Трибунал действительно ждал, однако в присутствии Золотого бога даже верховным представителям рас не дозволялось сидеть. У противоположной от входа стены стояли господин Эхтинор Тарийский, глава Миссии Великой Атлансии, и, в шаге от него, Брахмир, нижайший слуга Общины Гиперборейской. Посол инков сделал охране повелительный жест и, приблизившись, встал в этот ряд третьим.
Повинуясь начальнику, четверо воинов конвоя остановились перед алтарем. Теперь между подсудимым и трибуналом был только жертвенный стол, и этот символ очень не понравился Павлу.
Пауза затягивалась. Потрескивали факелы на стенах, угадывалось дыхание присутствующих, билось собственное сердце… И шептал что-то, ведя разговор с самим временем, крупный речной песок в больших песочных часах. Иногда из-за дверей, из внешнего светлого мира доносились какие-то обыденные звуки – голоса, шаги, даже смех, – но все это тонуло в тяжелом сумраке храма самого солнечного из богов.
А потом последняя крупица песка упала из верхней колбы в нижнюю, и время, наконец, снова двинулось вперед.
Акарханакан поднял голову и проговорил безо всякой торжественности:
– Ждать больше некого – смарры игнорируют, как обычно. Давайте начинать.
– Это было очевидно, – отозвался Эхтинор. – Мы только потеряли время… – Он шагнул вперед и посмотрел на Павла. – Павел Головин, сотрудник Земного отдела. Ты нарушил один из основных принципов Ассамблеи – обязательное соблюдение законов, общих для рас, входящих в нее. Ты будешь осужден по законам ветви, против которой совершил свое преступление.
Закончив церемониальное обращение, атлант вернулся на место. Дождавшись этого момента, вперед выступил инка.
– Властью, данной мне моим народом и императором, я представляю обвинение, – уведомил он. – Ты не можешь изменить это решение.
– Отлично, – выдавил Павел. Если все проделанное имело целью взвинтить нервы, то она была с успехом достигнута. – А кто будет представлять защиту?
– Справедливость и правосудие не нуждаются в посторонней помощи, – вымолвил ацтек. – Процессуальная форма трибунала не предусматривает защиту подсудимого кем-либо, кроме самого подсудимого.
– Спасение утопающих… – проворчал Павел. – Ладно, давайте попробуем.
– Прош-шу прощ-щения… – этот тихий шепот, как гром, грянул в полупустом храме. Воины у дверей вздрогнули – появление ящера осталось незамеченным никем до тех пор, пока он не заговорил.
– Назначенный срок сбора истек! – произнес инка, и непонятно, чего больше было в его голосе – удивления или досады.
– Гнездо получ-чило приглаш-шение… Я приш-шел…
– Существует протокол… – начал было инка, но Эхтинор перебил его:
– Верно. И в нем значится, что коллегию составляют представители четырех народов.
– С-спас-сибо… – ящер проследовал мимо Павла и встал справа от атланта. – Прош-шу продолжать…
Посол империи сделал значительную паузу. Потом, видимо, решив, что со смарром все равно ничего не поделаешь, проговорил:
– Я уполномочен обвинить этого человека в препятствовании отправлению священного обряда, а также в поругании верований моего народа. Как вам известно, это является нарушением одного из основополагающих законов о религиозной терпимости и уважении вероисповеданий рас, представленных в Ассамблее Миров. На основании этого закона я требую выдачи сотрудника Земного отдела малому кругу жречества для учинения справедливой расправы по обычаям моей религии.
– В чем будет состоять ваша расправа? – спросил атлант.
– Это является национальным обычаем, и я не обязан давать комментарии. Однако, уважая будущее решение трибунала, я готов пояснить, что расправа, в соответствии с подобным обвинением, учиняется путем сожжения виновного в жертвенном очаге вместе с основной жертвой.
– Ясно, – вымолвил тихо атлант. – Скажите, посол, ваши боги когда-нибудь бывают сыты?
– Бывают, – без тени сомнения ответил инка. – Однако это, так же, как и способ расправы, не является предметом обсуждения трибунала и не должно влиять на его решение.
Сожжение! Черт… чего-то подобного следовало ожидать от ацтека, но все же у Павла вспотели руки. Спокойнее, спокойнее… Обвинять его в убийстве, кажется, никто не собирается, но намеченная в спешке линия защиты была настолько общая, что вполне подходила и под этот случай. Итак, первый ход:
– Я возражаю. Трибунал не уполномочен выносить смертные приговоры в отношении жителей Земли.
