создании Нагарского Картеля.
Георг блистал на сцене, блистал на балу после, но когда он вернулся в свою каюту на "Пентакле", то напоминал кого угодно, но только не победителя.
Он не включил свет, разделся и наощупь нашёл холодильник, где хранились запасы алкогольных напитков на все случаи жизни. Георг выбрал амасек с Алексильвы ещё тех времён, когда планета напоминала не выжженную ядерным оружием пустыню, а цветущий сад.
Георг плеснул немного на дно, уже закрыл бутылку, но передумал и наполнил бокал чуть ли не до краёв. Рука дрогнула, он пролил немного драгоценного напитка под ноги и чертыхнулся. Георг сделал большой глоток и застыл посреди каюты.
Больше никаких великих замыслов и хитрых планов.
Тишина.
Георг прикончил первую порцию амасека, наполнил бокал ещё раз и направился к иллюминатору. Он сдвинул в сторону тяжёлые портьеры и в который раз оценил печальное зрелище — прикреплённую к "Пентаклю" "Амбицию".
То, что от неё осталось.
Есть такая старая повесть, уже и не вспомню название, читал давным-давно. Суть в том, что одинокий старый рыбак на маленькой парусной лодке поймал на крючок царь-рыбу, едва ли не больше этой самой лодки. Поймал-то поймал, но не смог вместе с ней добраться до берега. Морские хищники не оставили от богатого улова ничего, кроме скелета.
Так вот "Амбиция" теперь и напоминала скелет некой огромной царь-рыбы. Только голова и хвост в относительном порядке, а кое-где по бокам зияли сквозные отверстия. Некоторые трещины в корпусе заставляли сомневаться в том, что корабль останется целым, если его отцепить от "Пентакля".
В имперском флоте технику в подобном состоянии списывают и отправляют на переплавку, но для Георга "Амбиция" — не какой-то механизм. Он собирался восстановить семейное наследие, пусть даже на это уйдёт целая жизнь. И совершенно неважно, что с нуля построить новую "Амбицию" всяко быстрее.
Георг и не заметил, как закончился амасек в бокале. Опьянение, так необходимое для того, чтобы просто лечь спать и забыться, всё не наступало, и Георг отправился за добавкой.
По пути взгляд зацепился за письменный стол и мундштук в подарочном футляре. Совсем не тот, который Георг носил с собой, а то немногое, что сохранилось у Георга после того, как Камалы не стало.
Георг схватил футляр, собирался уже убрать куда подальше, но не смог. Забыл об амасеке, но не о том, чтобы поменять старый мундштук на новый.
Сон так и не пришёл.
Георг просидел на постели до утра, собрался и пошёл работать: улыбаться, фонтанировать смелыми идеями, казаться бодрым и уверенным в себе победителем.
Глава 37 — "Кино, кино"
Аннотация: с кем мог Георг договорился, остальных уничтожил. В жизни вольного торговца и его компании наступили относительно спокойные дни, которые герои проводят по-разному: одни с семьёй, другие в молитвах, третьи… участвуют в съёмках.
1
Всадник на белом коне вылетел из облака серой хмари и тут же приковал к себе внимание.
И человек, и животное крупные, сильные, с перекатывающимися под одеждой и шкурой буграми мышц. У всадника на голове широкая красная шляпа с загнутым краем и чёрным пером, благодаря красному же атласному камзолу он вообще походил на брызги крови на снегу. Не хватало только вскинутой сабли, чтобы придать грозному образу завершённый вид. Он резко остановился у группы солдат в тёмных дождевиках и тут же испортил впечатление от эффектного прибытия — сильно натянул вожжи, конь встал на дыбы и сбросил незадачливого всадника.
Типичная ошибка новичка.
А ещё — ошибка режиссёра.
— Стоп! Стоп! Кто-нибудь, помогите Арчи! Боже-Император! Не могу на это смотреть!
Матильда Эфрон поднялась из кресла, нащупала в кармане пальто пачку сигарет и покинула площадку.
А ведь я не раз говорил, что лучше брать кобыл или меринов, никак не жеребцов, но вот она вцепилась в своего белого красивого громадного коня и всё, ничего не сделаешь!
"Зрители должны понимать, кто главный герой, без всяких слов!"
Бла-бла-бла…
Признаться, сперва я был воодушевлён, что мои произведения собираются экранизировать, но теперь уже не так уверен. Теперь раз за разом я думал о том, что вообще-то не люблю кино.
Особенно военное.
Весь этот фальшивый пафос, который скрипит песком на зубах. Невероятная отвага, благородство и самопожертвование персонажей в то время, когда в некоторых полках могут служить десятки комиссаров, призванных следить за моральным состоянием и дисциплиной.
Расстреливать тех, не соответствует.
Зачем же вообще все эти десятки нужны, если солдаты с улыбкой бегут на пулемёты, не обращая внимания на разрывы снарядов вокруг, а в свободное время занимаются вышивкой и поют?
Обыкновенно всё происходящее на экранах или в объёмных голомоделях вызывает такой диссонанс, который можно сравнить только с ударом в челюсть. С ударом в челюсть в тот миг, когда наступил на гвоздь, а кто-то сверху с гадким смехом окатил тебя водой со льдом.
Ну да ладно, вернёмся к съёмкам.
Наша звезда — Арчибальд Стокс — к счастью, ничего себе не сломал во время падения, но всё же попросил перерыв и похромал к вагончику, удерживая руку у поясницы, словно без опоры переломился бы надвое. Следом — бригада медиков, гримеров и костюмёров, призванных в кратчайшие сроки вернуть приме ослепительное сияние.
К костюмёрам у меня тоже масса претензий, и я, пользуясь случаем, отправился самостоятельно их исправлять. От "сумасшедшего деда" чаще отмахивались, и с некоторых пор я не понимал, зачем меня вообще пригласили на съёмки.
Возможно, лишь в качестве рекламы, чтобы посоветовать моим читателям фильмосодержащий продукт, подобно которому никогда не снимали. Чистейший стопроцентный канон!
Я подобрался к массовке и произнёс:
— Здорово, мужики!
— Здоровее видали.
Говор и смешки правильные, а вот костюмы не очень.
Вокруг поздняя осень Гийацины, по сюжету на Стирии тоже вот-вот начнутся заморозки, а ребята в каких-то фетровых шляпах.
То есть в своё время носили в основном форму номер восемь, но к холодам утеплялись, как бы похабно тёплые вещи ни выглядели. Вспотеть — не замёрзнуть.
Ещё на массовке серые мундиры и серые же штаны с красными лампасами, высокие кожаные сапоги. Корпус, плечи, локти, колени прикрыты противоосколочной защитой. От ненастья же "солдаты" защищались тёмными дождевиками, и все эти элементы снаряжения были неправдоподобно чистыми, хотя вроде бы совсем недавно отгремело сражение,
