Где-то далеко началась гроза. Без грома. Вместо ветвистых молний – почти неуловимые для глаза зарницы. Даже мелкий дождь перестал накрапывать. Природа будто давала нам шанс добраться до места назначения почти сухими. Если так можно сказать о той, которая побывала в топи. Я даже буду рада дождю, который смоет с моего плаща и сапог болотную грязь.
Размышлениями о том, как поступить с герцогом, когда его обезоружат наемники, я мучилась зря. Туда, куда я так стремилась, мы не дошли.
Выйдя на относительно большую поляну, поросшую осокой, Холгер отпустил мою ладонь. Достав из кармана серебряный свисток, коротко дунул в него. Низкий, не совсем приятный звук внес дисгармонию в ночной шум леса.
– Что происходит? Чего вы хотите? – спросила, теряясь в догадках.
В сполохах зарниц Холгер зловеще красив, суров и решителен. И только сейчас я почувствовала себя до ужаса маленькой, хрупкой и беззащитной.
– Почему мы здесь? Чего вы хотите? – повторила, волнуясь.
Мужчина молча мотнул черноволосой головой.
Кусая в тревоге губы, я отстала со своими расспросами. Если не хочет говорить, шэйшев упрямец ни за что не скажет. Придется подождать.
Ждать пришлось недолго.
Он опустился на поляну бесшумно. Огромный, страшный… Вспышки зарниц позволили рассмотреть его достаточно хорошо, чтобы признать в иссиня-черном ящере Грома. Дракен Холгера, победитель десятка соревнований, если не больше. Он все это время летал неподалеку от своего хозяина?
Зря я подумала, что сапфирный генерал позволит завладеть своим любимцем чужаку, пускай тот и темный чародей.
– Идемте, ваше высочество.
Я напряглась. Зачем он позвал дракена?
– Куда?
– Туда. – Герцог или измывался надо мной, или заболел скупостью на слова.
Впрочем, о чем я? Он всегда был немногословен, даже когда ругал за выходки, порочащие честь принцессы.
Утратив терпение, Холгер схватил меня за руку и повел к смирно сидящей зверюге.
Вот только взгляд ее мне не понравился – слишком умный, выжидающий. Казалось, она знала, что вскоре произойдет.
– З-зачем? – Мои зубы позорно выбивали дробь от страха. И я откровенно запаниковала: – Чего вы хотите от меня?
Ох, богиня, неужели Холгер решил скормить меня дракену? Я так достала его своими выходками, что он вздумал от меня избавиться? Да что же мне лезут в голову всякие глупости?
– Ваше высочество, успокойтесь. Гром доставит вас в Лонкарду. В столице, на дворцовой площади он бывал не раз, дорогу помнит хорошо.
– Что?..
Я застыла. И быстро шагающий мужчина едва не свалил меня на землю.
– Что? – повторила потрясенно. Я, наверное, ослышалась?
– Я отправляю вас в Лонкарду, к дяде и матери, – четко, раздельно произнес герцог. – Что тут непонятного?
Он меня отпускает? Он?! Это не сон?
– Вы не шутите?
Желваки заиграли на острых скулах Кайрона. Похоже, мое недоверие его сильно оскорбило. И он уже хотел сказать что-то колкое, но сдержался.
Вздохнув, тихо произнес:
– Нет, я не шучу, ваше высочество. Вы – моя принцесса, я клялся защищать вас.
Я задохнулась от боли. Слишком неожиданно вспомнил о присяге, которая оказалась пустым звуком, стоило ему оказаться под действием проклятия. И… и два года назад не защитил, не уберег от боли, которую сам же и причинил.
Как ни хотелось припомнить давние обиды, спросила о другом:
– Клялись? А как же король? Его вы тоже клялись защищать!
Казалось, жизнь оставила бледное лицо, превратив его в маску. И только из шрама на щеке мужчины медленно текла темная кровь.
– Грома не дергайте – просто держитесь за поводья, с курса он не собьется. – Холгер откровенно проигнорировал мой вопрос, сочтя его риторическим. – Прилетев в Лонкарду, сразу отпустите, обратную дорогу найдет и без всадника.
Как во сне, я шла к неподвижному, словно из соколиного кварца высеченному ящеру.
Говорят, дракены – тупые твари. Врут. Гром точно умен, он смотрел на меня так, словно понимал, что происходит, и потому хотел сожрать. Или сжечь. Нет, я помню, что дракены не плюются огнем, не копят сокровища, не похищают невинных красавиц, как драконы в иномирских сказках. Помню… Похоже, я схожу с ума от счастья, раз в голову продолжают лезть всякие глупости!
Герцог помог забраться в седло, споро закрепил ремни, чтобы я не свалилась, и дал в руки поводья.
