Считай, что у тебя «холодный отпуск».
Глава 10. Роза
После посещения прототипа Мейер появляется у Розы каждую ночь, часто пьяный и вялый. Она изо всех сил пытается его приободрить: позволяет выигрывать в карты, подливает ему виски, наблюдая, как он мечется по комнате взад-вперед, словно тигр в клетке. Иногда он падает на кровать, расстегивает ширинку и кряхтит Розе в волосы, называя ее выдуманным именем, которое все еще считает настоящим. Но зачастую он просто засыпает, причем прямо в ботинках, и остаток ночи Роза проводит, думая о Брадобрее. Где он? В церкви, спит на холодной и жесткой скамье? Или пьет в лагере Копателей, коротая время за картами? Роза надеется, что ни то, ни другое. Ей нравится представлять его на улице у торгового центра, как он пробирается по снегу мимо ее комнаты, чтобы посмотреть, горит ли в окне лампа. Но там все темно. Ее нельзя зажечь, пока рядом с Розой храпит Мейер.
По алюминиевой обшивке торгового центра хлещет ветер.
– Там сильный снегопад, – говорит Юдифь Цветам, пока те ужинают картофельным пюре с розовой ветчиной. – Клиентов не будет.
Она на мгновение веселеет, а затем продолжает:
– Поэтому сейчас у нас полевая экскурсия. Каждая берет по мусорному пакету, и все следуют за мной.
Юдифь ведет Цветы сквозь торговый центр к магазину доступной одежды в дальнем конце фуд-корта. Ломом вскрывает раздвижную металлическую дверь.
Ива с фонариком заходит первой, находит щиток. Выключатель резко щелкает – и под потолком вспыхивает яркий свет. Стены выкрашены в неоново-розовый, повсюду висят выцветшие постеры с молодыми моделями, которые сидят на пляже и щурятся на солнце. На них укороченные топы и джинсы с низкой посадкой, массивные серебряные украшения и разноцветные заколки. Модели выставляют напоказ белоснежные кроссовки или тянут руки с ярким маникюром к высокому голубому небу.
– Прошу, девочки, – говорит Юдифь. – Если мы не возьмем, это сделает кто-то другой.
На низеньких столиках лежат аккуратные стопки джинсов, а вешалки заполнены толстовками, облегающими майками, платьями-рубашками и мини-юбками. Все вокруг покрыто слоем пыли. Жасмин принимается расстегивать джинсовую куртку на белом безликом манекене. Фиалка роется в прозрачных пластиковых контейнерах возле кассы. Она вытаскивает пять упаковок носков и хлопчатобумажного нижнего белья, коробочки теней для век и баночки перламутрового блеска для губ. Флёр перебирает джинсы, прикладывает мешковатую пару к себе, потом запихивает в свой мусорный пакет. К ней присоединяется Ирис, и вскоре две из Цветов распределяют одежду в пару стопок: укороченные топы с блестками, неоновые легинсы и мини-платья – для работы и толстые носки, термобелье и верхняя одежда – для ежедневных прогулок на улице.
Ива включает акустическую систему – и помещение наполняется приторной поп-музыкой. Роза у входа наблюдает, как по магазину с любопытством бегают собаки, принюхиваясь к разным запахам. Фиалка и Жасмин примеряют одежду, по очереди крутясь перед ростовым зеркалом. Ирис и Флёр копаются в косметике, пробуют цвета губных помад на внутренней стороне запястья. Роза хочет присоединиться, быть такой же непринужденной и свободной, как Цветы, но ей становится не по себе при мысли о том, кто тут был последний и почему все это бросили.
К Розе подходит Юдифь.
– Ничего нужного не присмотрела?
– Вы уверены, что нам тут можно находиться?
– Разумеется, – отвечает Юдифь. – Ты не подозреваешь, как нам повезло найти нетронутый магазин. Его, должно быть, как-то не заметили.
– Тогда как вы его нашли?
– Моя работа состоит и в том, чтобы знать, что есть здесь, в торговом центре. – Юдифь легонько подталкивает Розу. – Ну же, Роза. Ты все время такая серьезная, с момента приезда в лагерь. Повеселись хоть разок.
Роза идет в заднюю часть магазина, где устроен склад. Ива перебирает нераспечатанные коробки с товаром. В комнате воняет мокрым картоном и гнилью, а еще безглазым грызуном, которого Ива достает из коробки с полиэстеровыми водолазками.
– Меня сюда изгнала Юдифь, – хмыкает Роза.
Ива смеется и протягивает ей канцелярский ножик.
– Приступай к раскопкам.
Роза начинает разрезать коробки, а Ива вслух читает надписи на этикетках.
– Вьетнам. Шри-Ланка. Китай. Бывала когда-нибудь в Китае? – интересуется Ива.
– Нет. Это моя первая поездка за пределы США. А ты бывала?
