тех,Дописанных, как лист,Которым — только смехОстался, только свист
Достался от отцов!С той стороны весовЯ — с черноземным грузом!Не быть тебе французом.
Но также — ни однимИз нас, досадных внукам!Кем будешь — Бог один…Не будешь кем — порукой —
Я, что в тебя — всю РусьВкачала — как насосом!Бог видит — побожусь! —Не будешь ты отбросом
Страны своей.
22 января 1932
Родина
О неподатливый язык!Чего бы попросту — мужик,Пойми, певал и до меня:— Россия, родина моя!
Но и с калужского холмаМне открывалася она —Даль — тридевятая земля!Чужбина, родина моя!
Даль, прирожденная, как боль,Настолько родина и стольРок, что повсюду, через всюДаль — всю ее с собой несу!
Даль, отдалившая мне близь,Даль, говорящая: «ВернисьДомой!»Со всех — до горних звéзд —Меня снимающая мест!
Недаром, голубей воды,Я далью обдавала лбы.
Ты! Сей руки своей лишусь, —Хоть двух! Губами подпишусьНа плахе: распрь моих земля —Гордыня, родина моя!
12 мая 1932
«Дом, с зеленою гущей…»
Дом, с зеленою гущей:Кущ зеленою кровью…Где покончила — пущеЧем с собою: с любовью.
14 июня 1932
«Закрыв глаза — раз иначе нельзя…»
Закрыв глаза — раз иначе нельзя —(А иначе — нельзя!) закрыв глазаНа бывшее (чем топтаннее травка —Тем гуще лишь!), но ждущее — до завтра ж!Не ждущее уже: смерть, у меняНе ждущая до завтрашнего дня…
Так, опустив глубокую завесу,Закрыв глаза, как занавес над пьесой:Над местом, по которому — метла…(А голова, как комната — светла!)На голову свою —— да пóпросту — от света
Закрыв глаза, и не закрыв, а сжав —Всем существом в ребро, в плечо, в рукав— Как скрипачу вовек не разучиться! —В знакомую, глубокую ключицу —В тот жаркий ключ, изустный и живой —Что нам воды — дороже — ключевой.
Сентябрь 1932
Ici — Haut[9]
«Товарищи, как нравится…»
Товарищи, как нравитсяВам в проходном двореВсеравенства — перст главенства:— Заройте на горе!
В век распевай, как хочетсяНам — либо упраздним,В век скопищ — одиночества— Хочу лежать один —Вздох.
17 октября 1932
«Ветхозаветная тишина…»
Ветхозаветная тишина,Сирой полыни крестик.Похоронили поэта наСамом высоком месте.
Так и во гробе еще — подъемОн даровал — несущим.…Стало быть, именно на своемМесте, ему присущем.
Выше которого только вздох,Мой из моей неволи.Выше которого — только Бог!Бог — и ни вещи боле.
Всечеловека среди высотВечных при каждом строе.Как подобает поэта — подНебом и над землею.
После России, где меньше онБыл, чем последний смазчик —Равным в ряду — всех из ряда вонРавенства — выходящих.
В гор ряду, в зорь ряду, в гнезд ряду,Орльих, по всем утесам.На пятьдесят, хоть, восьмом году —Стал рядовым, был способ!
Уединенный вошедший в круг —Горе? — Нет, радость в доме!Нá сорок верст высоты вокруг —Солнечного да кроме
Лунного — ни одного лица,Ибо соседей — нету.Место откуплено до концаПамяти и планеты.
«В стране, которая — одна…»
В стране, которая — однаИз всех звалась Господней,Теперь меняют именаВсяк, как ему сегодня
На ум или не-ум (потомРешим!) взбредет. «ЛеонтьемКрещеный — просит о таком —то прозвище». — Извольте!
А впрочем, чтó ему с холма,Как звать такую малость?Я гору знаю, что самаПереименовалась.
Среди казарм, и шахт, и школ:Чтобы душа не билась! —Я гору знаю, что в престолДуши преобразилась.
В котлов и общего котла,Всеобщей котловиныВек — гору знаю, что светлаТем, что на ней единый
Спит — на отвесном пустыреНад уровнем движенья.Преображенье на горе?Горы — преображенье.
Гора, как все была: стара,Меж прочих не отметишь.Днесь Вечной Памяти Гора,Доколе солнце светит —
Вожатому — душ, а не масс!Не двести лет, не двадцать,Гора та — как бы ни звалась —До веку будет зваться
Волошинской.
23 октября 1932
