Спустя два часа тачка благополучно просочилась в Северный, а ровно в шесть краденное было на четвертом этаже крупнопанельной пятиэтажки в Эдькиной спальне. Разбуженная шумом мать, захлопотала в кухне.
— Что это вы полуночничаете?
— Коммерцией, тетя Жанна, занимаемся. Эдику друзья с Новосибирска технику отправили японскую, вот будем торговать, — ближе к печке устроился Леха.
— Ох, врете, парни, чует мое сердце, неладное что творите.
— Да вы что, тетя Жанна. У Олега двое пацанов, у Вовки жена скоро родит, у меня один.
— А у тебя в Кутулике бабенка разве еще не родила? — вошел на кухню в семейских трусьях отец братьев.
Ветерок чуть не подавился вчерашней оладушкой. Видя его смущение и растерянность, Борис Николаевич заторопился в ванну, а красный, как помидор Эдька, забрызгал ему вслед слюной.
— Вот, старый, тебе чужие тайны доверять оказывается нельзя?
— Пошутил я, понимаешь, пошутил!
— Мамуля, почаюй с сыновьями?
— Не хочу я, Олежка.
— Присядь, присядь. Не воруем мы, успокойся, для таких дел я уже достаточно взрослый. Нажрался хлеба черного вдоволь, поверь и Эдику не потяну же я в это черное болото, с которого сам кое-как ускребся?
— Ну ладно, убедил, а может — и обманул, но на душе легче стало. Пойду досыпать, на отца не ворчите, он, бедный, вас каждый день вспоминает.
В полдень с легендой о том, что двухкассетники приобрел у кого-то оптом на барахолке, Рыжий выехал в Первомайск. Побродив по городу, вечерней электричкой Святой и Леха двинули следом. Эдик остался в Чите. Утром следующего дня необычно рано в дверь не позвонили, а едва слышно постучали.
— Даже в выходной выспаться не дают, — нехотя поднялась Лена и, притворив стеклянные створки дверей зала, за которыми посапывали дети, подошла к входным.
— Кто там?
Никто не ответил.
— Олега, иди сюда. Кто-то скребется и молчит.
Это был Вовка.
— Ты что язык проглотил? — впустил в квартиру приятеля Святой.
— Извини, неудобно как-то.
— Неудобно срать в штаны. Прикатил, чуть ли не в пять часов и стесняется. Что случилось?
— Вчера перед самым поселком уже груженный «КРАЗ» обгонять стал, а того тряхнуло на кочке, и с кузова гравий посыпался…
— Дальше.
— Вышибло мне стекло лобовое и фары.
— У нас ведь в запасе есть?
— Продал я его, дома денег даже на хлеб не было. Ты уж извини.
— Ладно тебе передо мной прогибаться, с понтом я — начальник какой. Ищи теперь лайбу путную, да разберем ее. Надыбаешь, цинканешь. Обсосем, что да как и хлопнем, только не затягивай. Все у тебя?
— Но.
— Вали тогда до хаты, Ольга потеряла тебя, небось.
Проводив подельника, Олег позвонил Ветерку.
— Ты че, с ума сошел, половина шестого, — сонно откликнулся тот.
— Извини, Леха, запурхался. Рыжий только что от меня выплыл, говорит — «жигу» побил здорово так, что сегодня можешь дрыхнуть до потери пульса.
— Это примерно сколько?
— Черт его знает. Я растолковал Вовке, что делать, дня через два готовься выходить на тропу войны.
— Без Эдьки отработаем?
— Думаю, не стоит его тревожить, втроем управимся?
— Конечно, сладим.
Положив на рычаг трубку, Олег получил взбучку.
— У нас дом или проходной двор? Что молчишь? Еще раз кто-нибудь припрется в такую рань, я ему всю морду расцарапаю, понял?
— Такое серьезное предупреждение мимо ушей пропускать рискованно.
— Хиханьки тебе, значит, ну посмотрим.
Во вторник, потеплей прикинувшись, Святой с Ветерком под промозглым беззвездным небом направились к гаражному кооперативу, где Вовчик ставил свою тачилу. Тот, наученный горьким опытом прошлой делюги, уже поджидал их в серых солдатских валенках и кургузом солдатском же полушубке.
— Шлепайте за мной, только тише. На территории собак бродячих полно и до сторожки близко.
Крался он, словно мышь за сыром и Олегу пришлось его подтолкнуть.
— Не бзди ты собственной тени, мы же еще не воруем, а то, как шпион в кино. Люди увидят, засмеют, идем не колеса воровать, с понтом мост взрывать.
Не подействовало. До обшитого со всех сторон жестью гаража тащились еще минут десять. Потом за закрытыми воротами, включив фонарики, принялись рассматривать битую «жигу», вид которой действительно оставлял желать лучшего.
— Прилично тебе досталось, — посочувствовал Леха — как еще по башке не тюкнуло.
— Твой гараж?
— Не-е, батин.
— А где объект наших злодеяний?
— Как выходишь, сразу направо, крайний самый.
— Как нырять будем?
— Замки у него внутренние, не взломаешь. Крышу разберем, там люк на чердак, по нему и вовнутрь попадем.
— Да ты стратег почище Наполеона, молодец.
— Ладно, братцы, пошли, — выключил фонарь Святой — прихвати, Вовка, монтировку, топор, пассатижи и парочку гаечных ключей.
— Ключи зачем?
— Люк на чердак, скорее всего на болтах сидит, впрочем, если хозяин балбес, то может и на шурупах. Халупу эту не запирай, на случай шухера сюда затаримся.
Отодрав с торца треугольной крыши четыре дощечки, связанные между собой тарной проволокой, Ветерок протиснулся в завешанный пучками сухих трав невысокий чердак. Как и предполагал Олег, лючок сидел на болтах, но хозяин забыл запереть его и по сваренной из металлических труб лестнице, Леха спустился вниз. Подсвечивая фонариком, он отыскал выключатель и врубил свет. Потом, отодвинув засов, отворил одну половинку ворот и свистнул подельников.
— Давай, Святой, в трех отработаем?
— Нет, вали на атас. Не хватало нам за такую блевотину нары проминать. Вали.
— Холодно же, четы, в натуре?
— Не тяни время, шумнешь, если что.
Чертыхаясь, Ветерок выскользнул в темень и плотно прижал за собой двери.
— Рыжий, в первую очередь снимай то, что необходимо.
Тот согласно кивнул и, задрав капот новенькой четверки, прилег на двигатель. Олег открыл багажник и выудил оттуда двухствольное ружье, патронташ, забитый патронами и рюкзак с провизией.
— Видно, мужик браконьерить намылился, не подфартило, бедолаге.
— Олега, посмотри, там домкрат есть?
— На, держи.
Пока Вовчик крутил колеса, Святой шмонал в салоне. Выдрав с корнем магнитолу, он выгреб из-под водительской седушки штук пятнадцать магнитофонных кассет и засунул все это в пустой мешок. В бардачке лежал в кожаном тисненом чехле охотничий нож, водительское удостоверение, которое Олег положил на место и немного денег. «Наверное, на бензин», — ткнул он их за солнцезащитный козырек.
— Вовка, что у тебя?
— Одно колесо осталось, сними аккумулятор, а?
Без стука вошел Леха, напугав путем Рыжего.
