- Так восстановил же! С кем не бывает, - Ханя выдержал заискивающую паузу. - Куда ж мне, если что? А? Андрюш?
- Идите пока, - не в силах видеть ТАКОГО Ханю Андрей отвел глаза. - И к концу дня, чтоб у меня на столе лежала объяснительная.
- Как скажете, гражданин начальник. Как писать-то? Тебе как тебе или?.. - Ханя вгляделся в темнеющие глаза. - Понял, понял, - безнадежно пролепетал он.
5.
Только в девятом часу вечера добрался Мороз до райотдела. В дежурной части корпел у телефона подменный дежурный Галушкин.
- Тальвинский на месте? - Мороз выудил журнал учета происшествий и книгу телефонограмм, сноровисто пробежал глазами последние записи.
- Еще два часа назад с прокурором отвалили. Никого нету. У тебе семого по наезду что новенького? А то звонков, звонков видимо-невидимо!
- Слушай, Федосыч, ты как будто два года назад на такого Меденникова большую охоту объявил.
- А то сам не помнишь? И вообще хватит издеваться! Я тебе, между прочим, в отцы гожусь, - затюканный бесконечными подколами по поводу незадавшегося тогда задержания, Галушкин насупился.
- Не понял? - Мороз, несколько заторможенный, - не спал, почитай, больше суток, - поднял воспаленные глаза. - Причем тут? Я твоего любимца Меденникова только что по аварии вычислил.
- То есть как?! - Галушкин с мальчишеской резвостью взлетел со своего места. - То есть это получается?!.. - Он! Точно. Только не на грузовике, как мы думали, а на внедорожнике. Никак вот не отловлю. У него вторая квартира где-то в городе была. Ты не помнишь, случаем, Федосыч?
- А то! Вон оно как! Бандит, он во всем бандит! Даже не беспокойся, - все адреса сберег.
- Тогда давай так. Сейчас суетиться не будем. А под утро езжай за ним - и сюда.
- Понял!
- Но один не езди. Он теперь, говорят, забурел: без охраны даже в сортир не ходит. Так что прихвати пару моих сыщиков - скажешь, я велел. И Лешку Муравьева раздобудь. Пусть джип к отделу перегонит.
- Все сделаем, Виталий! Даже не сомневайся. Вона какие дела!
- Только гляди, дед. Чтоб подоплеку, кроме Муравьева, пока - никому!
- Могила! - горя восторгом, поклялся Галушкин.
6.
Выйдя из отдела, Виталий поколебался, не пойти ли отсыпаться домой. И, должно быть, пошел бы, если б не загремел в отдалении оркестр ресторана "Лебедь". Справедливо рассудив, что отоспаться он когда-нибудь успеет раз и навсегда, Мороз повернул на звук.
Народу, может, по причине буднего дня, на входе не было. Но и дверь с неизменной табличкой "Спецобслуживание" оказалась заперта.
Мороз постучал, разыскивая глазами дядю Сашу. Но вместо старого швейцара из гардероба выглянул долговязый и длинноносый амбал, которого он здесь прежде не видел. Судя по габаритам, должность швейцара он совмещал с обязанностью вышибалы. Похоже, ему тоже внешность заместителя начальника районного угрозыска ничего не говорила. Потому, считая короткого отрицательного кивка достаточным, парень собрался вернуться в глубь гардероба. Но тут Мороз с силой пристукнул ногой по двери. И этим швейцара рассердил. Грозно нахмурившись, он решительно направился к двери.
- Ну, ты чего, салабон, гремишь? Объяву не видишь? Иль тебя поучить требуется? - он распахнул дверь и угрожающе выглянул наружу. - Так мне звездюлей выписать недолго. Здоровья на двоих таких хватит.
Все-таки самоуверенность нас губит. Хотя, с другой стороны, где-то ему и повезло. Укачанный бессонными сутками, Мороз был настроен вполне миролюбиво. Потому ограничился тем, что выбросил вперед руку с двумя раздвинутыми пальцами, ловко ухватил ими длиннющий, будто для того и выращенный "шнобель", резким движением скрутил его вниз и влево, отчего по ресторану разнесся вопль, и вошел в вестибюль, двигая перед собой пятящегося на карачках, подвывающего охранника.
- Метрдотель где? - как ни в чем ни бывало, поинтересовался Мороз.
Не в силах говорить от боли, тот показал узловатым пальцем на служебный кабинетик меж двух туалетов.
Оставив обхватившего лицо швейцара кататься по полу, Мороз заглянул в комнатку. Сидя к нему боком, в кресле рыдала, размазывая косметику, молоденькая официантка. Стоящая рядом женщина в обтягивающем платье, подчеркивающем округлые ее формы, пыталась ее утешить:
- Ну что ж ты в самом деле надумала-то, дуреха? Из-за какой-то ерунды на развод. Ну, дал он тебе по рылу. С кем не бывает? Мишка мой меня, думаешь, не бьет? Недавно опять застукал, так до сих пор синячище на ноге. И - ничего!
