Шум в зале сделался еще сильнее, там как будто что-то происходило. Должно быть, уже стали известны первые результаты голосования, подумал Лунин.
— Но почему он не убил меня сразу после этого? — спросил он Чечетова. — Я тогда ни малейшего понятия не имел обо всем этом, и был самой легкой добычей, какую только можно представить.
— Он это и сделал, — ответил Чечетов с самым любезным видом. — Вернее, попытался сделать. Но ему помешали.
— Кто? — спросил Лунин, чувствуя, что его волнение снова нарастает.
— Тот человек, чье тело вы нашли у себя в номере, в ковре, свернутом в трубку. Он пришел вас предупредить об илпасности. К великому несчастью для себя и для нас всех, он сделал это слишком поздно, или скорее можно сказать — очень неудачно вовремя. В номере он столкнулся с убийцей. Последовала схватка, и в городе совершилось еще одно злодеяние, на этот раз незапланированное.
Лунин не стал спрашивать, откуда Чечетов узнал о ковре, это было уже ясно. Если он хотел вести полноценное расследование, ему стоило меньше всем обо всем рассказывать, подумал он. С другой стороны, в этом случае была высокая вероятность, что этот клубок так и не удалось бы распутать.
— Но труп потом исчез, — сказал он. — Я был ночью того же дня у себя в номере и…
— Да, — ответил Чечетов. — Все дело именно в том, что убийство было незапланированным. Человек, погибший в схватке в номере, был слишком важен и ценен для Эрнеста, чтобы можно было его безнаказанно отправить на тот свет. У убийцы после этого были бы большие неприятности.
— Но это значит, что… — начал Лунин, пытаясь лихорадочно это осмыслить.
— Это значит, как вы правильно поняли, Михаил, что убийца действовал не сам по себе. Он выполнял поручение и был подотчетен начальству.
— Я не понимаю, — признался Лунин после некоторого молчания. — У нас что, есть еще какое-то начальство? Почему же тогда Карамышев…
— Все очень просто, — ответил Чечетов. — Мы можем спросить об этом у Эрнеста, но по-видимому, произошло следующее. Как обычно тут делается, будущему убийце дали задание как-то подогреть обстановку, или сделать серию ярких ходов, или что-то еще. Как обычно, конкретное исполнение задания оставили на его личное усмотрение, причем ситуация в городе настолько сложная и нервозная, что вопрос о моральных рамках и каких-то границах не всем, скажем так, представляется однозначным. Ну он мог понять свое задание так. Может быть, он решил, что его пожурят за превышение полномочий, но сильно наказывать не будут. Однако человека в номере убивать было нельзя, это он понимал хорошо.
— И тогда он решил спря
— Да, и именно поэтому вы его не обнаружили, явившись в гостиницу. Тело было убрано и куда-то перевезено.
— И это был… — начал Лунин, уже догадываясь, что он услышит.
— Это было тело Шмелева, — ответил Чечетов. — Он провел свое маленькое расследование, узнал правду, и пришел к вам в номер, чтобы рассказать об этом. И именно на его тело, завернутое в ковер, вы и наткнулись в тот злополучный вечер.
30
Дверь в кабинет распахнулась настежь одним рывком, и на входе показался Карамышев. Лицо его слегка подергивалось, он был бледен как смерть.
— Ситуация изменилась, — сказал он без предисловий, закрывая за собой дверь.
— Мы проиграли выборы? — сразу спросил Чечетов.
— Похоже, да, — ответил Эрнест. — Я не могу понять… Каким-то непостижимым образом оказалось, что у нас нет той поддержки, на которую я рассчитывал. Если бы еще половина наполовину… Но мы проиграли вчистую, полностью. Это просто какой-то разгром.
— И что теперь? — спросил Лунин, озадаченный этим поворотом событий.
— Уж конечно, я не собираюсь сдаваться без боя, — ответил Эрнест, нервно меряя шагами свой кабинет. — Я обращусь к президенту… Можно сделать еще кое-какие ходы…
— А кто выиграл? — спросил Лунин. — Социалисты? Или еще какая-то мелкая группа?
— Они самые, — ответил Карамышев. — И кажется, они подготовились к выигрышу лучше, чем я думал.
— Мы уже на осадном положении? — спросил Чечетов.
Отвечать ему не пришлось, ответ был виден и слышен за окнами. Там двигалась бронетехника, подходили отряды в касках и камуфляже, по виду скорее похожие на партизанские.
— И откуда что взялось, — со злостью сказал Эрнест, глядя в окно. — Я явно недооценил противника. Надо срочно разворачивать свои силы.
Он встал и направился к выходу.
