– То есть вы верите во всепобеждающую силу любви, милая девочка…
Она немножко проснулась, ощутив какое-то движение. Писатель нес ее на руках… На руках, да… Невысокий и явно не силач, он нес ее, высокую увесистую Тоню, куда-то на руках… Она так растрогалась в полусне, что обхватила его за шею и прижалась к ней лицом. Шея была теплой, немолодой и пахла хорошим одеколоном.
Она снова чуток проснулась, когда он, не удержавшись, плюхнул ее на кровать. Открыв на секунду глаза, она увидела, как он укрывает ее одеялом. Она поймала его руку, прижала к щеке и, пробормотав: «Вы такой хороший…» – тут же уснула.
И уже не видела, как смотрел на нее Николай Сергеевич, присев на край кровати. Уже не почувствовала, как он, склонившись к ней, прижался губами к ее губам. Просто прижался, без поцелуя, – подержал свои губы на ее губах, вдохнул ее запах и ушел.
Глава 27
После бесплодного разговора с Леной, сдавшей квартиру неизвестному человеку, Кис с трудом устоял против искушения отправиться по адресу прямиком, взять Кирилла за грудки и выжать из него всю правду. Но Александра просила «не смущать Антоненка», чем связала детектива по рукам и ногам. Он, может, и пренебрег бы ее просьбой, если бы был уверен, что застанет Кирилла в одиночестве. Но по последним сведениям Александры, рай там продолжается, – стало быть, сидят вдвоем, милуются…
Чертыхнувшись, он развернул свои стопы, вернее, колеса его джипообразной «Нивы», в сторону Филей, где проживала Катя Богданова, сестра Кирилла, которая, по расчетам детектива, уже должна была вернуться с Камчатки.
На этот раз повезло: он ее застал дома. После пререканий у порога, длившихся минут пять, не меньше, – она его все же впустила в квартиру.
Тем не менее и эта маленькая победа не принесла ему никакого удовлетворения. Катя Богданова подтвердила то, что он уже и без того знал: Кирилл являлся актером Тульского театра драмы, но о его пребывании в Москве Катя не имела никакого понятия. И, если верить ей, выходило, что Кирилл ни разу не связался с сестрой с прошлого лета и не сообщил о том, что перебрался в Москву.
Алексей решил довериться своему опытному глазу и интуиции: Катя не врала. А также логике: имея подобное задание от спонсора, Кирилл и не должен был трепаться, даже сестре. К тому же отношения между ними явно не были близкими…
Так что ушел он от Кати Богдановой ни с чем. Нужно было искать другие ходы. Но детектив пока не понимал, где их можно найти, – вот в чем загвоздка!
…Тоня проснулась поздно. Небольшая комнатка залита ярким светом. Незнакомая узкая кровать, простыня в бледную голубую клетку.
Понадобилось некоторое время, чтобы сообразить, что она в гостях у Писателя. Потом еще немножко времени, чтобы вспомнить все, что предшествовало этому утру: поездку с Кириллом к кому-то на дачу, бегство, жутковатую исповедь Кирилла на бульваре… В которую сейчас, при щедром солнце, нагревшем добротный паркет, на котором она стояла босиком, прижимаясь ступнями к горячим половицам, просто не верилось. Это звучало настолько неправдоподобно, что, прочитай она такое в романе, и то бы не поверила. А тут – наяву? Какой-то тип, который платил Кириллу за все, что он делал и говорил? Кому это нужно??? Нет, – Тоня тряхнула волосами, – это бред! Кирилл наврал! Он хотел как-то выкрутиться – и все придумал!
Сегодня Писатель скажет ей, что думает о ее истории. И скажет он, – Тоня была уже практически уверена, – что Кирилл, без сомнения, все это сочинил! Писатель – он должен разбираться в людях, в сложных хитросплетениях души. Он сумеет отделить ложь от правды намного лучше, чем какой-то детектив!
Все ли Тоня ему вчера вечером рассказала? Закончила ли свою историю? Или выключилась на полуслове? Тоня не могла даже вспомнить, как добралась до постели с простыней в голубую клетку.
Ну, не страшно, – если что осталось неясно, Писатель спросит. Главное – скорей услышать, что он обо всем этом думает!
Николай Сергеевич возился в саду – Тоня видела его в окно. Памятуя, что он велел не ждать от него любезных приглашений, она сама позавтракала на кухне, затем вышла на крыльцо и молча села на теплые деревянные ступеньки.
Он обернулся через некоторое время.
– Как спалось? – Он даже немного улыбнулся, этот бирюк.
– Отлично. И я уже позавтракала.
Он бросил на землю небольшую лопатку и рукавицы и направился к ней.
