Мне представлялось недавно, что этот моб будет чем-то вроде виверны, которую мы расстреливали у Козырька. Ну… на какой-то процент я оказался прав — белый дракон тоже являлся рептилией, тоже имел крылья, только был раза в три крупнее виверны и не с двумя когтистыми лапами, а с четырьмя. Его чешуя действительно была белой со светло-серыми и светло-синими пятнами, задняя часть головы переходила в костяной гребень, а от него по шее и спине до хвоста тянулись острые роговые пластины внахлёст
— Что ты делаешь?! Я этого не выдержу!!! Почему мы не улетаем?!
Пока гоблина поглощала паника, я оценивал ситуацию. Ящер действительно казался медлительным на своих кожистых парусах, а команда пиратов Трирога выглядела достаточно испуганной.
— Лиззи, когда скомандую, будь готова стрелять из тяжёлого калибра.
— Антон… — Мэдлин хотела что-то сказать, но осеклась.
— Мэдлин?
— Ничего, — спокойно ответила она.
Раз решила доверять, то не могла выказывать сомнения в критический момент. Она была последовательна.
— Мы все умрём!!!
— Мы будем охотиться на дракона! Я всегда мечтала! — Лиззи была в восторге. — Спасибо, мой храбрый командор!
— Полей его очередями, нужно отвести ящера от пиратов.
Я бросил машину в бой, пронёсся над спиной дракона, пока Лиззи стреляла, развернулся и стал преследовать, как прежде виверну. Наш огонь не оставлял на спине чудовища даже следов, но стоило прицелиться по крыльям, как всё изменилось. На них оставались тёмные пятна, перепонки не лопались, однако, дракону явно не понравился такой подход. Он стал разворачиваться, выгибая шею, уродливая заострённая голова следила за нами парой синих глаз. Когда пасть приоткрылась, я круто ушёл правее, вращая топтер вокруг собственной оси, и вовремя — длинный луч синей энергии с треском рассёк воздух. По нас не попали, но удар прошёл достаточно близко, чтобы на стёклах фонаря появился иней и в кабине похолодало. Я понял, что, если не смогу держаться от этих залпов подальше, «Драконья мушка» обледенеет и упадёт.
— Уже пора?
— Жди.
Я мог только догадываться, как работали паттерны поведения этого моба, но, возможно, он решил, что повреждённый корабль никуда не денется, а надоедливая мелочь уж слишком напрашивалась, потому что развернулся и занялся нами. Его лучи были смертельны, однако, когда стали понятны ограничения этой твари, я почувствовал уверенность.
Древний белый дракон оказался чрезвычайно прочным, он явно представлял опасность для игроков, которые желали убить его и получить за это опыт, но топтеры, которые игроки принесли в этот мир, давали неплохие шансы. Логично, что через них нельзя было прокачивать аватары, все только и делали бы, что выбивали больших мобов.
Я полностью использовал мобильность «Мушки», не позволяя дракону схватить нас или заморозить. Он медленно разгонялся, но, когда набирал скорость, нёсся так быстро, что догонял топтер на полном форсе, а вот сложные манёвры были для громадины недоступны, достаточно было закрутить воздушный вензель, чтобы гигант потерял скорость, — и потом можно было опять отрываться на турбинной тяге.
Огромная лапа едва не перехватила нас поперёк корпуса, я увернулся, задрал нос и вылетел из-под правого крыла, в ту же секунду пришлось свечой уйти вверх, чтобы не напороться на хвост, там, я завис на секунду, медленно развернуть нос к земле и «упал» на прежнюю высоту. В боевых условиях фигура «Хаммерхед» была бесполезна, любой дрон-истребитель подбил бы меня замершего за долю секунды, но неповоротливый дракон не имел шанса, и мы продолжили игру «поймай блоху».
Оторвавшись от замедлившегося моба в очередной раз, я развернул машину и завис, глядя, как тот набирал скорость и летел на нас. Ему не нужно было даже стрелять, малейшее столкновение смяло бы «Мушку» и отправило всех нас на респ.
— Лиззи, как только он откроет пасть, дашь залп.
— А если не откроет? — спросила мумия.
— Тогда отлетим ещё раз и будем делать так, пока не получится.
— Пока не превратимся в мороженое! — выкрикнул археолог.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Где твой оптимизм, Гринботтом?
— Я родился без него! Ненавижу оптимизм!
— Антон, — вмешалась Мэдлин, — это не очень хороший план, его таким способом не убить.
— Мэдлин, со всем почтением, ты понятия не имеешь, что у меня за план.
