– Ты в покер играть умеешь? – спросил Иначе.
– Дак, естественно, учусь.
– Больше – это четыре Короля, а меньше – четыре Дамы.
Как это ни удивительно – никто не возразил. Изображались, что все уже научились играть в Покер. По крайней мере, уже запомнили основные комбинации. Но никто еще, кроме Иначе, не знал, что главное в этой игре не какая комбинация карт, как называется, а:
– Какая она у кого в данный момент. – Казалось, что знать это Всегда – невозможно. Хотя и этого мало, важно понять, понимает ли противник, что вы поняли его комбинацию.
Неожиданно раздался крик ужаса:
– Из кабины пилотов вышел этот самый пилот, он едва волочил ногу, и упал через три шага.
– Наверное, тоже играл сам с собой в Это дело, – сказала Га, но ей не дали уточнить, в какое именно.
– Это не метеорит, – сказал Дро и потерял сознание.
Га тем не менее констатировала:
– Над ним не было начальника, а под ним – будильника.
– Тебе надо было там находиться, – рявкнул Корень.
– А здесь кто будет вам прислуживать, – без знака вопроса рявкнула Га.
– На Земле спишу в санитарки, – тем не менее резюмировал Кор.
– А хо-хо не хо-хо?
– Что? Ты еще здесь?
– А где мне быть.
– Бегом марш за штурвал Звездолета.
– Там нет штурвала, – хотела сказать Га, но вспомнила, что штурвал, как раз был зачем-то в кабине пилота. Правда, он был убран под панель приборов, но нажатием белой кнопки освобождался. Когда, зачем?
– А хрен его, точнее, ее знает.
Но тут неожиданно объявили:
– Надеть Земные костюмы.
Га юркнула в каюту пилотов и нажала Белую Кнопку. Это ей подсказала автоматическая память.
– А вот, что делать дальше? – спросила она у себя, – не знаю.
Обернувшись назад Га увидела белый костюм, встала, осмотрела его – ничего особенного:
– Нет никаких антигравитационных механизмов. Надела, опять села за приборную доску со штурвалом, и тут всё стало ясно:
– Земля уже рядом, пора включать форсунки для мягкой посадки. А точнее, просто автоматику.
И она включила. Но! автоматика была уже включена, а теперь отключилась. Загорелась надпись:
– Уверены ли вы в отключении Автоматики.
– Без знака вопроса, – констатировала Га, – значит, всё нормально. Почему? Ну-у, я уверена. – Она вытянула руку вперед. – Дрожат. – И она опять рванула штурвал на себя.
– Тебе где мозги вправляли? – спросил Кор, приоткрыв дверь. – Мы уже пролетели на двести лет вперед.
– А какая разница? – спросила Га, – нам все равно, сто туды-твою, сто…
– Прекрати, и быстро возвращайся, мы и так уже попали в Небытиё.
– Я могу, но самое большое только на сто лет назад.
– Почему?
– Дак, ниже плинтуса уже.
– Плинтуса, значит? Ну, возвращайся хоть на сто. Я тебе устрою, как приземлимся такое, что почувствуешь себя:
– Ниже плинтуса.
Глава 3
– Бел-ы-ы-е-е! – немного разочарованно сказала одна девушка другой.
У многих на одежде были вышиты имена, как предполагалось по протоколу. Но не у всех.
– Почему не у всех имена? – спросил Кор, как он сказал встретившего его:
– Парламентера.
– Нэ успели.
– Что значит, не успели? – возмутился Корень. – Мы вам послали Предупреждение о Прибытии сто лет назад. Мало?
– Дак, мы его получили только, практически на прошлой неделе.
– Что значит, Практически?
– Ну, я точно не считал, но примерно-то всё равно прав.
– Имя?
– Чья?
– Охренеть можно! – рявкнул Кор, – что значит:
– Чья? – У вас есть какие-нибудь прекрасные дамы, чтобы я мог с ними общаться с вдохновением?
– Есть. Да, есть, – повторил парень, но боюсь не про вашу честь. – И продолжил, не давая Кору еще раз возмутиться:
– Оне Красные.
– Вот из ит, Красные?
– Ну, вы в белом, а мы-то: в красном.
– Что-то незаметно.
– Наденьте приборы ночного видения и заметите.
И Корень, командир экспедиции, надел.
– Действительно, – выдохнул он, и добавил: – А так незаметно.
И подошли к нему две прекрасные дамы:
– Татьяна.
– Александра.
– Могли бы и не говорить.
– Почему?
– У вас на… кстати вы откуда, с Марса или с самой Альфы Центавра?
– Дак, оттуда, естественно, – ответил Кор.
– Конспиратор, – хлопнула его по одному плечу девушка с надписью на груди Татьяна.
– Ночью расскажет всё без утайки! – ударила по другому дама, на груди которой было изображено длинное имя:
– Александра.
