мышления, реляционный пример того, что российские теоретики литературы называют «отстранением» или попыткой увидеть нечто заново, другими глазами, а затем отметить то, чего, возможно, не было видно раньше.
В дружеских отношениях, объясняет Ли, может быть непонятна роль каждого. Разговоры об эмоциональной привязанности случаются нечасто, и если вы не знаете, на каком уровне ваши отношения, вы не знаете и вашу роль в жизни другого человека. В QPP эти вопросы уже решены, ответы на них найдены совместно, можно открыто и свободно высказывать свое мнение и предпочтения. Тейлор рассказал своей маме о Ли. Ли называла Тейлора своим партнером в квир-пространствах и «действительно хорошим другом» в ситуациях, когда партнер задает вопросы, на которые требуется слишком много времени для ответа.
Другой партнер Ли, ее муж, знал о «близкой дружбе» с Тейлором, но не совсем понимал концепцию QPP. Ему не было интересно вдаваться в подробности. Его опасения касались в первую очередь сексуальной верности, и как только стало ясно, что Ли и Тейлор не спят вместе и не собираются этого делать, беспокойство и дальнейшее любопытство исчезли.
Можно ли назвать Ли поли? – задаюсь я вопросом. Не уверена. Муж Ли не считал свой брак открытым, а отношения Ли и Тейлора не были чисто романтическими. С другой стороны, как говорит Ли: «Не знаю, действительно ли я испытывала разные чувства к мужу и QPP. Ко всем тем немногим людям, которые мне небезразличны, я чувствую примерно то же самое. Вот как я строю отношения».
* * *
Более пристальный взгляд может сделать значение слов «романтический» и «платонический» понятнее, но нет необходимости оспаривать семантику. Имеет смысл отделить романтику от секса и ломать голову над термином «квирплатоник», но меня больше интересует изменение поведения людей в отношениях, чем принуждение всех к изменению слов.
Мы заимствуем выражения у других людей, и выбор слов может дать обратный эффект. Я бы не стала требовать, чтобы Юми Сакугава переименовала свой комикс «Я в несексуальном романе с тобой», или настаивать на том, что ее чувства действительно романтичны. Я бы не стала указывать на двух близких друзей и говорить им, что их отношения – это не дружба, а на самом деле квирплатонические отношения. Рассказывать людям, каковы их отношения на самом деле, или настаивать на том, что нельзя использовать слова «друг» и «романтический партнер» для описания обычных социальных ролей, – это не путь к прогрессу. На этом пути лежит кроличья нора путаницы в определениях и лингвистических уловок. К тому же это неуважительно. Эти новые идеи провоцируют, а не предписывают.
Однако мне любопытно, что бы произошло, если бы все более внимательно рассмотрели различие, которое мы проводим между дружбой и романтикой, а также причину его возникновения. Многие люди не решаются сказать друзьям: «Я люблю тебя», – и уж тем более спросить: «Что ты чувствуешь? Кто мы друг для друга?» По словам Ли, за пределами романтики об «определении отношений» не может быть и речи, если только что-то уже не пошло не так. Психотерапевты обычно сосредотачиваются на романтических отношениях, и нет никаких советов, чтобы помочь людям оправиться от потери друга, хотя разрыв дружбы может быть столь же разрушительным, как и разрыв романтических отношений. Неопределенность дружеских отношений и отсутствие официальных обязательств нравятся многим, но, как правило, люди склонны небрежно относиться к тому, что менее важно.
Так быть не должно. Как показывают квирплатонические отношения, мы можем заимствовать язык и нормы романтических отношений, чтобы структурировать другие типы чувств. Квирплатонические партнеры вступают в такие отношения, которые многими воспринимаются как несерьезные, и решают, что они достаточно важны и заслуживают необычных и потенциально неловких разговоров. Разного рода отношения могут быть достаточно важными, чтобы рискнуть завести такой разговор, определить ожидания и постараться соответствовать им.
Вместо того чтобы позволять ярлыкам вроде «романтического» и «платонического» (или «друга» и «партнера») руководить действиями и ожиданиями, сами желания могут направлять действия и ожидания. Более эффективно, чем полагаться на ярлыки в качестве инструкций, сразу перейти к вопросу о том, что мы хотим – будь то время, прикосновения, привязанность и т. д., как писал Дэвид Джей, – независимо от того, вносят ли эти желания путаницу в жесткие представления о том, как должны выглядеть эти две категории. Когда желания не соответствуют ярлыкам, часто нужно откорректировать или отбросить ярлыки, а не желания. Если все ведут себя этично, не имеет значения, вписываются ли отношения в предвзятую социальную роль, ощущаются ли они платоническими или романтическими, или ни теми ни другими, или и теми и другими одновременно.
Тейлор и Ли расстались через год после того, как стали встречаться, по причинам, не имевшим никакого отношения к сексуальной идентичности или ярлыкам. «Это тоже важно отметить», – говорит Ли. Квирплатоническое партнерство не следует инфантилизировать или идеализировать, поскольку эти «слишком чистые, слишком хорошие» отношения якобы защищены от эмоциональных бурь. Они могут быть подрывными; они могут бросить вызов укоренившимся иерархиям; но это по-прежнему отношения между людьми, а люди несовершенны. Эмоциональные компоненты, предположительно уникальные для романтической любви, могут быть испытаны в других контекстах, поэтому проблемы и трудности романтических отношений могут существовать и в других типах партнерства. И хотя они с Тейлором расстались, их совместная работа помогла Ли понять, что она хочет и чего заслуживает в отношениях, и расстаться с мужем-абьюзером.
Любовь и забота драгоценны и проявляются в контекстах, выходящих за рамки романтического; они также не обязательно становятся самыми значимыми в романтическом контексте. Одна группа людей особенно остро чувствует эту истину: это аромантики, или аро. Они знают, что возвышение романтической любви в конечном счете вредит всем. Они ждут, когда и другие это поймут.
* * *
«Только влюбленный имеет право на звание человека», – писал русский поэт Александр Блок в 1908 году[148]. Спустя столетие поп-певица Деми Ловато высказала подобное послание: «Ты никто, пока не встретишь кого-нибудь»[149].
Пока на картине нет романтического партнера, окружающие думают, что картина неполная. Утверждение, что только влюбленный, – а в стихотворении предполагается, что Блок имеет в виду любовь к романтическому партнеру, – имеет право называться человеком, подразумевает, что наша человечность зависит от чего-то в значительной степени неподконтрольного нам: других людей, обстоятельств, удачи. Ужасно полагать, что мы можем быть людьми, только когда испытываем одно конкретное чувство или когда другие испытывают его по отношению к нам. Тем не менее жажда романтических отношений часто необходима для доказательства нравственности, и поэтому аро осуждают, а их человечность отрицают.
Дэвид Коллинз, например, любит любовные романы, любит своих друзей и
