беды, недаром возле болот мне этот Фёдор померещился! И совет его тогда вспомнил!
– Может, просто болота такие, Володь? Сам же говорил – газ болотный, миражи….
– Только вот Гоша Силантьев настоящий, а, значит, было что-то на этих Агафьевых болотах! – и добавил, – Только мы этого никогда не узнаем…. Кстати, мясо того сохатого мы и ели на таборе тех браконьеров! Как думаешь, может такое быть?
Несколько лет спустя, уже будучи геологом, Володя Крутов ещё раз попал в эти места. Там он и услышал повторно рассказ о сгинувших когда-то на Агафьевых болотах мужиках. Мол, направляют они, эти пропавшие, по нужному маршруту редкие туристические группы, всячески оберегая тайну гиблых болот. А местные жители, рассказывая посторонним о давнем происшествии, добавляют в эти рассказы всё новые и новые детали. Так и не разберёшь теперь где правда, а где вымысел. Последний участник тех событий недавно скончался, перепившись бормотухи. Так вот!
ПОНЯГА – устройство для переноса утвари, трофеев и припасов у охотников. Представляет собой прообраз рюкзака. Прообразы рюкзаков и различных разгрузочных систем имеются в истории многих народностей.
Чёрный Демон
Чёрный лохматый кот запрыгнул на забор и уставился своим единственным глазом на работавших в огороде людей. Второй глаз, затёкший и затянутый поблекшей плёнкой, лишь изредка открывался, что доставляло коту неудобство, и он то и дело теребил его грязной лапой.
– Кыш отсюда, урод! – закричал мужик, подняв лопату и пригрозил животному со свирепым видом, – Вишь, Лена, какого гостя занесло! – кивнул он жене.
– Оставь ты его, Лёш, – устало поднялась с колен хозяйка, – бездомный, видать!
– Во-во, ты на его рожу посмотри! – не унимался Алексей.
Кот зло посмотрел чету Рогожиных, изогнул взлохмаченную запылённую спину и зашипел.
Алексей кинул в него комок земли, попав в кошачью лапу. Чёрный кот подпрыгнул и исчез по ту сторону забора.
– Зря ты… – укорила мужа женщина.
Утром около магазина Елена Рогожина услышал разговор двух баб. Они стояли возле магазинного крылечка и, покачивая головами, обсуждали деревенские новости.
– Ужас просто! – тётка в наброшенном на плечи платке горестно вздыхала и теребила за рукав собеседницу, – Утром в стайку зашла, а там не одной живой курицы! Лежат, голубушки мои, мёртвые! – она заплакала.
– Успокойся, Тось! – вторая женщина погладила тётку по плечу, – Лето только началось, других купить успеете! А отчего умерли-то, не знаешь?
– Кто ж его знает, все как одна под насестом! Может, мор какой, а?
– Ох, беда… – поддакнула вторая.
– Мужик мой кота какого-то во дворе видел. Чёрный, говорит, одноглазый. Еле прогнал! А тот шипит, лапой грозит. Васька говорит, что чуть на него не набросился!
– Вот беда-то!
Рогожина не стала подключаться к этому разговору и быстро пошла к своему дому. Опять этот чёрный кот! Действительно, странный котяра!
Им-то с Алексеем что, они на лето только в деревню приезжают, а вот местным, да!
Так и забылось бы это происшествие с курами, если б ночью случайно не разбудил Елену Алексей. Услышав какой-то скрежет, он молча поднялся и подошёл к окну. Елена видела, как, отодвинув занавеску, отпрянул муж, непроизвольно закрывая лицо руками. Пытаясь что-то сказать, он то и дело показывал пальцем в окно и не мог произнести ни слова. Испуганная, она соскочила с кровати и подбежала к Алексею. Скользнув взглядом по стеклу, Рогожина почувствовала, как предательски подкосились ноги, и в горле застрял испуганный вскрик – прямо на них смотрел тот самый чёрный кот, взъерошенный, с оскаленной мордой. Единственный глаз смотрел злобно, а в зрачке отражались их с мужем перекошенные лица!
Алексей успел поддержать жену. Он по инерции задёрнул занавеску, и супруги обессиленные опустились на пол.
– Что это он?! – у Елены дрожали губы, – Откуда он взялся на нашу голову? – она уткнулась мужу в плечо и зарыдала.
Пришедший в себя Алексей промолчал и продолжал вслушиваться шорохи за стеной, гладя супругу по голове.
– Что это я? – ни к кому не обращаясь, вдруг спросил он, – Здоровый мужик, а какую-то кошку боюсь?!
Подведя супругу к постели, Рогожин осторожно прикрыл её одеялом.
– Я сейчас! – шепнул он ей, – Только с этой тварью разберусь!
Кота под окнами уже не было. На земляной завалинке чётко отпечатались кошачьи следы. Их было много, он почти спрессовались, и было видно, что не один час этот чёрный демон просидел под окном.
– Эй, котяра! – крикнул в темноту Алексей, – Страху хотел нагнать?! – он погрозил кулаком, – Я тебе нагоню, тварь такая!
В Девятовке началась чёрная полоса: то куры подохнут, то гуси у кого-нибудь пропадут, как будто и не было их вовсе. А у Степана Чадова свинья чахнуть стала. Чем только не отпаивал, даже ветеринара из района привёз. Тот разводил руками и давал какие-то советы, выписал порошки для добавки в корма, да только всё-равно подохла хрюшка. Так и не выяснили, от какой болезни.
Самое страшное началось потом – стали умирать мужики. Один, второй, третий…. Непонятная сила начала косить мужское население девятовцев. С утра здоровый, вроде был, к обеду занемог, а к вечеру из дома уже раздавался бабий вой, и все понимали, что в этот дом пришла беда. По заключению районных врачей все смерти происходили молниеносно, болезнь протекала всего один день, но факт смерти был всегда один – сердце. Странно: если инфаркт, то почему в течении дня?
А потом кто-то вспомнил про чёрного одноглазого кота. Связав все ниточки, уточнили, что его всегда видели во дворах тех домов, где впоследствии появлялись покойники.
Мужики собирались кучками, строя различные предположения, бабы боялись выходить из домов и строго-настрого запретили ребятишкам гулять на улице.
Участкового забросали жалобами, и он, растерянный, ничего не понимающий, принимал участие в мужских сходках.
– Савелич! – однажды на одном таком неофициальном собрании обратился к нему кто-то из мужиков, – Узнай-ка насчёт бирюка того, что недавно в дом Матрёны-колдуньи въехал! Кажись ведь сын её!
– А ведь точно, Николка-Поганец появился! – хлопнул себя по коленке Степан Чадов, – Как я запамятовал, мы ведь с ним в начальных классах учились! Стоп…. – он вздрогнул, – Кеша Харитонов, Витёк Распутин, Гена Басов…. Это ж одноклассники наши!
Все уже понимали, что умершие мужики каким-то образом были связаны с этим Николкой-Поганцем, сыном Матрёны-колдуньи, которую так боялись все жители ещё в советские времена.
– А почему Поганец-то? – поинтересовался Алексей, который находился здесь же, стараясь внести свою лепту в разгадывание этой непростой шарады.
– Да, пакости всегда всем делал, и в классе, и на улице! С ним и не дружил никто – зверёныш ещё тот! Мать-колдунья его так звала, по имени не слышали никогда. Вот кличка и прилепилась!
Сына колдуньи решили пока не трогать. На людях он не появлялся, во всяком случае, днём. Чем жил, на что жил – никто не знал. Потому и не вспомнили про него сразу.
Дня через три участковый Савелич немного прояснил