— Да, — сказал он двери, остановившись на секунду и повернувшись. — Вы выяснили, кто убийца? Президент наверняка потребует у меня об этом отчет.
— Да, конечно, — ответил Чечетов. — Это Юраев. Все неопознанные убийства в городе последнего времени — дело его рук.
— И что этот сукин сын возомнил себе? — с раздражением спросил Эрнест. — Это, что ли, в рамках моего задания? Ему же никто не давал санкцию на убийство.
— И тем не менее он их совершил, эти убийства, — сказал Чечетов. — Кстати, где он сейчас?
— В числе защитников дворца, — ответил Карамышев с кривой ухмылкой. — Мы привлекли всех, кто был в здании. Сейчас мне не до него, пусть немного повоюет.
Когда дверь за ним закрылась, Лунин и Чечетов некоторое время посидели в молчании. Лунин чувствовал себя не в силах сразу задавать дальнейшие вопросы. Чечетов, видимо, обдумывал изменившуюся обстановку и те следствия, которые из нее могли проистечь в ближайшее время.
— Да, — наконец сказал Чечетов. — Поворот дела весьма неожиданный. Хотя, в общем, это можно было предвидеть.
— Иван Павлович, — попросил Лунин. — Расскажите мне о том, что было дальше.
— Гм, — сказал Чечетов. — На чем мы остановились?
— На трупе в номере, — напомнил Лунин. — И на его исчезновении.
— Да, — сказал Чечетов. — Насколько я понимаю, дело было так. Осознав, что он слишком уж погорячился в данном случае с убийствами, Юраев — а это действительно был он — стал соображать, как спрятать концы в воду. Тело в номере ни в коем случае оставлять было нельзя. Воспользовавшись вашей отлучкой сюда во дворец, он приехал снова в гостиницу и, каким-то образом опять никем не замеченный, вынес тело на улицу. Может быть, ему кто-то помогал, это не так важно. А может, он даже сделал это и один.
— И пронес его через главный вход? — недоверчиво спросил Лунин.
— В гостинице, — сказал Чечетов, — как я выяснил сразу после того, как узнал о происшествии в номере, есть удобная пожарная лестница, ведущая в уединенный двор. Видимо, туда и подъехала машина.
— И после этого…
— После этого он отвез тело Шмелева к нему домой, — сказал Чечетов. — Это был лучший способ его спрятать. О его болезни было хорошо известно, это нормально, если человек сидит в такое время дома и ни с кем не видится.
— В номере я потом обнаружил записку, — сказал Лунин. — Все те же цитаты, из того же ряда. С того же листка.
— Да, это было первой шуткой на эту тему. Записка была, конечно, оставлена в тот момент, когда Юраев уже забирал тело. Потом последовали и другие упражнения в остроумии. Вы же помните, что творилось у вас дома.
— Да, конечно, — сказал Лунин. — Но еще мы с Юраевым осматривали тело одной из жертв.
— Это был очень важный момент, — сказал Чечетов, доставая снова сигаретную пачку и на этот раз затягиваясь. По-видимому, в перспективы дальнейшего пребывания Эрнеста во дворце он уже не верил. — Именно в этот момент Юраев понял, что вы ничего помните о листке. И он может дальше безнаказанно совершать убийства и — для большей остроты ощущений — оставлять новые записки по списку, который был у него в руках.
— Но как же он попал к нему? — спросил Лунин. — Эта бумага, как я вспомнил, валялась в доме Славика очень долго.
— Кто знает? — сказал Чечетов. — Возможно, они когда-то общались со Шмелевым. И тот подарил ему этот листок, сказав о вашем авторстве стихов и выписок, и не представляя себе, к каким последствиям это может привести. И никто не мог бы этого предвидеть, конечно. Но зато Шмелеву было нетрудно провести свое не Чбольшое расследование, надо было только вспомнить о листке, который он передал Юраеву. Весь детектив, Михаил, произошел здесь еще до вашего приезда в город. Вы шли второй раз по тому же следу.
На улице послышался грохот выстрелов, там шел уже настоящий бой. Слышались неразборчивые и яростные крики, откуда-то подходили новые отряды.
— А дальше? — спросил Лунин.
— А дальше было следующее, — сказал Чечетов, вставая и туша сигарету в цветочном горшке. — Очень скоро Юраев понял, что он получил только самый небольшой выигрыш по времени. Тело Шмелева все равно было бы скоро обнаружено, и выдать удар по черепу за последствия гриппа, да простится мне эта вольная шутка, было бы затруднительно. К счастью для него, в это время как раз и подвернулся хитроумный политический план Эрнеста по этому поводу. Как видим, все же не сработавший, — добавил он, взглянув в окно.
