Неро перестал смеяться.
— В мой форт на побережье, пока что. Где это, и зачем мы туда идём, ты узнаешь позже. Могу только сказать, тебе там понравится. У меня достаточно глубоких каменных подвалов, куда не проникает свет, откуда не слышны крики. Можно взывать о помощи сколько угодно, никто не придёт.
Гиацинт безразлично пожал плечами:
— Мне нужно беречь голосовые связки. Это преимущество твоего форта меня не интересует. Как он называется, "Приют Святого Неро"?
— Нет. Сен-Тюлип.
— Я почти угадал: "Святой Тюльпан". У тебя мания величия, Неро`. Это может плохо кончиться…
— А ты… просто наглый мальчишка!
— Среди многочисленных возможных причин моей смерти никто никогда не называл скромность, — улыбнулся Гиацинт
— Да! От этого ты действительно не умрёшь! — не мог не признать принц. — Но, исключив одну причину, я быстро найду другую. Можешь не сомневаться! — он угрожающе взялся за рукоять кинжала.
— Целиком доверяю твоей фантазии, — флегматично отозвался Гиацинт, придвинув бокал и наливая себе прекрасное бордо`. — М-м… Какого года? — он с видом знатока смаковал вино.
— 1887-го, — машинально ответил принц.
Сообразив, выхватил у Гиацинта бокал и запустил в камин. Осколки разлетелись по мраморной каминной полке. Тацетта, стоявший возле камина, резко отскочил в сторону.
Граф звонко расхохотался:
— Два ноль! Уймитесь, ваше высочество! Что ты мне сделаешь? Дорогим гостям прощают всё!
— Дорогим? — с ударением переспросил Неро`. — Хорошо, принимаю. Ты действительно дорого стоишь, а тебе всё это обойдётся ещё дороже… — (он посмотрел на часы.) — Ты имеешь что-нибудь против завтрака по-английски?
— Почему, по-английски? — спросил Гиацинт. — Молча, что ли?
— Потому, что они завтракают дважды: утром и днём. — Принц вздохнул, глядя на разгромленный стол. — Сейчас для обеда слишком рано, зато, как раз время второго завтрака. Присоединяйся.
— Не откажусь.
Чёрный Тюльпан взял с полки чеканный цветок колокольчика и позвонил. Явившиеся по сигналу слуги быстро накрыли на стол.
Тацетта не сидел рядом с ними. Он встал за спиной у Гиацинта на некотором расстоянии.
Граф ничего не ел более двух суток, но к завтраку отнёсся по-английски флегматично. Они с Неро` не спеша, с удовольствием пили бордо столетней выдержки, пробовали жаркое, салаты и вели вполне светскую беседу.
— Извини, мне сейчас либо нож, либо вилку, — Гиацинт показал на столовый прибор. — Сразу двумя в одной руке, по-японски, я не умею.
— Пожалуйста, — принц накладывал себе салат из крабов.
— Не возражаешь против такого нарушения этикета?
— Да ради Бога! Хочешь ещё бордо?
— Лучше, анжуйского.
— Оно больше подходит к десерту. Под ананасы со льдом. Советую попробовать.
— С удовольствием. Передай мне икру.
— Прошу…
Допивая бокал, Гиацинт кивнул на Тацетту:
— Твой дворецкий не имеет желания разделить нашу трапезу?
Неро` любезно пояснил:
— О, Тацетта противник английских традиций, как впрочем и я.
— Да и я тоже, — кивнул граф. — Но мы ведь нашли компромиссное решение…
— Мы — да, но мой помощник принципиальный синьор. Он будет держать тебя под прицелом, поскольку у меня острые столовые ножи. Не возражаешь?
— Нисколько. Но если ты не против, пусть встанет так, чтоб я его видел. С твоей стороны.
— Почему?
Граф накалывал на вилку очередной кусочек жаркого:
— Не люблю, когда у меня две тени. Неспокойно. И аппетит пропадает.
Принц жестом приказал Тацетте перейти на его сторону. Тот бесшумно скользнул вдоль стола и занял место за креслом хозяина, не снимая левую руку с заряженного пистолета со взведённым курком.
— Благодарю, — кивнул Гиацинт. — Твоё здоровье!
— Твоё здоровье! — любезно откликнулся Чёрный Тюльпан. Потом, нахмурившись, внимательно смотрел на пленника.