- Ну, Мишка! Сравнила, - всхлипнула сидящая. - Мишка твой - человек. Он ведь как побьет, так после обязательно чего-нибудь тебе и купит. Ты ж вон вся в золоте ходишь! Нашла с кем сравнить. Мишка!
- Привет, красавицы, - обозначая свое присутствие, шепнул Виталий.
- Виталечка! - аппетитная утешительница - она же метрдотель, - оставив подругу, радостно кинулась к Морозу, вытеснила его в фойе. Здесь обнаружила сидящего на полу вахтера. Слегка нахмурилась. - Опять твои шуточки!
- Хамов не терплю, - по-своему извинился Виталий.
Метрдотель засмеялась. С того момента, как ответственная за заветную гостевую комнатку пухлоколенная официанточка по протекции Маргариты Ильиничны Паниной заняла должность метрдотеля, улыбалась она гораздо чаще. А с Морозом у них и вовсе установились самые добрые товарищеские отношения. Пару раз даже переспали.
- Наши кто есть?
- А когда их не было, ваших-то? Вовсю гудят. С некотрых пор ресторан "Лебедь" стал излюбленным местом отдыха тружеников Красногвардейского райотдела милиции. - Ты как, кстати, на сегодня? - томно промурлыкала метрдоотель, незаметно для поднимающегося охранника проведя ладошкой по морозовским брюкам. - У меня как раз муж уехал.
- Грустную правду я тебе скажу, подруга, - Виталик подманил ее к себе и сделал большие глаза. - Сегодня меня самого можно...
Окончание фразы он прошептал в самое ушко.
- Так я готова. Хоть какое-то разнообразие, - подмигнула девушка, пропуская его на лестницу. - Если надумаешь, я завсегда.
- Жуткий бабник, - ностальгически сообщила она постанывающему охраннику. - И - такой, я тебе скажу, хохмач!
Охранник смолчал: он этого не находил.
Шумный, переваливший за экватор вечер огромного, словно зал ожидания, ресторана обрушился на Мороза.
И первое, что он разглядел, был столик неподалеку от эстрады, где обосновалась ударная следственная группа: Чекин, Ханя и совершенно осоловелый Чугунов.
- О, Виташа! - Ханя радостно развел руки. - Дружище! Вот удача! Вот и отличненько. Подсаживайся.
- В-в-в....
- Выпью, - Мороз избавил Чугунова от мучений. Опьянев, тот принимался заикаться на все согласные алфавита. - Андрей не заходил?
При невинном этом вопросе Чекин помрачнел.
- Он теперь нами брезгует, - пожаловался Ханя и, будто только сейчас сообразив, что говорит с лучшим другом Тальвинского, с притворным испугом прижал палец к губам:
- Но я тебе ничего не говорил.
- Будет выпендриваться-то, - Мороз поднял рюмку, подхватил на вилку грибок. - Опять чего-нибудь отмочил?
- Да так, - увильнул от ответа Вадим. Что-то сообразив, оживился. - А кстати! Посоветуй. Такую телку заприметил! Редкий экземпляр. Два танца уж сбацали, и все никак что-то не подступлюсь. Вообще-то ты мой глобальный принцип знаешь: "Больше сантиметров, меньше сантиментов". Но тут случай особый. Требуется, понимаешь, какой-то тонкий, нестандартный ход.
- Нужно п-предложить минет, - посоветовал Чугунов.
- Пошляк! - возмутился Вадим. - А то сам не думал? Но - рано. С этой в лоб не пройдет. Вроде и льнет, а вроде и по рылу залепить не слабо. Тонкая штучка. Сейчас я тебе ее покажу. А ты присмотрись. Потом скажешь, чего б такое ввернуть понаучней. Во-он там, спиной к нам.
Мороз повернулся и внутри у него заныло: через стул была переброшена жесткая коса, перевитая растрепавшейся рыжеватой проволокой. Со времени их последней встречи с Мариной Садовой прошло два года.
Заиграла музыка. Мороз поднялся.
- Эй, ты куда?! - растерялся Вадим.
- П-п-проверить мою г-гипотезу, - добродушно объяснил Чугунов.
- Надеюсь, я могу рассчитывать на танец? - Виталию хотелось выглядеть небрежно победительным - в соответствии с моментом.
- Вы?! - к радости Мороза, лицо обернувшейся Марины вспыхнуло. - Вот уж не ожидала. - Я очень рад, что встретил вас.
- Удивительно, но я тоже. Но - какими судьбами? - У нас здесь неподалеку логово, - он кивнул подбородком на окно.
- Ах, да!.. Так вы все еще в этом задрипанном райотдельчике?
- Не люблю суетиться.
- А я вот ушла. Слободяна после всей этой истории выгнали. Ну, и... Но, знаете, не жалею. Теперь тружусь старшим товароведом на хлебзаводе. Между прочим, вместе с женой этого вашего, как его? Ну... - она брезгливо оттопырила губу, пощелкала пальцами.
- Андрей Иванович Тальвинский, - опередил ее Мороз. - Ныне начальник райотдела.
- Бедный райотдел. А вот жена у него очень даже ничего. Резвушка.
