– Незачем мне по врачам шляться! Здорова я, – отрезала собеседница.
Я сказала:
– Госпожа Фихте, во время праздника в большом зале замка покажут фильм. Вам лучше не пропустить премьеру. В ленте будет рассказана вся правда о том, что случилось с Паулиной.
Аптекарша отшатнулась к стене.
– Не верю! Зачем им эту историю ворошить!
– Я не видела кино, – ответила я, – просто являюсь гонцом от Элизы. Она просила вам передать, что в фильме пойдет речь о Паулине и Эдмунде, откроется некая шокирующая информация. Мой вам совет: упросите мужа прийти и получить звание рыцаря. Фильм покажут после конкурса на звание «Королевы Олафа». Управляющая клянется, что вы наконец-то выясните истину. Вы положили конверт с пропуском в карман фартука, не потеряйте его.
Розамунда вынула приглашение.
– Ишь ты, ВИП-ложа! Нас с Юрой причислили к сонму небожителей. Муж подумает, как он решит, так и будет.
Глава 30
В начале первого ночи мы с Элизой вошли в спальню госпожи Мартины и начали осматривать шкаф. Мы задержались из-за того, что Гант была занята подготовкой к торжеству, потом я подробно рассказала ей о своем визите к Розамунде.
– Сколько счастливого времени я провела в этих покоях, – вздохнула управляющая, – и вот теперь они навсегда заперты.
Я встала на четвереньки и стала осматривать пол.
– Вы всегда можете войти сюда.
– Хозяйка запретила, – вздохнула Элиза, – а так хочется порой заглянуть в ее опочивальню. Чувствуете, чем пахнет?
Я потянула носом.
– Пылью.
– Да нет же, – неожиданно обиделась Элиза, – розовым маслом. Мартина его очень любила, говорила, что ее мама и бабушка им пользовались. Видите керамический домик на консоли? Это аромалампа, не такая, как сейчас делают, а самая простая. Внутри подставочка, на ней емкость с водой, туда капают масло, а внизу зажигают маленькую свечку. Огонь нагревает жидкость, и комната наполняется приятным запахом.
Спутница сделала глубокий вдох.
– Ощущаю его всем сердцем.
Я потрогала пальцем царапины на полу.
– Элиза, когда вы приводили паркет в порядок?
Бывшая горничная Мартины подошла ко мне.
– Очень давно. В последний раз за пару дней до смерти Мартины. С помощью воска. Пока была жива моя хозяйка, полы в замке только им натирали, ну, кроме тех помещений, где плитка. Жена Карла по своей моде жить решила. При ней полы лаком замазали. Новая метла по-новому метет. Очень уж ей продемонстрировать хотелось: нынче на троне Карл и Елена. Они с мужем стали экскурсантов пускать.
Лицо Элизы исказила гримаса.
– Бедная Мартина, наверное, в склепе ворочается в ужасе от того, что по Олафу не пойми кто ходит. При ней-то только раз в году чернь сюда войти могла. Паркет, покрытый лаком, отвратительно выглядит. Убита красота дерева. Новая госпожа Хансон, мда…
Управляющая замолчала.
Я встала.
– Вы их не любите. Карла и Елену.
– Не за что! – отрезала Элиза. – Служу им верно, потому что приказ от настоящей госпожи получила, от Мартины. Велено мне Олаф не покидать. Ангелом-хранителем она меня назначила. Это большая честь. Но и послушание тяжелое. Да только от него не отказываются. Серафим Саровский говорил: «Можешь не молиться, можешь не поститься, а послушание исполняй».
Я стала обходить спальню, рассматривая иконы, висевшие над узкой кроватью.
– А Мартину вы любили? Что она была за человек?
– Да зачем вам это знать, – грустно вздохнула Элиза, – теперь уж все равно.
Я остановилась около картины, изображающей волка в лесу.
– Чем больше я выясню о Мартине, тем быстрее пойму, как открывается тайник. Один раз мне пришлось искать выход из запертой комнаты. Когда я уж совсем было отчаялась обнаружить ключ от замка, вспомнила, что владелец дома – бывший капитан дальнего плавания, взяла с камина модель парусника и там нашла связку.
– Мартина… она мне вместо матери была, – протянула Элиза, – я пришла совсем юной в Олаф, нанялась уборщицей. Чем глупенькая девчонка привлекла внимание хозяйки? Понятия не имею. Но через пару месяцев Марк, тогдашний управляющий, выдал мне форму горничной и приказал наводить порядок на половине хозяйки. Помнится, я, дурочка, перепугалась и стала просить его: «Можно я откажусь? Боюсь, что не справляюсь!» Но мне велели идти в покои Мартины, вот так я и стала ее прислугой.
Я молча слушала Элизу.