— Что? — Гиацинт поймал пристальный взгляд Неро` на своей ключице. Провёл рукой по воротнику рубашки. — Что-то случилось?
— Нет, ничего, — принц быстро отвел глаза. — Да, кстати, — он взглядом указал на Тацетту, — на твоём корабле команда наверняка обедает вместе с капитаном за одним столом?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Граф утвердительно кивнул:
— На моём, да.
— Я так и думал, — скорчил пренебрежительную гримасу Чёрный Тюльпан. — Это в твоём стиле!
— Здесь принципиальный вопрос, — Гиацинт наливал себе бургундское. — Мой мир держится на избранных друзьях, твой — на единоличной власти. У нас разные системы…
— Демократ! — фыркнул принц.
— Узурпатор, — мгновенно парировал Гиацинт.
— Тацетта, спокойней! — одёрнул Тюльпан своего помощника. — Это всего лишь философия.
Итальянец, опустив пистолет, исподлобья глянул на графа. Гиацинт сдержал улыбку:
— Ещё сыра, пожалуйста.
— Тебе — швейцарский, голландский?.. — предложил на выбор Неро`.
— Швейцарский.
Так, мило беседуя, они добрались до десерта, и Гиацинт признал, что анжуйское вино действительно превосходно сочетается с ананасами.
Выпив заключительный бокал, Неро` с сожалением вздохнул:
— У нас столько общего, граф. Если бы не разные жизненные принципы, мы могли стать друзьями.
— Возможно, — сдержанно согласился Гиацинт. — Насчёт дружбы не знаю, но у нас действительно много общего: я тоже люблю хорошее вино…
.
[1] о. Ивиса в Балеарском архипелаге.
5. Коррида с рубашкой
.
Неро` приказал Тацетте растопить камин.
Гиацинт удивлённо вскинул брови, услышав такой приказ:
— Нас отнесло на широту айсбергов?
Принц отрицательно покачал головой:
— Нет. Пока, нет.
Тацетта развёл огонь, перемешал угли изящными кованными щипцами и поставил их рядом с камином, у стены. Неро следил за его действиями. Когда огонь вырос и горел ровно, Тюльпан подозвал своего помощника и что-то тихо приказал ему. Тацетта вышел. Принц обернулся к Гиацинту.
— Как твоя рука? Болит?
— Так себе. Могло быть и хуже.
Неро прошёлся по каюте, поглядывая на графа, спокойно стоящего рядом со спинкой большого кресла.
— Я приказал позвать врача. У меня служит превосходный арабский лекарь, Шалфей.[1] Полагаю, он сможет тебе помочь.
Гиацинт насмешливо кивнул на жарко потрескивающую пасть с огненными зубами:
— Благодарю… А камин зачем? Варить зелье?
— Нет, гораздо проще. Рану надо обработать раскалённым железом, — невинно пояснил Неро`. — Ты ведь не хочешь получить заражение крови?
— Конечно, не хочу, — в тон ему ответил Гиацинт, не меняя выражения лица.
Тюльпан сокрушённо вздохнул:
— Безусловно, есть и другие, более цивилизованные методы, но не могу же отказать себе в удовольствии.
— Очень хорошо тебя понимаю, — мило кивнул граф, будто речь всё ещё шла об их общих вкусах в еде.
Вернулся Тацетта в сопровождении высокого худого старика в бледно-голубом халате до пят, расшитом полумесяцами. Доктор был в небольшой белой чалме и когда кланялся, походил на вынутого из гербария сушёного богомола. Он поклонился:
— Здравствуйте, господа.
— Алейкум салам, эфенди, — весело откликнулся Гиацинт.
Шалфей снова поклонился, на этот раз одобрительно:
— Всегда приятно встретить человека, уважающего культуру Востока. У вас хорошее воспитание, молодой человек.
Доктор говорил по-французски очень мягко, с неуловимым арабским акцентом. Гиацинт иронично глянул на Чёрного Тюльпана, как бы говоря: "Слышал? А вы возмущаетесь моим поведением", — и снова повернулся к Шалфею.
— Мне-то положено уважать Восток, моя фамилия: Ориенталь.[2] Предки моего рода долго жили в Персии, в Малой Азии…
— Для меня очень приятно знакомство с вами.
Граф снова покосился на Неро`.
— Для меня также оно очень приятно.
Принц решил вмешаться.
— Доктор, у меня к вам просьба: мой друг ранен, не могли бы вы оказать ему помощь?
