в пеленках, дала царю такие преимущества перед шведами в этом крае, что он, заняв наиболее выгодные позиции вокруг Гродно, получил абсолютный контроль над всей Литвой: казалось, что он собирается присоединить эту обширную страну к своему государству. Однако единственной его целью было привлечь всю знать этого герцогства на сторону короля Августа, как Карл до того привлек на сторону Станислава польских магнатов. Август по совету генерала Паткуля, исполнявшего в Саксонии роль царского посла, направился в Гродно, чтобы вместе со своим покровителем найти средства, которые позволили бы восстановить согласие в Речи Посполитой и воспрепятствовать успехам Карла, общего врага. Во время самого важного момента переговоров к царю явился нарочный из Москвы, который привез ему известие о восстании, начавшемся в Астрахани [Astracan]. Эта новость заставила Его Величество со всей поспешностью отправиться туда, ибо он знал, что в подобных случаях гораздо важнее дела, чем советы[685]. Взяв с собой крупный отряд солдат, он оставил прочих под командованием короля Августа, князя Меншикова и фельдмаршала Огильви.
После того как царь отправился в свои пределы, король Август, под влиянием своих советников и литовских вельможей, с досадой взиравших на то, как их земли разоряют российские войска, начал лелеять в душе своей самые разные подозрения, на долгое время разрушившие доверие между двумя союзниками. Подозрения настолько выросли, что король Август отправил в Саксонию приказ арестовать генерала Паткуля. Этот приказ противоречил международному праву и всем законам дружбы, благодарности и гостеприимства. Иоганн Паткуль находился в Саксонии в качестве командующего корпусом московитов, которых царь отправил на подмогу королю Августу: вместе с тем он был облечен статусом полномочного посла царя при дворах многих князей германских. В Дрездене он являлся царским посланником, оказав немалые услуги королю Августу. Всё это никак не спасло это от того, что его посреди ночи подняли с постели и бросили в тюрьму под строжайший надзор[686]. Посольство в Дрездене, узнав о судьбе Паткуля, отправило людей, чтобы забрать все его бумаги. Князь Голицын[687], находившийся тогда при этом дворе в качестве комиссара вспомогательных войск Его Царского Величества, выразил официальный протест против этого покушения и одновременно со всей поспешностью отправил царю известия о случившемся. Царь, одобрив поведение Голицына, использовал все средства, чтобы вызволить своего посла, но безуспешно[688]. Несчастного Паткуля продолжали держать под арестом под разными предлогами, пока наконец его не выдали королю Швеции и не казнили там как изменника родины: его безжалостно колесовали и четвертовали.
Карл XII уже короновал с большой пышностью своего ставленника Станислава 4 октября[689] 1705 года: таким образом, сделавшись полновластным распорядителем польской короны, он принудил эту республику заключить с ним мирный и союзный договор, в одной из статей которого провозглашалось, что «Польская и Шведская короны взаимно обязуются считать царя своим неприятелем, прилагать все усилия для борьбы с ним и без обоюдного согласия не заключать с оным государем ни мира, ни перемирия, ни иного договора; кроме того, на территории Польши запрещались любые торговые отношения с россиянами». Договор был заключен 5 декабря и ратифицирован 25‐го того же месяца[690].
Царь, отправившись в свои пределы, обнаружил, что астраханский бунт оказался не столь уж грозным. Некоторые буйные головы хотели воспользоваться пребыванием царя вне России, однако они были разоблачены, арестованы губернатором того города и расплатились головами за свою дерзость или, скорее, безрассудство. На дворе стояла уже глубокая зима, Петр счел нецелесообразным возвращаться в Литву: решив перезимовать в Москве, он отправил Меншикову и Огильви значительные суммы денег и необходимое продовольствие. Однако монарх Швеции, не в силах сидеть без дела на зимних квартирах, решил начать кампанию нового, 1706 года в самый пик морозов и со всей своей армией выступил в поход в январе по обледенелым дорогам. Перейдя через реку Неман [Niemen], он расположил войска между Гродно и Вильно. Генералы московитов, обнаружив, что неприятель молниеносно оказался в непосредственной близости от них, собрались на военный совет, на который был приглашен и король Август. На нем было решено, что генерал Огильви останется в Гродно и будет вести, в зависимости от обстоятельств, оборонительные или наступательные действия против шведов. Король Август должен был направиться в Польшу, чтобы восстановить свою власть над областями, оставленными Карлом, и облегчить ввод в Польшу саксонских войск, находившихся по ту сторону Одера под командованием генерала Шуленбурга [Scoulemburgh][691]. Это знаменитый генерал, который ныне успешно командует войсками Светлейшей республики Венеции в звании маршала, состоял в то время на службе у саксонского курфюрста во главе сорока эскадронов и девяти тысяч саксонских солдат, не считая шести тысяч русских — тех самых, которыми командовал злосчастный Паткуль. Он ждал лишь благоприятного момента, чтобы обмануть бдительность шведского генерала Реншильда [Renscild][692], под началом которого находились тридцать семь эскадронов кавалерии и шесть тысяч пехотинцев. Эти два генерала внимательно следили за действиями друг друга: один из них, чтобы воспользоваться первой же возможностью и переправиться через Одер, другой — чтобы ему помешать. После ряда маршей и контрмаршей ловкому Шуленбургу удалось-таки под покровом ночи переправиться на другую сторону реки со всеми своими саксонцами, а также московитами, состоявшими под командованием генерал-лейтенанта Востромирского [Vostromirschi][693]. Генерал Реншильд, получив поутру известия от своих лазутчиков, тотчас же выступил в поход, чтобы догнать неприятеля, и разбил лагерь в Фрауштадте [Fravestad][694]. Там обе армии сошлись вплотную, и 14 февраля[695] произошла кровопролитная битва, в которой московиты не хуже саксонцев дрались со шведами[696], точно львы, однако шведы в конце концов одержали победу, захватив у Шуленбурга три тысячи пленных, тридцать пушек и почти весь обоз.
Это злосчастное событие лишило мужества сторонников короля Августа в Польше и побудило короля Карла предпринять решительную попытку изгнать московитов из Литвы, шляхта которой, устав кормить друзей не меньше, чем врагов, начала уже склоняться к тому, чтобы признать нового короля, поставленного Карлом. Шведы, воспользовавшись отсутствием царя, который отлучился в Москву, сумели создать такие трудности войскам, находившиеся под командованием Огильви, что этот благоразумный генерал счел более целесообразным отступить в направлении Волыни [Volinia], чем позволить своим людям сгинуть в невыгодной позиции под Гродно[697].
Нельзя не удивиться поведению короля Августа. Он нанес царю Петру личное оскорбление, приказав бросить в тюрьму его посла: теперь же он собирался нанести ему второе, заключив мирный договор, о котором его