Легкий поклон Акарханакана в сторону Павла возвестил о том, что возражение услышано, но не принято.
– Именно поэтому я лишь прошу решения о выдаче виновного малому кругу жречества.
– В данном случае это одно и то же.
– Фактически – да, – тяжело отвесил Эхтинор. – Процессуально – нет.
– В ч-чем доказательс-ства вины?.. – прошипел ящер.
– Обстоятельства, при которых было обнаружено тело, а также орудие убийства с отпечатками пальцев Головина говорят о намеренном умерщвлении жертвы до наступления положенного срока и недопустимым при исполнении обряда способом.
– Недопустимым способом? – процедил Павел. – Ну и тварь… Это же была твоя дочь!
Ацтек остался непроницаем:
– Данное обстоятельство не имеет отношения к разбирательству.
– В таком случае, расскажи трибуналу то, что имеет отношение. Расскажи о том, как твоей дочерью была спланирована и приведена в исполнение провокация против меня, которая должна была стать местью за смерть ее жениха. И еще о том, что она предпочла мучительной гибели в огне убить себя.
– Это правда? – с видимым интересом осведомился Эхтинор у посла инков.
– Я не имею подобной информации, – Акарханакан пожал плечами. – Это утверждение не опровергаемо, но и не доказуемо, а значит, не может быть принято во внимание.
– Не совсем так.
Павел поискал глазами того, кто произнес эти слова, прежде чем понял, что впервые за время судилища заговорил гиперборей.
– Перед тем как войти в этот… храм, я получил от главы своей дознавательной коллегии сведения, подтверждающие слова землянина.
– Вот как? – Атлант заинтересовался еще больше. – Я не оскорблю вас, коллега, если спрошу: уверены ли вы в достоверности этих сведений?
– Вполне уверен. Обычно я полагаюсь на слова одного из лучших слуг Общины без доказательств, однако, соблюдая протокол трибунала, в этот раз он даже готов представить свидетеля.
– Х-хорош-шо… – прошептал ящер. – Пус-сть вх-ходит…
Павел всмотрелся в темноту капюшона. Все-таки эти интонации были слишком знакомы, сколько бы ни говорили о том, что голоса смарров невозможно отличить один от другого.
Инка у входа распахнул дверь, и Градобор собственной персоной шагнул через порог храма. Непутевый Алик послушно следовал за ним.
– Могу я задать вопрос? – осведомился ацтек у Брахмира. – По чьему приказу ваш человек осуществлял собственное расследование?
Ответ старшего слуги Общины не оставил возможности возразить:
– По велению своего сердца. Справедливость и правосудие не нуждаются в помощи, это верно. Они сами находят дорогу к нашему разуму.
– Ну да, разумеется… – пробормотал посол, – эта ваша концепция разумной ткани мироздания… Очень удобно – с ее помощью можно объяснить все, что угодно.
– Именно так, коллега, – согласился Брахмир с улыбкой. – А также она позволяет избегать риторических вопросов. Например, каким образом далеко не самый высокий подданный империи Инка бесконтрольно действовал на территории Москвы в течение месяца? Не потому ли, что он был другом дочери другого весьма высокого подданного?
Смарр, внимательно выслушав эту пикировку, снова повернул капюшон к вошедшим.
– С-свидетель, подойди…
Градобор хлопнул своего пленника по спине, и тот вынужденно выступил на два шага вперед.
– Назовис-сь…
Парень откашлялся, кинул взгляд на непроницаемого Акарханакана и, наконец, проговорил:
– Алик Смехов, такинэ, младший служащий посольства, – несмотря на смятение, голос его звучал уверенно.
– Уважаемый трибунал, – обратился Павел, – я прошу разрешения допросить свидетеля…
– Отклонено, – обронил Эхтинор. – Обвиняемый не имеет такого права. Алик Смехов, ты был знаком с Анэтуатхе, дочерью Акарханакана?
– Да.
– Когда и как вы познакомились?
– Это не ваше дело, Эхтинор, – впервые посол империи обратился не к трибуналу, а к личности, но глава Миссии выдержал его взгляд.
– Верно, не мое. Но это дело трибунала, который вы созвали, коллега. Отвечай, свидетель.
– Это была ее инициатива. Месяц назад Анэтуатхе случайно встретилась со мной на территории посольства. Узнав, что я уже имею доступ в город, позже она нашла меня и попросила оказать ей помощь…
– Помощ-щь в ч-чем?..
– В получении знаний о Москве, а также в общении с местным населением.
– С-с какой ц-целью…
