почти никто из остальных присутствующих в зале. Из посторонних около столика артистов запечатлёнными на видео в разное время оказались лишь два человека.
На одном из роликов присутствовал Ахмед, он своим силуэтом загораживал от Севкиной камеры как часть сцены, так и интересовавшую меня бутылку. Артисты в это время были за столом. Поэтому данной видеозаписью стоит, наверное, пренебречь. Очевидно, менеджер подходил к столику удостовериться, что уважаемых гостей всё устраивает.
На другом видео около столика Карталя стоял наш суровый Капитан, заместитель господина Керема. Что именно он там делал, на видеозаписи было неясно. Севка пытался снимать со своего места за столом пространство возле сцены, когда мужчина загородил ему обзор. Полторы секунды с появлением Капитана возле наблюдаемого мною стола на фоне препирающихся с артистами работников отеля (очевидно, по причине проблем со сценическим звуком) были малоинформативными. И всё же это обстоятельство могло стать важной деталью, предположила я, с некоторой опаской представляя реакцию на это господина Керема.
Кроме того, на одной из последних видеозаписей, снятых сыном во время новогоднего банкета, я обнаружила, что Валентина уходила из ресторана отнюдь не одна. За ней увязался её новогодний поклонник, тот самый командировочный молодой полицейский. Не уверена, что это моё наблюдение могло бы пролить свет на обстоятельства расследуемого преступления. Но, если верить всем прочитанным мною тоннам детективных романов, необходимо помнить, что решающей в деле может стать любая деталь. Даже на первый взгляд весьма малозначительная.
Честно говоря, под утро мой невыспавшийся мозг, дойдя до стадии некоего расширения сознания, уже рисовал красочные картины воображаемого конфликта молодого полицейского с Виталием. Конечно же, из-за прекрасной Валентины. И результатом этого конфликта, понятное дело, становилась искусно проделанная пылким влюблённым операция по устранению со своего пути соперника.
Прекрасное решение – зная о полицейской операции и лично участвуя в ней, стащить под шумок крупную сумму, пристукнув попутно курьера, и засадить за это преступление в тюрьму незадачливого соперника. Но после пары часов пусть и беспокойного, но всё же сна мне эта не лишённая художественного романтизма и турецкой страсти версия не показалась уже столь жизнеспособной.
Кроме всего прочего я тщательно рассмотрела на видео сценические костюмы Кенана Карталя: и первый, ярко-синий, и второй, роскошно-золотой. И пришла к не возникавшей у меня почему-то до этого момента, но вполне очевидной мысли. Золотой костюм, надетый на Карталя во второй части его выступления, был, как, впрочем, и синий из первой его части, весьма сложного кроя и обладал огромным количеством застёжек. Если тело артиста нашли в раздетом до нижнего белья виде, хоть и, насколько я помню, с ещё не смытым сценическим гримом, получается, можно смело прибавить ко времени ухода из его гримёрки посетителей и до его убийства значительный временной отрезок на раздевание.
В смысле Карталь успел снять этот громоздкий костюм, прежде чем его убили. Иначе, как подсказывала элементарная логика, его роскошный золотой наряд не висел бы теперь спокойно в контейнере, аккуратно запакованный в чехол, а представлял бы собой ужасное зрелище, пропитанный кровью жертвы.
Наверняка мудрый господин Керем уже учёл и это обстоятельство, и многое другое, что не приходило ещё в мою неопытную, в смысле расследований, голову. Однако я всё равно намеревалась озвучивать ему все свои соображения, теперь уже секретно, для чего, едва умывшись, позвонила Ольге и напросилась к ней в гости на чашку чая.
– Люба, я не перестаю тебе удивляться, – сказал господин Керем, после того как выслушал мои соображения, сидя на «подпольной» встрече со мной за чаем в собственной гостиной. – Что это, беспокойный от природы нрав или вовсе жизненное призвание? Ты никогда не хотела стать сыщиком?
Я открыла было рот, чтобы поведать о своей беззаветной любви к классикам детективного жанра, но Ольга, смеясь, опередила меня:
– Это спортивный азарт, папа Керем. Люба не умеет проигрывать. Она и в школе на физкультуре упиралась до последнего, чтобы всюду быть первой, и в любом другом деле, за которое бралась. Вот сколько себя помню. Да, подруга? Если вдруг проигрыш – для неё это натуральная трагедия. А ты её сначала завёл и взбодрил, а потом так безжалостно удалил с дистанции. Нет, с Любой такое не проходит.
Я удивлённо смотрела на Олю. Неужели меня так легко прочесть со всеми моими переживаниями и детскими комплексами? Подруга меня определённо знала как облупленную. Она сказала всё верно и при этом вполне деликатно, но я почувствовала себя на мгновение как будто раздетой на многолюдной площади.
– Люба, Люба, – улыбнулся дядя Керем, покачав головой. – Я тебе уже говорил: холодный разум в нашем деле всё же предпочтительнее.
– А у меня он и есть холодный, – твёрдо заявила я. – Как вы думаете, может быть, на время расследования телефон с видеозаписями стоит оставить в каком-то безопасном месте? Что-то я беспокоюсь, не придёт ли преступнику в голову шальная мысль сымитировать моё ограбление?
– Я тоже сначала подумал об этом, – ответил полицейский. – Но мы поступим ещё надёжнее. И при этом эффективнее.
– А это как? – хором спросили мы с Олей.
– Просто пустим по отелю слух, что аппарат уже у полиции, – засмеялся господин Керем. – А ты, Люба, в это время продолжишь испытывать своё зрение и разум на прочность, пытаясь, слой за слоем просматривая Севины видео, увидеть ещё что-то важное. Потому что, несмотря на все твои верные и интересные замечания, то, что ты к данному моменту накопала, никак пока не тянет на серьёзную ценность для убийцы.
– Да, я поняла, – немного разочарованно ответила я.
– Ты, судя по всему, расстроена? – снова улыбнулся шеф полиции. – Милая моя девочка, расследование – это не всегда интересно и приятно. В основном это как раз скучная волокита. Смотри ещё внимательнее. Я уверен, ты обязательно докопаешься до кадров, ради которых твою комнату несколько раз обыскивали, подвергаясь, заметь, серьёзному риску.
– Хорошо, – снова понуро ответила я, смутно подозревая, что меня просто хотят хоть чем-то занять, чтобы не особенно путалась под ногами.
– Люба, давай я тебя в награду за старание немного развлеку. – И господин Керем хитро сощурил один глаз.
Я внимательно посмотрела на него и сказала:
– Развлеките, пожалуйста, меня новыми сведениями об убийстве.
– Ты представляешь, именно это я и собираюсь сейчас сделать, – сказал господин Керем и залпом осушил стакан с чаем.
Я схватила с тарелки восхитительный рогалик с шоколадной начинкой, испечённый домработницей Фатмой, откусила от него разом добрую половину и приготовилась слушать.
– Давай по пунктам, – начал шеф полиции. – Ты совершенно правильно отметила, что снотворное, которое нашли в крови Алисии Хан, отпускается в