— Да у тебя вообще нет плана! — завизжал гоблин, вцепившись в спинку моего кресла. — Вези меня отсюда! Вези меня мразь! Я хочу жить! — Вопли перетекли в хныканье, Гринботтом спрятал лицо в ладонях. — Я слишком хорош собой, чтобы умирать во цвете лет…
Дракон нёсся на нас, огромная скорость, огромная масса, и, должен признать, я ощущал ненависть во взгляде синих глаз. Они будто обещали, что никогда меня не забудут и не простят. Ужасная пасть стала открываться, между белыми зубами появился синий свет. Я ринулся навстречу, выжимая из турбины полный форс.
Глава 12. Наперегонки с зимой
Дракон нёсся на нас, мы неслись на дракона, огромная пасть приоткрылась, меж зубов вспыхнула синева. Наилский львиный череп стрелял с пятисекундной задержкой, но Лиззи учла это, и, хотя поток мороза казался уже неизбежным, раздался пронзительный визг и золотой луч ударил на секунду раньше. Прежде чем мы стали падать и туша дракона пронеслась над нами, я успел увидеть, как его голова взорвалась облаком жидкого азота.
Лог выдал яркое сообщение:
«Внимание! Примите поздравления, вы получили достижение «Слабоумие и отвага» I степени! Оно не подразумевает никаких дополнительных поощрений, но знайте, что вы, совершенно точно, особенный! Возможно, вам нужна профессиональная помощь гипнотерапевта!»
— Прямо в пасть! Попала прямо в пасть! — радовалась мумия, перекрикивая писк аварийных систем.
— Лучше бы меня раздавили! — выл Гринботтом.
— Надеюсь, расплющивание об землю тебя удовлетворит.
— Антон? — Мэдлин прижимала к груди ворона и, не мигая, смотрела на приближающиеся хребты.
«Драконью мушку» сильно трясло, скорость падения увеличивалась, панель управления слабо мерцала, а двигатель молчал. Я считал секунды и больше опасался потерять топтер, чем умереть. Наконец, свет зажегся и сигнал тревоги стих.
— Панорамный обзор, быстро.
Несколько долгих секунд я беспорядочно маневрировал, опасаясь ледяного удара, а когда на пластине появилась панорама, оказалось, что дракон был далеко наверху. Прямой залп в уязвимое место не убил, но немного сократил шкалу жизни моба. Совсем немного. Он рыскал, и это значило, что нельзя было упускать момент. Я начал подниматься на господствующую высоту для разгона.
— Ну теперь-то мы улетаем?! — прорыдал гоблин из-под пробкового шлема.
— Да. Но он должен лететь за нами.
— Мне всё ещё не до конца понятно, Антон. Дракон явно слегка оглушён, пока дебафф действует, мы можем безнаказанно уйти с условием, что больше никогда не сунемся к горе Бахрон.
— А что, нам туда будет запрещено ходить? — не поняла Лиззи.
— Разумеется. У белых драконов бесконечная память на обиды, и даже после респа она не стирается.
Я молча набирал высоту, следя за чудовищем, и за индикатором заряда нашего квинтессанта, а когда решил, что уже достаточно, развернулся и полетел на запад.
— Лиззи, будь добра, мелочёвкой.
Она без слов начала палить очередями по дракону, пока не стало ясно, что он нас заметил. Гоблин обречённо захныкал.
Началась гонка на предельных скоростях, я рвался на запад, а тяжёлая туша вскарабкивалась к нам. Мы всё дальше углублялись в субрегион, под днищем топтера с юго-запада на северо-восток неслась холмистая равнина, окружённая горами и морем. Ещё на территории Долины Щитов раскинулось три очень больших озера, открывался вид на многочисленные города и лесные массивы.
Спустя почти час напряжённой погони и уловок на высоте, мы с драконом поравнялись. Он плюнул морозным лучом, — я увернулся; он заработал крыльями, быстро нагоняя, а я задрал нос «Мушки» и совершил манёвр Иммельмана, уходя в обратном направлении. Дракон тоже стал тормозить, разворачиваться, я же вернулся на прежний курс и опять стал отрываться. Так повторялось раз за разом, иногда мобу везло едва не попасть по нас, но и только. Я больше всего боялся, что обледенеют крылья или сопло турбины. Единственный же раз, когда мы действительно чуть не погибли случился над огромным полем маков. Тогда дракон вместо луча вдруг ударил облаком ледяных осколков, и я заметался в режиме крыльев, едва успевая избегать. Поле маков превратилось в кусок полярной тундры, но мы спаслись.
