это можно было почерпнуть и из книг, но, кроме знаний о магии, сейчас в голову уже ничего не вмещалось.
А лучшая в стране архитектурная академия – это слишком хорошо. Так хорошо, что больно даже думать об этом. Больно и страшно. Потому что как вообще можно строить планы на будущее, когда вокруг тебя умирает мир?
– Замри! – приказал голос Фреи, и я послушно застыл с занесенной над рисунком рукой. Удовлетворившись результатом, я собирался смахнуть картинку с листа.
Фрея поднялась с кресла, отложив книгу, и встала рядом, внимательно вглядываясь в рисунок.
– Не стирай, – сказала она. – Тебе не жалко разве?
Я посмотрел на скетч «Вид с подоконника Рейнгардского замка». Какие-то здания были детализированы сильнее, какие-то остались просто подштрихованными силуэтами. В паре мест были проблемы с перспективой. Но вот храм и академия в итоге вышли неплохо.
– Не особенно, – все же ответил я.
Мне все говорили, что я ужасно отношусь к своим работам. Порой они валялись где попало. Иногда я мог записать что-то на рисунке, если под рукой не было бумаги. Начать рисовать что-то поверх другой работы. Просто взять и выкинуть стопку набросков, чтобы место освободить. Да я как-то даже окна изрисованными листами протирал. Никогда жалко не было. Некоторые мои знакомые говорили, что я бессердечная машина для рисования. Почти как принтер. На самом же деле меня просто больше интересовал процесс, чем результат.
– Тогда отдай мне, – Фрея выхватила листок раньше, чем я успел согласиться.
– И зачем он тебе?
Она свернула листок и убрала в карман. Их эту волшебную бумагу можно было спокойно распрямить, не оставляя загибов. Мечта.
– На память.
– Да они идеально подходят друг другу! – воскликнула Аин. Мы с Фреей переглянулись, а потом посмотрели на нее.
– Идеально, да. Но только если ты хочешь все взорвать, – возразил Анс.
– Это будет контролируемый взрыв, понимаешь? Кон-тро-ли-ру-е-мый! – Аин перегнулась через стол, чтобы быть поближе к брату. – При взаимодействии солярита и стеллума выделяется очень много светлой энергии, как раз самое то для нейтрализации.
– Надеюсь, ты понимаешь, насколько сложные и точные расчеты нужны для поддержания постоянной цепочки контролируемых взрывов? Потому что при малейшей ошибке реакция либо угаснет, либо выйдет из-под контроля и уничтожит весь механизм. А еще нужна система постоянной подачи материалов, – продолжал Анс нарочито спокойным голосом, что только больше распаляло Аин.
– И ни солярит, ни стеллум у нас не добывают, – сказал Райн так, будто они тут вели совершенно спокойную беседу и он в упор не замечал конфликта. – Закупать их довольно дорого. Особенно для однократного использования.
– Поэтому тратить на взрывы те материалы, которые можно использовать повторно, – двойное расточительство, – подытожил Анс.
– Отлично! Все против меня. – Аин рухнула обратно на стул и недовольно скрестила руки на груди.
– По-моему, они ссорятся, – заметил я, опасливо глядя на троицу изобретателей.
– Аин и Анс? – переспросила Фрея. – Не думаю, что они это умеют.
– Тогда что они сейчас делают?
– Ты когда-нибудь спорил сам с собой? – спросила Фрея, и я кивнул. – Тут то же самое. За все то время, что я их знаю, ни разу не видела, чтобы они по-настоящему ссорились, хотя спорят они довольно часто.
Я снова бросил взгляд в их сторону. Аин и Анс уже совершенно спокойно что-то обсуждали. В конце концов мне действительно стало интересно, что там у них происходит, и я переполз на другой край подоконника, чтобы быть поближе к конструкторскому столу.
Как я понял, они пытались сделать фильтр, который бы чистил воду от моркетской энергии как от обычного загрязнения. Но проблема крылась в том, что никак не получалось придумать, где взять достаточное количество светлой энергии для нейтрализации темной.
– Но если просто, например, все время подзаряжать соляриум даже от Вечного древа, это истощит и его. А если истощить Вечное древо, все станет намного, намного хуже. Да и подобная подзарядка занимает много времени. Взрывы эффективнее.
– И в первую очередь они подорвут бюджет Рейнгарда. – Голос у Райна был совершенно убитый. Мне стало его искренне жаль. Все же хорошо, что я не правитель.
Просто спаситель мира, ага.
– А моркетскую энергию обязательно именно уничтожать? – Все взгляды тут же обернулись в мою сторону. Я почувствовал себя несколько неловко. Но раз уж начал нести бред, надо закончить. Бред должен быть полным. – В смысле, возможно ли не уничтожать энергию, а задерживать в некоем… мусоросборнике, а потом сливать обратно в какой-нибудь разлом.
Повисла напряженная тишина, нарушаемая только музыкой. Фриг так и не оторвалась от арфы, но заговорила первой.
– Между прочим, может сработать, – сказала она, выдав быстрый перебор, и убрала руки от струн, позволив звуку заполнить комнату и угаснуть.
– Если сделать, как Дей выразился, «мусоросборники» с использованием того же соляриума, то они действительно смогут задерживать в себе моркетскую тьму. И тратить свою энергию будут куда медленнее, – рассуждал вслух Анс. – Только «сливать» тьму обратно в разломы довольно опасно.
– Зато дешево, – Аин развела руками. – Многие наши маги уже достаточно хорошо научились взаимодействовать с Моркетом так, чтобы он не сожрал их.
– Такой метод совершенно не уменьшает количество моркетской тьмы в целом. Но в краткосрочной перспективе это, возможно, лучшее, что мы можем, – сказал Райн, делая какие-то пометки.
– Зачем вам, собственно, долгосрочная перспектива? В смысле, мы же в обозримом будущем либо победим Моркет, либо умрем, – напомнил я.
– Я уже и забыла, какой ты оптимист, – улыбнулась Фриг, снова начав перебирать струны.
– Но все же радует, что ты говоришь «мы». – Наши с Фреей взгляды снова встретились.
– Так умирать одному грустно.
– Я скорее говорила про победу, – Фрея вздохнула.
– Позитивная мотивация явно не мой конек, – процитировал я.
Фриг вдруг ойкнула, и мы все синхронно обернулись к ней. Неправильный оборванный звук повис в воздухе, словно выпав из мелодии. Фриг поднесла руку к лицу и озадаченно посмотрела на указательный палец.
– Струной порезалась… как-то, – ответила она на взволнованный взгляд Анса.
Сама Фриг его беспокойства не разделяла. Она лишь пожала плечами и слизнула кровь, потом быстро заживила рану. Но к инструменту уже не притронулась.
* * *
Лейси смяла в руках подол темного и невзрачного платья служанки. Она терпеть его не могла, но сейчас оно подходило ей под настроение. Унылое, слишком закрытое, каким-то невероятным образом ухитрявшееся скрадывать все достоинства фигуры. В таком платье разве что жалость вызывать. Впрочем, именно это Лейси и было нужно. Ведь она шла просить прощения.
Нарро нашелся около кабинета главного лекаря. Он стоял в коридоре, недалеко от двери. Привалился к стене, прижавшись к ней виском, и напряженно
