англичан, так и немцев, обусловлены прожектором всеобщего внимания, парализующим свободу воли и действий, подавляющим способность изменяться и создавать что-то новое и целостное, подобно тому, как сильные фары парализуют маленьких существ, выбегающих из темноты на дорогу? Это всего лишь предположение, но гадать опасно; и все же у нас есть некоторые основания считать, что легкость и свобода, способность расти и развиваться можно сохранить лишь во мраке. И если мы хотим помочь разуму человека творить и процветать и не дать ему снова и снова ходить по кругу проторенной колеей, мы должны сделать все возможное, дабы окутать его мраком.
Но хватит гадать, вернемся к фактам. «Какова вероятность, — спросите вы, — что такое общество аутсайдеров без офиса, собраний, лидеров, иерархии и даже без формы, которую нужно заполнить, или секретаря, которому нужно платить, может быть создано, не говоря уже о возможности его целенаправленной деятельности?» И правда, было бы напрасной тратой времени записывать даже столь поверхностное и беглое определение Общества Аутсайдеров, будь это всего лишь мыльный пузырь из слов — скрытая форма прославления нашего пола или класса, служащая, как и многие подобные речи, для облегчения эмоций писателя, — который лопнет после перекладывания вины на кого-то еще. К счастью, есть в реальной жизни модель, с которой был сделан вышеприведенный набросок, правда, украдкой, ибо она далека от того, чтобы сидеть спокойно и позировать нам, модель та изворачивается и исчезает. Эта модель, свидетельство того, что подобное общество, названное или нет, существует и работает, еще не обеспечена историей или биографией, поскольку аутсайдеры по-настоящему существуют лишь в течение двадцати лет — то есть с тех пор, как профессии стали доступны дочерям образованных мужчин. Однако доказательства ее существования даются нам историей и биографией в сыром виде, а именно — газетами, иногда открыто, но чаще всего между строк. Именно там каждый, кто хочет убедиться сам, может найти бесчисленные доказательства, многие из которых, правда, имеют сомнительную ценность. Например, тот факт, что дочери образованных мужчин выполняют огромное количество работы бесплатно или за очень небольшие деньги, не следует воспринимать как доказательство того, что они по собственной воле исследуют психологические преимущества бедности. А тот факт, что многие дочери образованных мужчин «плохо питаются»{96}, не доказывает, что они исследуют физиологические преимущества недоедания. Не нужно думать, что, раз лишь очень небольшое количество женщин, по сравнению с мужчинами, получает почести и награды, это свидетельствует об их исследовании добродетели безвестности. Многие из подобных экспериментов являются вынужденными и посему не оказывают положительного влияния. Но другие, гораздо более позитивные факты, ежедневно всплывают в прессе. Рассмотрим лишь три из них, дабы доказать наше утверждение о существовании Общества Аутсайдеров. Первый достаточно прост.
«На прошлой неделе, выступая на ярмарке перед общиной Баптистской[231] Церкви в Пламстэде[232], жена мэра (Вулиджа[233]) сказала: „Сама я и палец о палец не ударю, чтобы помочь в войне“. Подобные комментарии возмутили большую часть публики, которая сочла жену мэра, мягко говоря, бестактной. Около 12 тысяч выборщиков там работают в Вулиджском Арсенале[234] на производстве оружия»{97}.
Нет нужды комментировать бестактность подобного заявления, сделанного публично и при таких обстоятельствах, однако храбрость жены мэра едва ли не вызывает у нас восхищения, а ценность подобного эксперимента с практической точки зрения будет неоценимой, если и другие жены мэров в разных городах и странах, где избиратели заняты изготовлением оружия, последуют ее примеру. В любом случае надо признать, что жена мэра Вулиджа, миссис Кэтлин Рэнс[235], провела смелый и эффективный эксперимент по предотвращению войны, отказавшись чем-либо помогать. В качестве второго доказательства того, что аутсайдеры ведут работу, давайте выберем другой пример из ежедневной газеты — менее очевидный, но все же, согласитесь, их действия весьма оригинальны сами по себе и могут иметь большую ценность для установления мира.
«Говоря о работе многочисленных волонтерских ассоциаций по проведению различных игр, мисс Кларк (мисс Э. Р. Кларк из Министерства Образования) упомянула женские организации по хоккею, лакроссу, нетболу[236] и крикету, указывая, что, согласно их правилам, успешные команды не награждаются кубками и какими-либо другими наградами. Ворота для их матчей могут быть немного меньше, чем для мужских соревнований, однако женщины участвуют в этих играх из-за любви к ним и, похоже, доказывают, что кубки и награды не являются обязательным стимулом, поскольку число игроков год от года неуклонно растет»{98}.
Это, согласитесь, крайне интересный эксперимент, который вполне может привести к психологическим изменениям, имеющим огромное значение для человеческой натуры и способным оказать реальную помощь в предотвращении войны. Он интересен еще и тем, что, благодаря относительной свободе от определенных запретов и убеждений, аутсайдерам легче его осуществить, нежели тем, кто неизбежно подвержен подобным влияниям изнутри. Это утверждение любопытным образом подтверждается следующей цитатой:
«Официальные футбольные организации здесь [Уэллингборо[237], Нортгемптоншир[238]] с тревогой наблюдают за растущей популярностью женского футбола. Вчера вечером состоялось тайное заседание консультативного комитета Футбольной Ассоциации Нортгемптоншира, на котором обсуждали женский матч на стадионе Питерборо[239]. Один из членов комитета, однако, сегодня заявил: „Футбольная Ассоциация Нортгемптоншира должна запретить женский футбол. Его популярность растет, в то время как многие мужские клубы страны находятся в плачевном состоянии из-за отсутствия поддержки. Другой серьезной причиной является возможность получения серьезных травм женщинами-игроками“»{99}.
Здесь мы имеем убедительные доказательства тех запретов и убеждений, которые гораздо сильнее ограничивают мужчин, нежели женщин, в возможности экспериментировать с изменением актуальных ценностей. И, не тратя времени на тонкости психологического анализа, даже беглый взгляд на аргументы, приводимые этой ассоциацией в поддержку своих утверждений, проливает яркий свет на мотивы решений куда более важных организаций. Но вернемся к делам аутсайдеров. В качестве третьего примера выберем то, что можно назвать пассивным экспериментом.
«Вчера вечером в Оксфорде каноник[240] Ф. Р. Бэрри[241], викарий Университетской Церкви Святой Девы Марии[242], обсуждал значительную перемену в отношении молодых женщин к Церкви. По его словам, задача, стоящая перед Церковью, состояла не в чем ином, как в том, чтобы сделать цивилизацию нравственной, и решение этой великой всеобщей проблемы требовало вклада и отдачи всех христиан. Одни мужчины с ней бы не справились. На протяжении одного или двух столетий община преимущественно состояла из женщин, их количество стремилось к 75 %. Теперь же ситуация полностью изменилась, и внимательный наблюдатель может заметить нехватку молодых женщин практически в любой церкви Англии… Среди студентов молодые женщины,