– Не-а, – Ива качает головой. – Никогда не выезжала за пределы этого региона. Но после лагеря планирую куда-нибудь сорваться.
– Уже знаешь куда?
– Куда-нибудь, где тепло. Хочу почувствовать жар на коже.
Руки Розы замирают над коробкой.
– Не говори так. Люди буквально умирают от жары. Знаешь, сколько их сейчас хочет попасть на север?
– Задолбали мне это повторять, – огрызается Ива. – Почему я не могу сама решить, куда мне ехать?
– У тебя плохое настроение, – замечает Роза. – Что с тобой происходит?
Ива вскрывает коробку и с глухим стуком бросает ее на пол.
– Я просто так устала от этого, – она указывает на стопку ярко-розовых маек. – Копаться в куче мусора в поисках сокровищ. Пипец как угнетает.
Она плюхается на одежду, выуживает пачку сигарет из куртки и закуривает.
– Скоро мы отсюда уедем, – говорит Роза. – И тогда ты сможешь отправиться на юг, если действительно хочешь.
Ива молча продолжает дуться и курить. Роза возвращается к работе и открывает коробку мини-платьев с высоким воротом, изготовленных в Индии, отправленных в этот магазин как раз перед обвалом рынка нефти. Она кладет одно платье в мусорный мешок и вдруг слышит шорох с потолка.
На верхней полке гнездится пара голубей. Роза разглядывает птиц, прижавшихся друг к другу, чтобы сохранить тепло. И тут она видит на потолке написанные аэрозольной краской слова:
«Белая Алиса»
Название пугает своей простотой. «Белая Алиса». Чопорное и меланхоличное, как имя девушки с блестящими волосами, которая ездит верхом по вересковым пустошам отцовского поместья.
– Это что? – спрашивает Роза Иву, указывая на потолок.
Та поднимается, запрокинув голову.
– Столько лет прошло, а она так и не стерлась.
– Что это значит?
Ива тушит сигарету ботинком и поворачивается к Розе.
– Когда я была ребенком, историю «Белой Алисы» рассказывали непослушным детям. Будь осторожна, иначе «Белая Алиса» придет и тебя заберет. Что-то в этом роде.
– Если «Белая Алиса» – всего лишь история, то кто это написал?
– Пьяные подростки. Взбешенные из-за потери работы нефтяники. Когда Доминион-Лейк опустел, люди вламывались в этот торговый центр и выносили припасы. К тому времени «Белая Алиса» превратилась в миф, на который легко перевесить собственные проблемы.
– Ты в это веришь?
– Нет. – Ива качает головой. – Меня воспитали так, чтобы я никогда не верила в истории о привидениях.
Роза слышит, как их зовет Юдифь, и заталкивает в свой пакет еще несколько платьев. Прежде чем уйти, она в последний раз смотрит на потолок.
– Молодцы девочки, – хвалит всех Юдифь, когда Ива с Розой присоединяются к остальным Цветам у входа в магазин. – А теперь домой – любоваться нашей добычей.
После вылазки в торговый центр Роза идет к себе в комнату и выглядывает в окно – ветер утих. Она ждет час, затем раздвигает шторы и ставит на окно лампу с абажуром из черного кружева, надеясь, что сегодня вечером Брадобрей наконец заглянет.
Коротая время в постели, Роза читает книгу Мейера:
Некоторые говорят, что зеро – это инструмент отсутствия. Стирание. Ноль. Яма. Зияющая пропасть пустоты. Но я бы сказал, что ноль – первый. Первое число. Первая фаза. Первый шаг к тому, чтобы обуздать силу отрицательного и представить себе другое существование. Зеро показывает нам, что в пепле того, что мы сожгли, можно найти искупление.
Беспокойная, Роза откладывает книгу и смотрит на себя в зеркало туалетного столика. Кожа землистого цвета, под глазами темные круги, и никакое количество макияжа не может вызвать на щеках румянец. То же самое она видит у других Цветов – физические свидетельства жизни в лагере. Это не просто недостаток солнца, физических упражнений или правильного питания. Это ощущение, что мир продолжает вращаться, а они застыли во льдах.
Когда в коридоре затихают шаги Юдифи, делающей последний обход, Роза слышит негромкий стук в окно. Снаружи Брадобрей, стоит по колено в снегу, держа рукой в перчатке керосиновый фонарь. Роза быстро открывает окно. Брадобрей подтягивается и ловко пролезает в комнату, и Роза так рада его видеть, что воображение моментально рисует его босиком на песке, залитом солнцем.
Брадобрей стряхивает снег с ботинок и расстегивает бушлат. Под ним красивая белая рубашка, заправленная в шерстяные брюки. Когда Брадобрей смотрит на Розу, ее сердце начинает биться чаще.
– Приходил проверить, горит ли у тебя свет, когда только