– А мне пора передохнуть. Пойдемте в дом. Чай будете пить? Вы мне поведали вчера крайне интересную историю…
Тоня с нетерпением ждала, пока Писатель заварит чай, – это напоминало священнодействие. Чашки, блюдца, ложки, сахарница, – еще одно «сладкого у меня нет, не обессудьте», – и, наконец, они уселись за стол на веранде.
– В вашей почти неправдоподобной истории мне не хватает многих деталей…
– Да, я заснула, – перебила его Тоня, – и, наверное, не закончила?
– Дело не в этом. Я услышал достаточно. И, думаю, что было бы оптимальным решением пригласить сюда вашего Кирилла. Если не возражаете, продиктуйте мне номер, по которому его можно застать.
Тоня изумилась. Она ждала от Писателя объяснений, рассуждений, комментариев, – чего угодно, только не сыщицких повадок! Она почувствовала разочарование. К тому же встречаться сейчас с Кириллом… Она не была готова. Она надеялась сначала услышать мнение Николая Сергеевича, а уже потом как-то разобраться в своем отношении к Кириллу…
Но делать было нечего: она сама напросилась к Писателю, и теперь ей оставалось только выполнить его требование. И Тоня продиктовала ему номера квартиры и мобильного.
Писатель ушел звонить в кабинет, которым ему служила одна из комнат. Тоня мельком видела в раскрытую дверь: там имелась вполне обширная библиотека и рабочий стол с компьютером. Там же находился и телефон.
Тоня вспомнила о своем мобильном, лежавшем в сумке со дня ее бегства от Кирилла. Она достала его и включила. Посмотрела, нет ли голосовых сообщений.
Они были, три, все от Кирилла. И в каждом он умолял ее не валять дурака и позвонить ему, уверяя, что с ним она будет в большей безопасности. В последнем сообщении Кирилл говорил, что у него есть мысль, как избавиться от Вуайериста, и снова просил ее вернуться. Голос его звучал так отчаянно, что она растерялась. А вдруг Кирилл не придумал эту историю? Наверное, тогда к лучшему, если Писателю удастся его уговорить приехать. Так он действительно сумеет разобраться и дать ей совет…
Мобильный заиграл прямо у Тони в руках.
Оказалось, Александра. Которая принялась выспрашивать, все ли в порядке.
– Антоненок, – говорила она ласково, – я тебе вчера целый день звонила на домашний и на сотовый, но так тебя и не застала. Ты куда-то уехала с Кириллом на выходные?
– А что… По домашнему номеру никто не ответил?
– Никто. Поэтому я решила, что вы уехали вместе…
– Нет, у Кирилла дела, – уклончиво проговорила Тоня.
– Нам нужно увидеться, Антоненок. Алексей раздобыл кое-какую информацию… Думаю, что тебе следует ее узнать. Приезжай к нам сегодня или, в крайнем случае, завтра… Можешь вместе с Кириллом. По правде говоря, Алексей хотел бы с ним побеседовать.
Надо же, каким он пользуется спросом! Все хотят с ним побеседовать! – отчего-то разозлилась Тоня.
– Кирилл занят, а я на даче у знакомых, – отрубила она. – Сегодня точно не могу, а завтра будет видно. Если что, я позвоню.
Тоня отключилась и загорелась краской стыда. Она была несправедлива к Александре, которая выкраивала из своей вселенской занятости время для того, чтобы побеспокоиться о ней, Тоне… И даже попросила своего детектива заняться Тоней бесплатно! Но фокус был в том, что Тоня уже не раз злоупотребила вниманием известной журналистки. А теперь выходило, что еще и деньгами. Отчего ее неловкость только умножилась. Кроме того, Тоня совсем недавно заявила Александре, что у нее все идеально и замечательно и детектив может не беспокоиться!
Все изменилось с тех пор, но признаться в этом журналистке было выше Тониных сил. Она нашла другую помощь: Писателя. Перед совсем посторонними людьми куда легче выговариваться… К тому же перед ним у нее не было неловкости, что она не может ему заплатить… И, если суммировать все ее разнородные эмоции, то главным было желание доказать Александре, что она не беспомощный забитый «Антоненок», каковой журналистка знавала ее раньше, а независимая, самостоятельная и разумная женщина. И вообще, у нее все в порядке!
И, если Писатель действительно сумеет все расставить по своим местам… И Тоня уедет от него, зная, как дальше жить и действовать… И к тому же, если он все-таки назовет ей свое имя… Он, возможно, известный писатель…
Вот тогда-то Тоня и приедет к Александре! И скажет небрежно: я провела выходные на даче у такого-то писателя, мы с ним долго говорили, я во всем разобралась, так что спасибо вам огромное, Александра, вы очень добры, но больше не беспокойтесь обо мне!
