– Теперь следующая стихия. Воздух!
Мальчик понял, что пропал.
Белый Филин надевал на него параплан. Это вам не по верёвке между деревьями летать, это настоящее испытание!
– Но я никогда… – пробормотал Лёва. – Я боюсь!
– На то и испытание? – усмехнулся крылатый хищник.
Закрепил Филин подвесную систему – да и толкнул мальчика с обрыва.
Засвистел ветер, Льва понесло, закрутило. Скала – уже совсем рядом, сейчас впечатает, размажет!
– Глаза открой, мальчишка! – раздалось прямо над ухом.
Снова Южный Ветер. Не оставляет в беде: раскрутил почти запутавшиеся стропы, замедлил полёт. А тут и Лёвушка сам справился с волнением. Схватился за бобышки, с помощью которых парапланом управляют, отвернул от каменной поверхности, поймал воздушный поток и… И небрежно приземлился у ног Царя Горы, будто настоящий спортсмен.
– Достойно, – коротко похвалил его старик. – А смелому – помочь не грех. Расскажу тебе одну историю. Очень важную. Ради неё, – вздохнул он, – приходится мне обет молчания нарушать. Тысячу лет держался.
Но прежде чем речь свою начать, метнул к ногам мальчика огромную бадью с дымящимся варевом:
– Пей!
Лёвка подумал, что Царь Горы ему какой-нибудь божественный нектар предложит, но там оказался обычный чай, довольно противный. Спасибо, хоть согревал.
Старик разгладил свою страшную бороду-паутину, ласково почесал по спинке одного паучка, другого и заговорил:
– Гора моя – не высочайшая на земле, но самая неосвоенная. Сам видишь: ни людей, ни зверей нет. Я тоже веду себя тихо, лежу в пещере да молчу. Поэтому место сие считается необитаемым. Только разбойники иногда являются, клады закапывать. А однажды пришли те, кого видеть не должен никто. Гости, да не простые. С виду люди, а на самом деле – нет. Поговорить им надо было. Наедине.
Царь Горы сделал паузу, многозначительно взглянул на собеседника:
– Догадался, что за гости?
– Нет.
Старик понизил голос, произнёс с укоризной:
– А ещё современный мальчик, в городе живёшь, телевизор наверняка есть, компьютер! Неужели не догадался? Фантастические фильмы смотрел? Кого вы, земляне, жутко боитесь – но всё равно мечтаете увидеть? Про кого пишут в газетах? Придумывают всякую ерунду – летающие тарелки, зелёные человечки?
– Вы про инопланетян говорите? – опешил мальчик. – Но это же сказки! Их не существует.
– Зелёных человечков действительно нет, – усмехнулся Царь Горы. – Но то, что во вселенной существуют иные, кроме Земли, обитаемые планеты, – это точно. Об этом ещё ваш великий учёный по фамилии Циолковский говорил – уж он-то знал. И был прав. Правда, нет у инопланетян на голове никаких антенн, и выглядят они как обычные люди. Одеваются, ведут себя абсолютно нормально. Я сам долгое время не знал, как их определить. До тех пор, пока однажды на мою гору не прилетели те двое… Тут уж я их раскусил. И всё понял…
* * *
Сразу три датчика тревоги замигали красными лампочками, запищали.
Оператор среагировал мгновенно, склонился над мониторами, увеличил изображение.
МЫ РАСКРЫТЫ! МЫ РАСКРЫТЫ! – бежала по экрану строка.
КТО ИСТОЧНИК УГРОЗЫ? – отправил оператор запрос.
Ответ последовал мгновенно. На экране появилась фотография Лёвушки. Ниже следовали данные его друзей: Облако № 408 468 и Южный Ветер.
Глава пятая
Когда Лёвка родился, его мама была готова, как положено хорошей маме, бросить работу, гулять с коляской, варить кашки, петь малышу колыбельные. Она очень любила своего маленького сына и всегда о нём заботилась. И оказывалась рядом точно в тот момент, когда было нужно – если ему вдруг снился страшный сон или над его колыбелькой во дворе кружила огромная ворона.
– А на работу я вернусь, когда ты немножко подрастёшь! – говорила она Лёвушке. – В консерватории пока найдётся кому меня заменить.
Младенец ещё не понимал смысла её слов, но в ответ радостно улыбался.
– Дома тоже есть много замечательной музыки, – уверяла мама.
Непонятно было, что она имеет в виду. И почему, когда по утрам во дворе начинают ругаться-верещать птицы, мама вдруг замирает, прислушивается, бормочет:
– Какую интересную они взяли ноту! А говорят, воробьи – примитивные, бесполезные создания!
Лёвушка сердился, что она обращает внимание не на него. Легонько дёргал её за волосы, кривил ротик. А она объясняла:
– Прости, но я музыкант, понимаешь? Слушать музыку, слышать её, а потом записывать – моя работа!
И напевала ему нежным голосом:
Солнце брызнуло в оконце,Львята нежатся на солнце!