– Зат-трудняюсь прочесть, – сказал Кор.
– Да зови просто, как своих рабов, тамоди на небе:
– Танька да Сашка.
– Таня, значится, и Саша, отлично. Честно, я сам удивляюсь, что могу говорить на земном языке, как абориген.
– Еще раз нас так обзовешь – всё, так и будем тебя звать:
– Абрр.
– Вот из ит – Абрр.
– Ах-ха-ха. Ха-ха! – рассмеялись девушки.
– С Луны, а не знает, что такое Рыб-ба!
– Простите, что такое рыба я знаю, но рыба – это Абыр-р-р.
– Мы говорим скорописью, – ответила Щепкина-Куперник, Таня. И добавила: – Я буду писать о вас пьесу, али даже ромэн.
– А я буду вашей женой, – сказала Коллонтай, Саша.
– Нет, нет, нет, пока что никаких жен, мы все здесь, – он махнул рукой на приближающуюся делегацию с Альфы, – дали клятву не жениться на землянах, пока не свяжет электрический разряд.
– Что такое электрический разряд? – спросила Ще-Ка.
– А эта вот так, – ответила за командора подруга Кой.
Она зашла сзади и пощекотала Корика – как она произнесла уменьшительно-ласкательно – за ребрышки.
И так продолжала играть на нем, пока не допела до конца целый куплет песни:
Как ныне сбирается Вещий ОлегОтмстить неразумным хазарамИ села и нивы за дерзкий набегОбрек он мечам и пожарам.
(Стихи А. С. Пушкина)
А Танька вспомнила своего деда, актера Щепкина, и спела под эти же ребрышки:
По долинам и по взгорьямШла дивизия вперед,Чтобы с боем взять Турецкий ВалБелой Армии – Отва-а-л-л-л.
(Оригинал текста П. С. Парфенов)
– Чушь и бред, так не поют, – встряхнулся Корнилов – как его тут же прямо под аккомпанемент ребрышек обозвала Коллонтай – нужен оркестр. Или по крайней мере, магнитофон.
– Вот из ит, магнитофон? – спросила Таня Щепкина.
– Щас включат, – ответил Кор, и добавил: – Маг сюды-ы.
Далее, включают песню – какую? – и под эту песню Га и Ан дерутся с Кой и Ще-Ка. Песня Малежика – Провинциалка.
– Он обозвал нас Провинциалками, – со слезами на глазах сказал артистка Щепкина.
– Придется ответить, – тоже чуть не заплакала Алек.
И концерт, заготовленный для приветствия аборигенов Альфы и ее Центавры был заменен боем между двумя сладкими парочками:
– Га и Ан со стороны межпланетного сообщества и Артистка и Любовница Комиссара – моряка Черноморского флота Дыбенко – с другой.
Для справки: Дыбенко просил Коллонтай называть его моряком Черноморского флота:
– Для конспирации, – так как чаще бывал в районе Балтфлота.
Первый раунд Ар и Лю проиграли. Ан и Га провели каждой по два приема, и что характерно, оба из стойки и с большой амплитудой. Но земные дамы выдержали сильные удары, ибо были они о свою матушку-Землю. Но больно было, было. Тем не менее обе хором залаяли:
– Ничего не было. – А судья был с Альфы, Дэн. Ему было стыдно сразу отправлять таких красивых девушке в откат, и он признал их:
– Абсолютную правоту. – Чем, естественно, вызвал бурную реакцию своих Ан и особенно Га.
– Я тебе больше никогда не дам, так и запиши себе в Ноутбук.
Но Дэн ответил достойно:
– Ну-у, во-первых, сколько я ни просил, так, кажется, ничего и не было. – Ибо:
– Я бы знал.
– Во-вторых?
– Что? Ах, во-вторых, они наши гости, и мы не можем их обижать против их же воли.
– Ты хоть сам-то понял, чё сказал? – рявкнула Ан, правда негромко. Понимала и даже сказала:
– Им же хуже будет. – Но.
Но вышло по-другому:
– Коллонтай и Щепкина-Куперник предложили начать вторую серию с:
– Пятидесяти метров и постепенно сближаться.
– Нам по барабану, – ответили с Альфы Центавра, – начинайте хоть с конца, как говорится, футбольного поля.
И начали, хотя Дэн, хотел возразить:
– Бить только руками и ногами, – его девушки поняли, что хочет запретить бить головой.
– Пусть делают, что хотят, – сказала Га, – но одной из них я сёдня точно голову сверну.
Ан:
– Я сломаю ногу.
Но не смогли даже пересечь центральный круг, откуда начинаются все матчи.
Анна упала уже через десять метров, а Галя – как удлинили их имена до земных любознательные зрители – через двадцать метров.
Альфовцы ахнули:
– Как можно бить с такого расстояния?! – и уже готовы были на всё, лишь бы их не забрили в бараны с рабскими наклонностями.
