Облачко поспешно произнёс:
– Мы тебе привет от Дракона Подземного принесли.
Холодное лицо чуть подобрело:
– О! От дружочка моего? Как он там?
– Да вот, переживает. Жителя Подземного царства потерял!
– Дракошка? Душу упустил? Быть не может! – не поверила Кристальная Волшебница.
– Может. Увлёкся он косточкой сахарной – а одна шустрая мимо и проскочила. На Землю из Подземелья выбралась. Вот нас прислал к тебе. Просит помочь: найти её – и вернуть обратно.
– Непорядок какой, – недовольно произнесла Волшебница. – А вещь беглянки он прислал?
– Конечно!
Облачко протянул ей кулончик Лёвушкиной мамы.
Та нахмурилась, вперила в украшение взор бездонных, обжигающих морозом очей и забормотала:
– Так… Европа, Азия – нету. Америка… Аляска… нет. В Африке – ну, там вряд ли. Да и впрямь не имеется. Неужели в Австралию сбежала? Не видать.
Брови хмуро сдвинулись, Кристальная Волшебница вглядывалась в кулончик всё пристальнее. И наконец рявкнула:
– Ошибся Дракоша. Нет её на земле. Нигде. Не чувствую.
– Точно? – растерянно выдохнул Пухляк.
– Абсолютно, – заверила та.
– Но где ж искать её тогда? – встрял Южный Ветер.
– Пусть у себя в Подземном царстве как следует поищет! – хохотнула ледяная волшебница.
– Нет, он ошибиться не мог. Друг ваш клянётся: у него во владениях полный порядок.
– Ну, тогда… – задумалась Волшебница. – Тогда ещё у Озёрной Колдуньи посмотреть надо.
– У кого?!
– У Озёрной Колдуньи. Она хозяйка над теми, кто пошёл купаться и бесследно исчез. Но не утонул, а стал ночным призраком. Днём они под водой сидят. А ночами выходят на поверхность. Если человека нет ни на Земле, ни в Подземелье, – тогда он точно с ними.
Облачко спросил вкрадчиво:
– А ты не можешь? Поискать маму Лёвушки у Озёрной Колдуньи?
– В их царство мне хода нет, – загрустила Кристальная Волшебница. – Да и вам соваться без толку. Это я, добрая, вас пожалела – а она и её призраки даже разговаривать не будут. Защекочут, под воду утащат. Единственный есть шанс – если кто-то из родственников женщины к ним отправится. Сам. Один. Ему могут и сказать, – Волшебница зловеще усмехнулась. – Если повезёт.
– А если не повезёт?
– Уволокут в озеро. Им пополнение всегда нужно, – хихикнула она. И попросила: – Эй, Облако! Забирай свой кулончик и дождичком холодным поделись, а то мне жарко стало!
– Хоть ливень, – вздохнул тот. – За помощь твою.
Нацепил кулончик Лёвушкиной мамы себе на шею и принялся за дело. Начал поливать Кристальную Волшебницу с головы да ног – вода мигом обращалась в ледяную корку. Южный Ветер дрожал – а Волшебница выглядела очень счастливой.
Облачко же устал, запыхался. Улетал из Хрустального царства совсем худым. И очень хмурым. Что ему теперь своему другу-мальчику говорить?!
* * *
Лёвушка когда-то сам был домашним ребёнком, маменькиным сынком – но теперь капризных детей просто не понимал. Неужели можно: мамочка тебе персик в рот вкладывает, свеженький, а ты её руку отталкиваешь? Или от пюре картофельного на молочке да маслице отказываешься. Или обижаешься на неё, кричишь сердито: «Уходи, ты мне не нужна!»
Сейчас – если бы вдруг мама вернулась – он с неё пылинки бы стал сдувать, помогать, жалеть, ходить, если она захочет, хоть на хоровое пение, хоть на скрипку. До чего же тяжело мальчику было в детдоме. Когда всё время на чужих глазах. Спальня – огромная, на пятнадцать коек. Игрушки – общие. А вместо мамы – всегда уставшие воспитательницы. Редко когда приласкают или пожалеют. Зато наказывали часто. За любую мелочь. Сегодня за то, что с прогулки на десять минут опоздал, отправили на кухню. Но вместо того чтобы тарелки расставлять, Лёвка размечтался: вдруг бы у него была волшебная куколка, как в одной девчачьей сказке! Или вот воробьёв, что чирикают за окном, можно было на помощь призвать… Или Южный Ветер попросить, раз – и все тарелки расставить.
Пока размышлял, час пролетел мигом. Воспитательница явилась проверять, насупилась:
– Бездельничаешь?
И тут же объявила новое наказание: целую неделю вместо прогулок пыль в спальне вытирать.
– Ой, ну не надо, пожалуйста! – начал канючить Лёвка.
– Я своих решений не меняю, – отрезала женщина.
Отвернулась от него, двинулась прочь.