Объясняла:
– Эту песенку я придумала специально для тебя, мой чудесный львёнок!
Сын улыбался ей во весь свой тогда беззубый рот, и они возвращались к игре. Или вместе – он у неё на руках – выходили в сад. Мама просила:
– Послушай, как жужжат пчёлы. Басовито, будто барабаны где-то вдалеке грохочут. А теперь им вторят цикады – словно контрабас!
Лёвка бы век с маминых рук не слезал. Но она всегда опускала его на ковёр, когда приходил гость. Тот самый – высокий, улыбчивый человек с шикарной бородой. Мальчик, хоть и был совсем маленьким, уже тогда понимал: этому дяде очень нравится его мама.
Привозила Бородача красивая чёрная машина. Он всегда был ласков с Лёвушкой, обязательно дарил ему игрушки, но малыш всё равно просто ужас как его не любил. Разве какой-то чужой дядька может заменить ему настоящего папу, который погиб? Малыш не знал, как отвлечь маму от Бородатого, поэтому просто ревел на его руках.
– Странно: почему ты его так не любишь? – задумчиво говорила мама, когда гость уходил.
Потом прижимала к себе мальчика и добавляла:
– Хотя младенцы очень умны. Только сказать пока ничего не могут. Может, ты чувствуешь то же, что и я?
Мама отходила к окну, барабанила по стеклу пальцами, бормотала:
– Что-то здесь совсем непонятное… Сколько музыки я в своей жизни слышала, скольких людей встречала? Но только от той самой ноты, которую он спел, меня бросило в дрожь! Может, у меня получится её взять, допустим, на арфе? Или на тромбоне?!
Мама даже несколько раз на работу в консерваторию ездила – Лёвушку брала с собой, в специальном рюкзачке. Играла там на огромной скрипке (по имени «контрабас»), нажимала на клавиши большущего – под потолок и с огромными трубами – пианино… (оно называлось орган). А однажды по возвращении домой сказала сыну:
– Я наконец поняла… – задумалась, лицо её стало жёстким. – Я боялась даже предположить… Но эта нота – за гранью возможностей. Человек её взять не может! Даже самый талантливый!
Заглянула в испуганные глаза Лёвушки и поспешно сбавила тон:
– Львёнок мой! Всё, не слушай меня, я молчу. Ты хотя не понимаешь смысла, но пугаешься одного моего тона. Не волнуйся. Всё хорошо. Я с тобой. И всё время буду с тобой и всегда тебя защищу.
Но мама сказала неправду. Очень скоро она исчезла. Насовсем.
* * *
…А теперь седой страшный старик, Царь Горы, рассказывал осиротевшему Лёвке:
– Твоя мама – уникальный, единственный на земле человек, кто может… как бы тебе объяснить. Смотри. Есть такая профессия – композитор. Тот, кто слышит музыку – и переносит её на нотную бумагу. Но мама твоя не просто сочиняла, она держала в уме тысячи, сотни тысяч нот и музыкальных композиций. И ещё могла воспринимать звуки, которые обычные люди просто не слышат. Записывала, например, музыку – ручья, дождя, ветра. А после того, как родила тебя, её поразительные способности ещё больше обострились. Она теперь могла улавливать абсолютно недоступные человеку ноты. Разговор дельфинов, например, – на особых частотах. Слышала, как скатывается с травинок роса… Твоя мама знала все звуки на земле. Но та нота, что взял её гость, Бородач, – оказалась НЕЗЕМНОЙ. Ни одно существо, никакой музыкальный инструмент не мог её воспроизвести. Оставалось предположить лишь, что Бородач – самый обычный с виду человек – пришелец с другой планеты.
* * *
Те двое, что заявились во владения Царя Горы, были непростыми: один главный, другой – у него на службе. Первый нападал:
– Как она могла догадаться? Ты ведь утверждал, что это невозможно!
Подчинённый защищался:
– Роковая случайность. Нужно просто увезти её с Земли, тогда тайна сохранится.
– Ты уверен?
– Разумеется. Обычный человек, даже музыкант уловить эту ноту почти не в состоянии.
– А если такой всё же появится?! Если есть один, значит, может быть и другой.
– Но этот человек просто не поймёт, что услышал. К тому же в звуке нет ничего неприятного. А эта женщина – она одна такая. Услышав, как её знакомый выдаёт ноту, которую землянин не способен взять, она обо всём догадалась. Поняла, что он один из нас. Он мог бы всё отрицать – но зачем-то стал оправдываться, и та забеспокоилась ещё больше… Каким-то образом она почувствовала разрушительную силу нашей музыки. Поэтому мы должны увезти её с Земли. Причём поскорее, пока женщина ни с кем не поделилась своим открытием. Ну и на всякий случай отозвать с Земли НАШЕГО, который прокололся, отправить его домой. А её – куда-нибудь ещё. Марс, думаю, подойдёт.