Несмотря на отсутствие образования и воспитания, девочка понимала, что болтать о том, как живет госпожа, нельзя. Сначала местные сплетники пытались расспросить Элизу, но она уходила от разговоров. Мартина поняла, что прислуга умеет хранить тайны, и приблизила девушку к себе. У Элизы не было возможности окончить гимназию, ей пришлось идти работать с четырнадцати лет, чтобы помогать больному отцу, мать ее давно умерла. Мартина давала горничной книги, альбомы с картинами, научила ее правильно говорить, объяснила, как надо одеваться, чтобы выглядеть уместно в разных обстоятельствах. Хозяйка стала для прислуги наставницей, подчас суровой. Элизе крепко доставалось от нее, если она, накрывая на стол, путала приборы или подавала к красному вину фужер для белого. Мартина потребовала от горничной вызубрить назубок массу вещей, но она никогда не злилась, не кричала просто так, из-за дурного настроения.
Один раз Элизу обидел Марк, девушка решила ему отомстить и подмешала к нюхательному табаку управляющего черный молотый перец. Табакерка полдня стояла на кухне на столе, испортить ее содержимое мог кто угодно, Элизу не заподозрили в хулиганстве. Но Мартина, услышав оглушительное чихание Марка, позвала камеристку и сказала:
– Если кто-то тебя ущемил, не делай в ответ гадость, потому что, поступив так, ты ставишь себя на одну доску со своим обидчиком, становишься похожей на него.
– Просто проглотить обиду, да? – заныла девушка. – Он про меня пакости говорит, врет, что я продукты ворую.
– Я разберусь, – пообещала Мартина. – А ты в другой раз просто скажи: «Ненавидящих и обижающих меня помилуй Господь Человеколюбец, не дай их душам погибнуть из-за меня грешной».
– И все? – удивилась Элиза.
– Да, – кивнула Мартина, – сразу станет легче.
За несколько лет хозяйка сделала из неловкой, не очень умной Элизы воспитанную, способную общаться на равных с людьми разных сословий, прекрасно разбирающуюся в этикете, замечательно ведущую хозяйство и никогда не опускавшуюся до выяснения отношений девушку. Мартина любила Элизу и в конце концов назначила ее управляющей замком Олаф. А Элиза обожала Мартину, прикажи та прыгнуть в огонь, Гант бы, не задумываясь, шагнула в костер.
У владелицы Олафа было двое сыновей. Старший, Эдмунд, был бонвиван, безобразник, большой любитель разных удовольствий. Элиза только диву давалась, глядя на то, как умная Мартина, которая чуяла ложь за версту, верила обманщику. Эд постоянно под благовидным предлогом просил у матери деньги и всегда их получал. Однажды управляющая не выдержала и решила открыть госпоже Хансон глаза. Прямо сказать ей то, что вертелось на языке, Элиза не могла, поэтому она пошла обходным путем. В субботу девушка, как всегда, пришла с амбарной книгой, куда записывала расходы на хозяйство, и, доложив о финансах, забормотала:
– Госпожа Мартина, вы выписали Эдмунду денег на покупку редких книг в антикварной лавке.
– Да, – подтвердила хозяйка, – мальчик увлечен историей, он начал собирать старинные учебники, составляет коллекцию. Каждый раз, откопав и купив раритет, Эд мне его показывает. В среду принес потрясающей красоты атлас птиц, его сделали монахи в тысяча пятьсот двенадцатом году. Текст – просто образец каллиграфии, рисунки восхитительны. Да что я тебе рассказываю! Эд при тебе это чудо демонстрировал.
– Да, – согласилась Элиза, – а еще неделю назад молодой хозяин приобрел анатомический атлас.
– Удивительная вещь! – восхитилась Мартина. – Эд умеет найти уникум.
– У нас в доме завелся вор, – пробормотала девушка, – роскошное издание про птиц, атлас и другие фолианты, которые господин Эдмунд в этом месяце принес, исчезли из библиотеки.
– Не может быть, – изумилась Мартина, – ты ошибаешься.
– Их там нет, – уже твердым голосом заявила управляющая, – я вчера проверила, на полках пусто. Осматривать наши шкафы я отправилась после того, как увидела в антикварном магазине соседнего городка книги господина Эдмунда. Кто-то их сдал на продажу.
Лицо Мартины не дрогнуло, но Элиза поняла: хозяйка догадалась, что происходит. Старший сын берет у матери немалые суммы на свою коллекцию, показывает ей фолианты, а потом… снова относит их в лавку и получает неплохие деньги на кутежи. Он решил, что Мартина никогда не заглянет к букинисту в соседнем городке. Что ей там делать? Но владелец лавки выставил одно издание в витрину, и его случайно заметила Элиза.
