камнем рухнула вниз. Райн почувствовал, как острые когти смыкаются на его шее.
«И нам очень кстати нужны именно эти камни именно сейчас».
– Мы давно собирались договориться о такой схеме с Элвби, – словно бы ответил на его мысли Сивиз, – собственно, это одна из причин, по которой я был в разъездах. Но я все думал, чего же такого особенного Альбис может предложить Рейнгарду.
«Такого, чтобы мы не смогли отказаться».
– Мы предлагаем вам камни за треть от их рыночной стоимости. Вы же в обмен продаете фильтры нам с правом последующей перепродажи.
А перепродавать эти фильтры они, конечно, собрались Урадерну, который страдает от нехватки пресной воды, не загрязненной моркетской тьмой, еще сильнее, чем Рейнгард. Более того, до Райна доходили слухи, будто моркетская энергия, попавшая через реки в море, привела к появлению морских чудовищ в водах около Урадерна. То есть либо Леди Йарн все-таки признает проблему и обрушится на Рейнгард, пытаясь отнять технологию силой, либо весь Урадерн заполонят морские чудовища. Которые тоже накинутся на Рейнгард. Райн даже не знал, что лучше.
– А если сам Рейнгард начнет продавать фильтры, вы, конечно же, тут же поднимете цены на камни.
Сивизу не нужно было отвечать, Райн и без слов все прекрасно понял. Механизм ловушки только что громко щелкнул. Боль вонзилась в голову Сивиза с особой силой, словно Леди Йарн чувствовала, о чем они говорят, но он даже в лице не изменился.
– Мог бы хоть сделать вид, что не знаешь о том, о чем тебе знать не положено, – устало сказал Райн. Даже спокойные разговоры с Сивизом выматывали почти так же сильно, как эмоциональные всплески Сейлан.
– Я в первый и последний раз выпустил здесь полетать мою певчую птицу.
«Все же птица у тебя скорее хищная», – подумал Райн.
– От нее же ты должен знать и то, что фильтр еще не закончен.
– Ну, я рассчитываю на тебя, братец.
Леди Йарн будет в бешенстве.
Райну бы не было дела до настроения тетушки, но трудность крылась в том способе, которым Леди Йарн предпочитала решать проблемы. Она могла не только поднять цены на товары, которые покупал Рейнгард, а устроить настоящую торговую блокаду. А в худшем случае Леди Йарн бы хватило злости и решительности развязать войну. И даже грядущий конец света не помешал бы ей. Как и то, что Райн был членом ее семьи. Она терпеть не могла недовольство ближнего круга, любое инакомыслие воспринимала как личное оскорбление и предательство.
– Думаю, она попробует убить тебя, – спокойно сказал Райн.
– О, я надеюсь на это. Вряд ли она попытается сделать это лично, о такой чести я могу лишь мечтать. – Сивиз улыбался, но глаза его были темны, как штормящее море. – К тебе подобраться несколько сложнее, но я бы на твоем месте тоже поберегся.
Один раз к нему уже подобрались. Абелоун, конечно, более грозный противник, чем Леди Йарн, хотя…
– Ненавижу твою любовь действовать чужими руками.
Воздух полнился ожиданием скорой мести, как обычно тяжелеет небо от влаги перед штормом.
– Зато я люблю твою честность. Редкое качество в нашей семье.
Можно сказать, почти мутация.
– Что ж, я оставлю тебя наедине с моим предложением, обдумай его хорошенько. А я пока наведаюсь к Уртике.
Он легко вскочил с кресла, при этом боль прошила его висок тупой иглой. Но Сивиз снова будто бы не заметил. Райн не в первый раз задумался о том, сколько боли ему пришлось пережить, чтобы научиться так умело ее укрощать.
– Си, еще кое-что, – Райн остановил его у самой двери. Сивиз обернулся, смотря на него своим цепким взглядом. – Ты ведь знал о том, что со мной было? Что я был одержим. Ты видел. Не мог не видеть.
Горечь разлилась по комнате запахом гвоздики. Чужая боль сделалась совсем невыносимой, и Райн неосознанно приложил руку к виску.
– Ты смотришь на это с неверного ракурса. Спрашивай не о том, видел ли я, а о том, мог ли помочь, не навредив.
Дверь за спиной Сивиза захлопнулась, а в воздухе так и горчило его сожаление.
В очередной раз воспроизведя разговор в голове, Райн чуть было не исправил 13 на 81 вместо 31. Нужно было сконцентрироваться на работе, но приехавшая родня вносила в его жизнь слишком много хаоса. Законодательный запрет Стормланнам появляться на территории города казался все заманчивей. Тут уже одним дипломатическим скандалом больше, одним меньше.
– Аин, я вижу, что ты прописываешь детонационную формулу, – вздохнул Анс, все же отрывая взгляд от вычерченных восьмигранников. Их было восемь, абсолютно равной длины, ширины и высоты, на равном расстоянии друг от друга, прямые грани, ни на градус не скривленные углы. При этом существование линеек Анс не признавал.
– Это на случай разгерметизации контейнера, – возразила Аин, делая резкий росчерк вдоль линейки. – Ну подумай, мало ли что может случиться, и моркетская энергия польется прямо в воду или, еще хуже, на того, кто будет транспортировать контейнер.
– Да, поэтому давай подорвем его вместе с транспортировщиком. Отравления моркетской энергией ему явно будет мало.
– В результате взрыва сгорит лишь энергия, никто не пострадает, я все рассчитала!
– Ты только что написала плюс вместо минуса.
– Что? Где? – Аин тут же уткнулась в свои расчеты.
Наблюдать за их спором со стороны было интересно и, как ни странно, довольно приятно. Вообще-то Райн просто ненавидел ощущать чужие конфликты и распри вокруг себя. Они отравляли воздух дисгармоничностью и нервозностью. Но ссоры близнецов не разрушали пространство, скорее уж будоражили. Словно Аин и Анс пребывают в радостном шоке от того, что могут не сходиться во мнениях.
– Просто выдели ей какую-нибудь постройку за чертой города, пусть развлекается. – Анс перевел взгляд на Райна.
– У нас есть два склада, которые уже не используются, давно пора было что-то с ними сделать.
Аин отложила перо и наградила их обиженным взглядом, а после и вовсе отвернулась, скрестив руки на груди. Но заинтересованности от нее исходило куда больше, чем обиды. Вероятно, придется действительно отдать ей склады. Когда она вернется.
Если она вернется. Если в этом походе с ней ничего не случится. Если Сторград снова не запрет ее в своих стенах. Почему он вообще должен ее куда-то отпускать? Почему все так складывается? Почему из-за его слабости они уже потеряли столько времени?
Мысли снова унесло слишком далеко от расчетов, формул и схем. Но Райн упорно постарался приковать свое внимание к бумагам. И ему снова помешали.
На этот раз ощущение. Мучительно яркое и несколько тревожное. Ощущение, что он
