всех законов Союза, но почему-то уверена, Алеф не врёт про трибунал. А маршалы будут здесь уже через миг!
Сама не знаю, где беру силы — но подрываюсь с кровати, кофейная чашка летит на пол. Со стуком катится к стене. И успеваю встать между Алефом и моими маршалами, за пару мгновений взлетевшими на второй уровень каюты.
Золотые глаза шиарийцев горят яростью. Они в полной боевой готовности.
Я уже знаю — из братьев Рейгар первый, кто бросится в бой, и остановить его надо сразу. Даже с риском для жизни.
— Подождите! — выкрикиваю я, обхватывая за плечи, рванувшего было к Алефу, Рейгара.
И это срабатывает. Маршал останавливается. И я тут же чувствую его руки, обхватившие меня за талию, горячие, сильные и бережные.
— Ты перешёл всё границы, Алеф! — рявкает обычно спокойный Демиан. Он стоит рядом. Краем взгляда я вижу, как напряглись его мышцы, как хищно бьёт по воздуху его ощетинившийся хвост.
Должно быть, со стороны всё это выглядит совершенно безумно. Я обнимаю опасного шиарийца. Демиан готов рвануть в бой. А позади меня атлантианец — по-прежнему в белом банном халатике, небрежно запахнутом на поясе.
Святой космос, представляю, что маршалы подумали!
— Друзья мои, — голос Алефа раздался из-за моей спины, он звучал как патока, — а мы тут с вианой Лирой пьём кофе… Признаться, я не подумал, что вас тоже надо пригласить. Вы ведь не любите кофе. У моей расы с землянами не в пример больше общего… У вас какой-то срочный вопрос?
— Я сейчас сотру в порошок твои кости, Алеф, — в тон атлантианцу пугающе-ласково произнёс светловолосый Демиан.
А Рейгар ничего не сказал.
Решительно передал меня брату.
И бросился в бой.
Глава 16
Рейгар
Лира осталась позади — в надёжных руках брата, а значит, в безопасности. Всё моё внимание сконцентрировалось на враге.
Зрительный фокус сжался в одну точку — нацеливаясь на того, кого следовало уничтожить. За то, что посмел приволочь нашу мианессу в свою спальню. Напугать. Подвергнуть допросу с применением веществ. За слёзы на её глазах. За алые следы от стяжек на тонких бледных запястьях — едва заметные, но для меня их наличие было равносильно бешеной дозе адреналина, вколотой в кровь.
За каждую из этих деталей Алеф заслуживал быть размазанным по стене. А уж за всё вместе… у него не было и шанса выжить. Желание раздавить дознавателя пульсировало в голове звериной неумолимой яростью.
Мир заволокло бордовым.
Пульс разогнался так, что слился в монотонный гул.
А в следующий миг, тело выстрелило как пружина.
Мир смазался. Мгновение — и мой кулак уже летел в голову Алефа — со скоростью, в которой человеческий глаз не успел бы даже распознать движение. Даже у большинства шиарийцев не было шанса спастись от этой атаки.
Но Алеф был атлантианцем — а в прошлом — боевой единицей. Поэтому за миг до удара, он будто из воздуха выхватил свою вездесущую трость и, схватившись за неё обеими руками, выставил поперёк, принимая удар сокрушительной силы.
Раздался треск, но это был не треск костей или даже трости — это был треск пола под нашими ногами. Он продавился, пошёл трещинами, волна псионической силы с гулом разошлась кругами, опрокидывая кресло и стеклянный столик. Сметая кружки и фудпринтер, разрезая осколками одеяло и простыни.
— Что ты творишь, Рейгар? — процедил Алеф, перехватывая свою трость. Та вдруг ожила, обвила его руку текучей ртутной змеёй, а набалдашник стал её глазом.
Вместо ответа я рубанул хвостом.
Но кончики лишь со свистом разрезали воздух… а должны были перебить позвоночник атлантианца. Однако тот ускользнул, отступил к стене, приняв боевую стойку. Надменная ухмылка окончательно соскользнула с его бледных губ, а глаза почернели — он понял, что это не одна из “психологических игр”, которые так любят представители его расы.
Понял, что я собираюсь его убить. И каждый мой удар может стать для него последним.
“Рейгар” — раздалось в голове. Алеф подключился к открытому каналу псиполя: — “Ты сейчас отправишь на трибунал не только себя”
Обычно атлантианцы не транслируют мысли напрямую. Слишком просто считать эмоции через такую связь. И сейчас я ясно чувствовал — дознаватель пытался понять, где просчитался. Вся эта ситуация с Лирой — чистейшая провокация. Он ожидал яркой реакции, но не настолько сильной. Не понял, что Лира — наша мианесса? Вероятно. Слишком редко ими становятся представительницы человеческой расы. Да ещё и за столь короткий срок.
А проводить допрос мианессы без нас он не имел права.
Впрочем, его ошибка — не моя проблема.
Судьбу Алефа я уже решил.
Он не выйдет отсюда живым.
Эти мысли пронеслись в той части сознания, что не была занята боем. Остальным разумом я просчитывал тысячи вариантов. Хвост, покрытый боевыми шипами, со свистом рассёк воздух в том месте, где только что стоял Алеф, и с грохотом врезался в стену. Пластины раскололись, куски нанопластика обрушились на пол.
“Союз потребует казни!” — снова раздалось в моей голове. Алеф не оставлял попыток договориться. Или пытался отвлечь?
Это не сработает.
Подхватив осколки пластика псионической энергией, я развернулся, и со скоростью пуль швырнул их в Алефа, который попытался разорвать между нами расстояние. Следом я отправил ледяную мысль: “Заявим как несчастный случай. Союзу не нужен военный конфликт с шиарийцами. Так что тебя ещё и за что-нибудь наградят. Посмертно”.
Раздался треск защитного поля, мигнул свет. Это Алеф уже выставил трость набалдашником вперёд. И осколки, что должны были превратить дознавателя в решето, зависли в воздухе. Лишь один чиркнул его по бледной щеке, оставляя тонкую алую полосу. Красное на белом.
Этого было мало.
Я вскинул руку. Расширил псионичекое поле, качнул его энергией. Резко сжал кулак, а вместе с ним воздух, чтобы обрушить его тяжеленным прессом на голову Алефу. Но противник повёл рукой, и его змея вдруг разделилась на две части. Одна осталась в руке атлантианца, а вторая метнулась ко мне шипящей ртутной коброй.
Она целилась в открытую шею. Пришлось ослабить воздушный пресс и перенаправить энергию на щит. Брат тоже усилил мою защиту через общее пси-поле.
— Смерть атлантианца не спустят на тормозах! — рявкнул вслух Алеф. Капля крови стекала по его бледному от напряжения лицу. Находиться в разгоне ему было куда тяжелее, чем мне.
— Верно. Но расследовать дело пришлют кого-то посговорчивее, — прорычал я, отрывая змею от своего плеча
