Медон, 19 июля 1931
«Народоправству, свалившему трон…»
Народоправству, свалившему трон,Не упразднившему — тренья:Не поручать палачам похоронЖертв, цензорам — погребенья
Пушкиных. В непредуказанный срок,В предотвращение смуты.Не увозить под (великий!) шумокПо воровскому маршруту —
Не обрекать на последний мрак,Полную глухонемостьТела, обкарнанного и такНожницами — в поэмах.
19 июля 1933
Страна
С фонарем обшарьтеВесь подлунный свет!Той страны на карте —Нет, в пространстве — нет.
Выпита как с блюдца, —Донышко блестит.Можно ли вернутьсяВ дом, который — срыт?
Заново родися —В новую страну!Ну-ка, воротисяНá спину коню
Сбросившему! КостиЦелы-то — хотя?Эдакому гостюБулочник — ломтя
Ломаного, плотник —Гроба не продаст!Тóй ее — несчетныхВерст, небесных царств,
Той, где на монетах —Молодость моя,Той России — нету.
— Как и той меня.
Конец июня 1931
Ода пешему ходу
1
В век сплошных скоропадских,Роковых скоростей —Слава стойкому братствуПешехожих ступней!
Всéутёсно, всéрощно,Прямиком, без дорог,Обивающих мощноЛишь природы — порог,
Дерзко попранный веком.(В век турбин и динамТолько жить, что калекам!)…Но и мстящей же вам
За рекламные клеймаНа вскормившую грудь.— Нет, безногое племя,Даль — ногами добудь!
Слава толстым подметкам,Сапогам на гвоздях,Ходокам, скороходкам —Божествам в сапогах!
Если есть в мире — одаБогу сил, богу гор —Это взгляд пешеходаНа застрявший мотор.
Сей ухмыл в пол-аршина,Просто — шире лица:Пешехода на шинуВзгляд — что лопается!
Поглядите на чванствомРаспираемый торс!Паразиты пространства,Алкоголики верст —
Что сквозь пыльную тучуРукоплещущих толпРасшибаются.— Случай?— Дури собственной — столб.
2
Вот он, грузов наспинныхБич, мечтателей меч!Красоту — как насильникС ног сшибающий: лечь!
Не ответит и ляжет —Как могила — как пласт, —Но лица не покажетИ души не отдаст…
Ничего не отдаст вамНи апрель, ни июль, —О безглазый, очкастыйЛакированный нуль!
Между Зюдом и Нордом —Поставщик суеты!Ваши форды (рекордыБыстроты: пустоты),
Ваши Рольсы и Ройсы —Змея ветхая лесть!Сыне! Господа бойся,Ноги давшего — бресть.
Драгоценные куклыС Оперá и Мадлэн,Вам бы тихие туфлиМертвецовы — взамен
Лакированных лодок.О, холодная ложьМанекенных колодок,Неступивших подошв!
Слава Господу в небе —Богу сил, Богу царств —За гранит и за щебень,И за шпат и за кварц,
Чистоганную сдачуПод копытом — кремня…И за то, что — ходячимЧудом — создал меня!
3
Дармоедством пресытясь,С шины — спешится внук.Пешеходы! Держитесь —Ног, как праотцы — рук.
Где предел для резины —Там простор для ноги.Не хватает бензину?Вздоху — хватит в груди!
Как поток жаждет прага,Так восторг жаждет — трат.Ничему, кроме шага,Не учите ребят!
По ручьям, по моррэнам,Дальше — нет! дальше — стой!Чтобы Альпы — коленомЗнал, саванны — ступней.
Я костьми, други, лягу —За раскрытие школ!Чтоб от первого шагаДо последнего — шел
Внук мой! отпрыск мой! мускул,Посрамивший Аид!Чтобы в царстве моллюсков —На своих — на двоих!
Медон, 26 августа 1931 — Кламар, 30 марта 1933
«Тише, тише, тише, век мой громкий…»
Тише, тише, тише, век мой громкий!За меня потоки — и потомки.
1931
Дом
Из-под нахмуренных бровейДом — будто юности моейДень, будто молодость мояМеня встречает: — Здравствуй, я!
Так самочувственно-знакомЛоб, прячущийся под плащомПлюща, срастающийся с ним,Смущающийся быть большим.
Недаром я — грузи! вези! —В непросыхающей грязиМне предоставленных трущобФронтоном чувствовала лоб.Аполлонический подъемМузейного фронтона — лбом
Своим. От улицы вдалиЯ за стихами кончу дни —Как за ветвями бузины.
Глаза — без всякого тепла:То зелень старого стекла,Сто лет глядящегося в сад,Пустующий — сто пятьдесят.
Стекла, дремучего, как сон,Окна, единственный законКоторого: гостей не ждать,Прохожего не отражать.
Не сдавшиеся злобе дняГлаза, оставшиеся — да! —Зерцáлами самих себя.
Из-под нахмуренных бровей —О, зелень юности моей!Та — риз моих, та — бус моих,Та — глаз моих, та — слез моих…
Меж обступающих громад —Дом — пережиток, дом — магнат,Скрывающийся между лип.Девический дагерротип
Души моей…
6 сентября 1931
Бузина
Бузина цельный сад залила!Бузина зелена, зелена,Зеленее, чем плесень на чане!Зелена, значит, лето в начале!Синева — до скончания дней!Бузина моих глаз зеленей!
А потом — через ночь — костромРостопчинским! — в очах краснóОт бузинной пузырчатой трели.Красней кори на собственном телеПо всем порам твоим, лазорь,Рассыпающаяся корь
Бузины — до зимы, до зимы!Что за краски разведеныВ мелкой ягоде слаще яда!Кумача, сургуча и ада —Смесь, коралловых мелких бусБлеск, запекшейся крови вкус.
Бузина казнена, казнена!Бузина — целый сад залилаКровью юных и кровью чистых,
Кровью веточек огнекистых —Веселейшей из всех кровей:Кровью сердца — твоей, моей…
А потом — водопад зерна,А потом — бузина черна:С чем-то сливовым, с чем-то липким.Над калиткой, стонавшей скрипкой,Возле дома, который пуст,Одинокий бузинный куст.
Бузина, без ума, без умаЯ от бус твоих, бузина!Степь — хунхузу, Кавказ — грузину,Мне — мой куст под окном бузинныйДайте. Вместо Дворцов ИскусствТолько этот бузинный куст…
Новосёлы моей страны!Из-за ягоды — бузины,Детской жажды моей багровой,Из-за древа и из-за слова:Бузина (по сей день — ночьми…),Яда — всосанного очьми…
Бузина багрова, багрова!Бузина — целый край забралаВ лапы. Детство мое у власти.Нечто вроде преступной страсти,Бузина, меж тобой и мной.Я бы века болезнь — бузиной
Назвала…
11 сентября 1931, Медон — 21 мая 1935, Ванв
«Не нужен твой стих…»
— Не нужен твой стих —Как бабушкин сон.— А мы для иныхСновидим времен.
— Докучен твой стих —Как дедушкин вздох.— А мы для иныхДозóрим эпох.
— В пять лет — целый свет —Вот сон наш каков!— Ваш — нá пять лишь лет.Мой — нá пять веков.
— Иди, куда дни!— Дни мимо идут…— Иди, куда мы.— Слепые ведут.
А быть или нетСтихам на Руси —Потоки спроси,Потомков спроси.
14 сентября 1931
