— С чего начать не знаю, ум на раскорячку.
— Начни с начала, — посоветовал Манто.
— Попробую…
Во вторник в половине шестого Леха подошел к квартире Святого одновременно с Леной, возвращающейся с работы.
— Ой, Олежка, сейчас я тебе такое расскажу, ты не поверишь.
Ветерок устраивал на вешалку ее шубу, а Святой подал жене шлепки.
— Выкладывай свои новости, у нас время нет.
— Только вы не болтайте никому, а то мне на работе влетит.
— Не боись, облегчи душу, — прогнал ее несуществующий страх муж.
— У нас в поселке рэкетиры появились.
— С чего ты взяла? — выпучился на нее Эдик.
— Начальник милиции после обеда у меня был, мы с ним на ксероксе деньги печатали. Он торопился сильно, я так поняла, что бандитов сегодня ловить будут.
— Много напечатали? — поинтересовался Леха.
— Сто тысяч.
— Все выложила? Теперь иди, ужинай, я тебе суп разогрел. На печке стоит, под полотенцем.
Святой, прибавив звук телевизора, чтобы жена не слышала о чем они собираются толковать и бросив на ковер подушку от кресла, сел на нее.
— Ну, что, братцы-жулики, делать будем?
— Вот дичь перепуганная, все же с легавыми поцеловался — перекосило злой гримасой мужиковатую рожу Ветерка, — но ничего, скоро у нас зубы вырастут, я его, падлу, перекушу…
— Это не Миловилов, сто пудов, — встрял Эдик — скорее всего, Манто.
— Понятно, — недобро выдохнул Леха после некоторого молчания.
— Чем теперь заняться? Без капусты ведь сидеть не будешь, нужно чем-то кормиться.
— Можно было бы в Чите поворовать, но у нас даже машины нет — развел руками Олег.
— Значит надо найти человека с тачкой или у кого-нибудь в аренду взять — предложил брат Святого.
— Дело прошлое, я знаю одного парнишку с тачкой — встрепенулся Ветерок, — у него двойка, «Комби», а денежки сейчас никому не помешают. Цепануть его?
В крестовину рамы смачно шлепнулась шайба, подкинув Олега с пола к полузашторенному окну. В опускающихся на поселок сумерках зимней ночи, у желтого «жигуленка» с клюшкой в руках и задранных к небу ушах кроличьей шапки, выжидающе глазел на окна квартиры Игореха. Сына Святой любил и если бы тот не только бы побил стекла, но и сжег все жилище вообще, наказывать его все равно бы не стал. Но кулак любимому сыночку для порядка он на всякий случай показал. Игорь, соглашаясь с отцом, согласно кивнул оторванным для форсу козырьком шапки и, подобрав шайбу, погнал ее к другому подъезду, а из тачки в распахнутом овчинном полушубке и косматых собачьих унтах, вылез подзатянутый Костя. Заметив, что форточка зала отворена, он протиснулся к ней сквозь ломкие в изморози кусты черемухи и выразительно щелкнул себя по кадыку указательным пальцем.
— Премного благодарен, — отказался Олег, — куда востришь?
— К тебе, вмазать не с кем.
— С кем приехал?
— Это не со мной, так мужики знакомые с отдела, подбросили по пути. Между прочим, за домом, соседним с твоим, пасут.
— А что там интересного?
— Говорят, рэкетиров брать будут.
— По ходу весь Первомайск уже в курсе, что менты нам капкан поставили, — не выдержав, рассмеялся Леха.
— Порулил я, братаны, — засобирался он.
— Насчет машины не забудешь? — напомнил Эдька.
— Я до него и пошел, обтяпаю по-горячему.
— Промацай путем протеже свое, а волоки его ко мне домой, когда Ленка на работе будет.
Алексей? — мыла посуду Лена — загони, пожалуйста, ребятишек. Пообморозились, наверное, да и темно уже. Скажи Насте — я через час прибегу.
***
Вовчик перебирал фотографии семейного альбома. С желтеющего снимка на него в упор смотрел моложавый еще батяня. Черные смоляные кудри азербайджанца и такого же цвета большие глаза на фоне зеленых волн Каспийского моря смотрелись. На волосатых жилистых руках восседал он, Вовчик. «Сколько же пролетело? Сейчас мне двадцать семь, на фотке год, значит двадцать шесть. Нос ястребиный, как у отца» — потрогал он свой клюв — «вот только волосы на голове рыжие, ни в мать, ни в пахана…» Дверной звонок заставил Вовчика вздрогнуть. Жена на седьмом месяце беременности бесчисленное количество раз просила его отключить этого дьявола, но как-то все не доходили руки.
— Ольга, откроешь? — сунул он ноги в тапочки.
— Я стираю, — недовольно откликнулась она.
Отпустив квадратную кнопку звонка, Ветерок толкнул обитую обожженными рейками под красное дерево дверь и, перешагнув порог, почти столкнулся с Рыжим.
— Здорово, Вовка.
— О-о, какие люди. Здравствуй, здравствуй! — не на шутку всполошился хозяин, которого в поселке даже сопливые пацаны пинали в жопу, а тут вдруг пожаловал сам Леха, — раздевайся, проходи — метнулся он в кухню ставить чайник.
Худенькая его супруга с несуразно торчащим из-под байкового халата животом, застеснявшись непрошеного гостя, заперлась у ворочающей белье машинки в ванне.
— Вова, сам похозяйничай.
— Конечно, конечно, — слетал тот за малиновым вареньем на балкон.
— Может кофейку сварганить?
— Не суетись, Рыжий, — подтолкнул под его тощий зад табуретку Ветерок.
— Где вкалываешь?
— Нигде пока.
— «Жигу» дай на месяц? — взял его за горло сразу Леха. — Откатаю, рассчитаюсь. Деньгами или шмутьем, как тебе удобней будет.
«Отказать такому гостю опасно, но и давать тачку жалко, вдруг разобьет» — лихорадочно замельтешило в запотевшей башке.
— Зачем тебе лайба?
— Меньше знаешь, дольше живешь, — положил в фарфоровую кружку столовую ложку малины Ветерок.
— Может возьмешь меня за шофера, все равно днями дома торчу.
— Не потянешь ты, Вовчик, на дела лихие.
— Потяну, че не потяну-то?
— Воровать придется.
— Да если знать хочешь, я уже неделю маршрут инкассаторов вычисляю, — стал врать Рыжий, — выслежу хорошенько и хлопну.
— Один?
— Не веришь?!
— Верю, верю, — попробовал открутиться Леха — но я не один. Святого знаешь?
— Нет.
— А братана его, Эдьку?
— Нет — огорчился Вовка, — я ведь домосед. Похлопочи за меня, а? Я вас не подведу, вот те крест, — перемахнул он себя вдоль и поперек.
— Веришь в бога?
— Обязательно.
— Не знаешь, значит, что рыжих на небеса не пускают.
— Че, правда?
— В натуре. Ладно, Вовчик. Завтра в два часа равно к дому номер восемь по улице Строительной подскочишь. С торца здания карман для машин есть, вот в нем меня и подождешь.
— Леха, давай послезавтра в это же время?
— Что так?
— Тачка на колодках. Нужно обуть ее, заправить, помыть…
— Уболтал. В четверг, так в четверг.