Схватившись за рог на морде Грома, он почесал его по шее, что-то ласково и очень тихо говоря. Как ни прислушивалась, что именно, не узнала. Да и не до того особо было, в ушах продолжали звучать слова: «Я отправляю вас в Лонкарду…»
Не могу поверить! Кайрон меня отпустил! Отпустил, богиня! И хотел сделать это еще в Аркиоле!
Ликование вперемешку с потрясением буквально выбили почву из-под ног, поэтому я машинально, будто кукла, подчинилась чужому решению, не думая в тот момент ни о чем другом. Разум словно выключился, я слушала советы сердца.
Закончив давать наставления ящеру, герцог снова поднялся по веревочной лестнице к седлу. Сейчас наши лица были на одном уровне.
– Ваше высочество, потерпите – полет займет несколько часов. Зато потом вы будете свободны.
– Я не знаю, как вас благодарить…
И вообще, что сказать еще, я не представляла. Я так долго считала его своим врагом! Не только после убийства короля. Я верила, что Кайрон Холгер – предатель и негодяй, верила целых два года! Я старалась избавиться от ненависти к нему, я очень старалась…
– И не надо, ваше высочество. Восстановление справедливости не стоит благодарности. – Кайрон внезапно обхватил мое лицо ладонями.
Сердце ухнуло вниз.
Он… сейчас… меня поцелует?..
В сполохах зарниц герцог казался незнакомцем. И его темно-синие, сейчас черные глаза смотрели мне прямо в душу.
Испугавшись того, что сейчас произойдет, я прошептала:
– Спасибо, ваша светлость. За все…
Холгер смахнул что-то с мой щеки, наверное, болотную грязь, и спустился на ступеньку ниже.
– Удачи, ваше высочество.
В груди защемило. Не поцеловал… Что ж, этого следовало ожидать.
– И вам, герцог.
Он спрыгнул на землю.
– Вперед, Гром! Прощай, Кьяра!
Дракен, сделав несколько коротких шагов, легко взмыл ввысь.
Когда Гром унес на своей спине принцессу, Кайрон не ушел с поляны. Стоял, смотрел в грозовое небо, которое полосовали плети молний. Ловил ртом ледяные капли дождя. И ждал. Ждал боли. Он хотел видеть небо, в котором исчезла дорогая сердцу девушка на быстрокрылом ящере.
Когда его скрутило, он был готов.
Магзеркало задребезжало, сообщая, что и Тенебриш почуял его боль.
Дождь заливал артефакт, пришлось спрятаться под деревом.
– Ты что натворил? Ты ее отпустил?!
Кайрон молча смотрел на негодующего брата.
– Ты понимаешь, что теперь с тобой будет?
– Да.
– И что? Принцесса стоит смерти? – съязвил темный.
– Принцесса стоит чести. – Губы герцога изогнулись в усмешке, скрывающей боль.
– Рон, ты принципиальный идиот! Представляешь, что надо сделать мне, чтобы ты не протянул ноги?
– Не… делай… – выдохнул проклятый с трудом в ответ.
Темный, бормоча сквозь зубы ругательства, отключил магзеркало.
Уронив артефакт связи, Кайрон тяжело упал на одно колено. Проклятие, набирая силы, давило изнутри. Кровь из метки стекала по лицу, капала в грязь, смывалась холодным дождем.
Боль заполнила собой все, став его миром.
Но прежде он ясно представил хрупкую светловолосую девушку, летящую на дракене высоко в небе. Летящую в безопасное место, к свободе.
Думая, что все предвидел, совершил промах. Четко выстроенный план разрушило чужое своеволие, которому он опрометчиво не придал значения.
И теперь просчет устранен. Когда исправляешь главную ошибку в своей жизни, умирать не страшно.
Криво улыбнувшись, Кайрон потерял сознание.
Глава 4
Ошибка
Дракен летел быстро, ветер свистел в ушах. Специальные чары не защищали от непогоды, и я сразу ощутила все прелести путешествия в грозу. Стоило нам оторваться от земли, как хлынул дождь, загрохотал гром, зарницы сменили льдисто-голубые молнии.
Меня кружил вихрь эмоций. Я вновь и вновь переживала случившееся этой ночью. Побег. Падение. Болото. Нападение волка. Спасение от барса. Разговор с чародеем. И, наконец, благородный поступок генерала-предателя.
Он попрощался со мной… Только высоко над землей я поняла это. Он попрощался со мной! По-настоящему, будто был уверен, что мы больше никогда не увидимся.
А если… если это так и есть?
Существует ведь проклятие. И договор с Тенебришем. Что теперь тот сделает с герцогом? Страшно представить. Темный ненавидит единокровного брата, завидует ему. Разве он пощадит его? Сомневаюсь…