И вдруг – Лёвушка своим глазам не поверил – зависла в воздухе. В полуметре от пола!
– Что это с вами? – опешил он.
– Лев! Это твои штучки? Поставь меня обратно! Немедленно! – взвизгнула женщина.
– Да я к вам и не подходил, – хохотнул мальчик.
А воспитательницу ещё выше подняло, почти под потолок!
– Спасите! – завопила та, намертво вцепившись в люстру.
А Лёвка почувствовал, как руки коснулось что-то пушистое – его друг, Облачко. Подмигнул весело, велел:
– Прыгай мне на спину!
– А она? – пожалел воспитательницу мальчик.
– Ничего с ней не будет. Снимут её с люстры, – заверил небесный друг.
И они взмыли в небо.
Первым делом Облачко отвёз Лёвушку в Медовое царство, подкрепиться. Пчелиный король принял гостей радушно – каких только конфет на столе не оказалось! И козинаки, и «Коровки», и «Птичье молоко», и «Алёнка», и арахис в сахаре, карамелек без счёта. А сахарная вата, а чурчхела с самыми разнообразными орешками! Ещё – халва, и «хворост», и жевательный мармелад, и трубочки со сгущённым молоком, и пирожные с целыми дворцами из крема!
Лёвушка даже опешил, лишь пробормотал: «Я думал, пчёлы только мёдом угостить могут!» Пчелиный король в ответ усмехнулся: «Вот ещё! Мы ж не зря над сладким всегда вьёмся! Не просто нектар собираем – но и много всего более интересного. Выясняем, например, что из чего приготовлено. А потом сами делаем по этим рецептам».
– У вас получается очень вкусно, – вежливо отозвался мальчик.
– Ты ещё наш медовый торт не пробовал, – довольно улыбнулся Пчелиный король.
Но Лёва – хоть и не наелся – специальное блюдо пробовать не стал. Ему не терпелось выяснить: видел ли Облачко его маму?
Пухляк, то и дело хмурясь, рассказал ему всё, что узнал. И протянул мамин кулон:
– Вот, держи. Возвращаю.
Лёвка выслушал, пробормотал ошарашенно:
– Моя мама? В озере живёт?! Да быть такого не может!
– Кристальная Волшебница говорит, что больше негде. Или на земле, или под ней, или – с теми, кто днём под водой, а ночью на поверхность выходят. Они считаются полулюдьми. Но у тебя есть шанс узнать правду: если сам у Озёрной Колдуньи спросишь.
Облачко вздохнул и добавил:
– Только подумай хорошенько – надо ли тебе к ней идти? Маму оттуда вытащить всё равно не сможешь. Если человек превратился в призрака, это навсегда.
– Мне всё равно, – твёрдо произнёс мальчик. – Я хочу хотя бы знать.
– Но ты и сам можешь от них не вернуться. Затащат под воду, жабры приделают – и всё, – продолжал пугать Облачко. – А я тебе ничем помочь не смогу, в их королевство мне хода нет.
Но остановить Лёвушку не получилось. Ради того, чтоб найти маму, тот был готов отправиться куда угодно. А прежде чем двинуться в путь, он вернул другу мамин кулон. И попросил:
– Пусть у тебя будет. Так надёжнее.
Пухляк, вздыхая, то и дело пуская дождик-слезу, отвёз Лёвушку за полчаса до полуночи в тёмный лес, на берег бездонного озера. Он ткнулся на прощание мокрым носом в щёку мальчика – и печально взмыл вверх.
Лёвка осмотрелся. Ох, и страшно здесь было! Темнота, совы ухают, вода в озере совершенно чёрной кажется.
Где-то вдалеке начали бить часы – полночь. Лес наполнился шорохом, скрежетом, хрустом. Лёвушка вскрикнул: над озером меж деревьями замелькали бестелесные – можно насквозь смотреть – фигуры. Ноги их не касались земли, лица – словно белые маски. Пальцы на руках длинные, шевелятся, будто щупальца. Неужели сейчас, среди этих кошмарных полулюдей, он увидит любимую маму?
Призраки приближались, обступали, смыкались вокруг него всё плотнее. Глаза их в темноте горели страшным голубоватым светом. Часы пробили в последний раз, и в ту же секунду вода в озере вспенилась, забурлила. На поверхности появилась женщина в сверкающе-серебристом платье, ослепительно красивая, с белоснежной кожей и золотистыми волосами. И двинулась по водной глади, будто по суше, мальчику навстречу. Призраки почтительно расступились. А восставшая из чёрных вод дама обратилась к мальчику:
– Кто ты? Что ты здесь делаешь?
Голос её звенел громко, будто церковный колокол.
– Я… я за своей мамой пришёл, – пролепетал незваный гость.
Толпа призраков вокруг него заволновалась, зашумела. А уже через пару секунд ему навстречу шагнула женщина – в этот раз не призрачная, а настоящая. И удивительно похожая на маму! Только очень бледная, с пустыми недобрыми глазами.
