начал осознавать, что, учитывая тот рукотворный кадровый голод, который наверняка сложился в большинстве муниципалитетов нашей необъятной Родины, таких специалистов, как Валентина Сергеевна, терпели до последнего, несмотря на их сомнительную лояльность, а, во-вторых, нашего многоуважаемого Павла Степановича, устроившего меня на эту должность, в администрации, скорее, боялись и презирали, чем уважали и полагались, считая расходным материалом, каковое отношение перешло и на его протеже. Главное же мне тогда необходимо было понять вот что: если его снимут (а его уволили через пару лет), всему моему, как мне казалось, скорому карьерному росту придёт конец (что и произошло).
Но фора в два года мне сильно помогла, хоть спеси и не сбила, я, по-сути, так и не поучаствовал в реализации ни одного проекта, занимаясь лишь несложной текущей рутиной и утешаясь иллюзией, что делаю сие по собственному желанию. В чём я преуспел, так это в налаживании приятельских отношений с коллегами, такими же обалдуями, как я, различных полов и возрастов, чему, на самом деле, не стоит удивляться, поскольку интересы у нас были похожими, то есть одинаково приземлёнными. Я с превеликой готовностью участвовал во всевозможных празднествах как текущих, например, дней рождений коллег, так и всеобщих, новых годов, восьмых марта, дней экономиста, России, народного единства и прочих, часто играл в номерах самодеятельности перед начальством, с охотой бегал за продуктами для застолий, дисциплинированно сдавал деньги на подарки и таким образом стал неотъемлемой частью коллектива, своим парнем, туповатым, но исполнительным, который далеко пойдёт. Из-за этого меня и не уволили, когда слетел мой покровитель, я проявлял исключительную лояльность к любому начальству. Впрочем, и нельзя сказать, что я совсем ничему не научился. Я к тому времени уже умел составлять шаблонные отписки, унылые отчёты по утверждённым формам, желательно без цифр, обеспечивать принятие распорядительных документов. То, что мне не давалась не просто вся математика, но даже элементарная её часть, арифметика, стало понятно всем и сразу, и начальнице, и сослуживцам. Профессионального веса мне это, разумеется, не прибавило и многократно усилило сомнения Валентины Сергеевны в оправданности моего пребывания под её началом, подозреваю даже, что она обошла всё руководство с данной новостью, однако понимания ни у кого не нашла, скорее всего, от неё просто отделывались со словами «ничего, научится», ведь не так уж это и важно для тех, кто сам своими руками делать ничего не в состоянии. Короче говоря, первое время я сшивал документы, раскладывал их по папочкам и аккуратно сдавал в архив.
III
Потом помог случай, который и положил начало моей разъездной деятельности. Не зря же я выучился на социального работника, кое-какие начальные навыки обращения с людьми на бессознательном уровне у меня сформировались. Иногда приходилось тесно общаться с коллегами из управления социальной защиты, заводилами в местной самодеятельности. Это были дамы средних лет и старше, многие ещё с советским образованием и таким же отношением к «сирым и убогим», как они называли тех, с кем работали. От некоторых моих познаний в области сношений с населением эти жирные свиньи, как ни странно, оказались просто в восторге и частенько сетовали, почему же я не пошёл работать к ним. Действительно, почему? Я задал этот вопрос отцу, мол, зачем он устроил меня на экономическую специальность, а не социальную, на что получил насмешливый ответ: «Ты лучше радуйся. У тебя жалование выше, чем у них, а работа не пыльная, почти аристократическая, не надо общаться с людьми. А у них просто ад. В администрации ещё ничего, туда доходят самые невменяемые, которых меньшинство, а вот в учреждениях те, кто всерьёз считает, что им кто-то чего-то не додал в жизни, кровь сосут постоянно». Я вполне удовлетворился таким объяснением, поскольку оно с наивной открытостью укрепляло веру, присущую каждому дураку, в то, что он лучше других.
Итак, одним спокойным августовским утром в 11 часов я пришёл на работу. Начальница отправилась в отпуск на 2 недели, её заместитель пока не явился, мой старший товарищ, сосед по кабинету, находился в отъезде, в кабинете рядом две совсем молоденькие страшненькие девочки пили чай и сплетничали, далее по коридору в своей конуре сидел ещё парень лет 30, заваленный бумагами, которого я с соплячками презирал за то, что он много работал и никогда ничего не успевал, а остальные помещения и вовсе оказались закрыты, кто-то также находился в отпуске, кто-то прогуливал. Войдя к себе, я сразу поставил чайник и вдруг услышал, что по коридору идёт человек, причём не из наших, потому что он дёргал ручки всех кабинетов, желая отыскать здесь хоть одну живую душу. Я вышел взглянуть. Передо мной стояла уродливая баба лет 35. Сослуживцы тоже повылезали из своих убежищ, чтобы посмотреть на причину досадного шума, но, поскольку я выглядел наиболее представительно из всех, она обратилась именно ко мне:
«Министерство экономического развития области. Меня зовут Сусанна Олеговна. Куда вы меня посадите?»
«Проходите ко мне, пожалуйста. Как раз чайник вскипел. Вам чай или кофе?» – подхватил я, понимая, что что-то произошло, точнее, наоборот, должно было случиться, но не случилось.
«Подождите, я позову коллегу».
Коллега оказалась на 10 лет старше и представилась Анастасией Петровной, показала приказ о проведении проверки и тут же спросила, где Валентина Сергеевна. Я долго всматривался в бумажку, буквы от волнения разбегались перед глазами, что-то насчёт софинансирования строительства какого-то водопровода в дремучую деревню нашего округа за счёт средств областного и муниципального бюджетов, проверка соответствия каких-то плановых показателей результативности достигнутым и экономического эффекта от произведённых капитальных вложений. Для меня это был тёмный лес.
«Вы так смотрите, будто совершенно нас не ждали. Мы же заблаговременно направили вам письменное оповещение о проведении проверки».
Тут я начал догадываться. У заместителя на столе лежала гора не разобранной и не отписанной почты, которую он специально собирал во время отпуска Валентины Сергеевны, дабы одномоментно скинуть на свою многоуважаемую руководительницу, показав тем самым и собственную незаменимость, и портя настроение после отдыха, и просто из удовольствия навредить ближнему. Она, кстати говоря, постоянно поступала с ним точно так же, спихивая на него самые сложные и ответственные задачи. Стоит ли его упрекать в желании отмстить?
«Вы располагайтесь, пожалуйста, здесь, – я указал на рабочее место отсутствующего коллеги, – сейчас я позвоню заместителю Валентины Сергеевны, он, должно быть, в курсе вашего приезда».
«Так она в отпуске? Теперь понятно, почему у вас тут такой бардак! – подобное любит подобное. – А где сам заместитель? Наверное, ещё не проснулся!»
«Нет, он на выездном совещании», – откровенно соврал я.
«Тогда ладно, звоните», – чуть поостыла Анастасия Петровна, села в кресло и стала наливать кипяток
