... - Тебе тут одному не тесно? Сдвинься-ка, малый. Вишь - истомились.
Виталий слегка подвинулся, безразлично кивнул, краем зрения пройдясь по двум непрезентабельным мужским личностям с "чекушкой" на двоих. Рупь за два: сто первый километр ( сноска - жаргон.: "лица, отбывшие наказание, которым запрещено проживание ближе ста километров от Москвы").
Так, не отвлекаемся. Легко предположить, что за рулем был пьяным, - в другом виде местная шоферня выбирает иные пути. Не случайно дорогу эту так и называют - "алкогольная". Пьяный местный шофер грузовика. Казалось бы, что тут искать. Но вот на исходе, считай, сутки. Они обшарили и перетрясли все. Результат - никакой. Предположим, что грузовик не местный. Хотя трудно представить, за каким рожном незнакомая машина завязалась в извивах дачных дорог, соединяющих лишь несколько деревень да коттеджный поселок. Поселок мы, кстати, тоже обшарили. И все-таки - что если чужак? Тогда имеем мощный минус - необъятно расширяется круг поиска. К тому же что такое для грузовика пристукнуть бампером велик и перескочить через тельце? Минимум косметики и - никаких следов. Налицо, правда, и маленький плюсик: даже если это чужак, не мог он заехать сюда ночью просто на предмет погулять. Стало быть, у кого-то был. Или гостил. Или - калымил. Тогда надо активизировать слухи по поселку. Хотя куда больше? И так все гудит. И - включать "гребенку". То есть розыск и ГАИ пустим по городским автобазам и частным предприятиям, а участковых - на подворные обходы. Так, что же я еще упустил?
- ... Возьмешь?
- Что? - Виталий очнулся.
Четвертинка опустела. Один из двух подошедших парней мотал за ремешок поцапанную "Ракету". - Купи, грю, часы, парень. А то - жаба горит.
- Чего ты передо мной паленым трясешь? - Мороз цикнул, привычно входя в роль приблатненного.
- Да ты чего? - возмутился осоловелый продавец. - Ты меня ваще за кого?.. Это мои лично. А паленые - во!
Хвастливо подмигнув, он обнажил запястье, на котором болтался "Ориент". Браслет явно не подходил по руке.
Мороз лениво поддернул "Ориент" пальцем, быстро прощелкивая в памяти последние ориентировки. Есть! Двухдневной давности: вооруженный разбой в Затверечье. "Ориент", кожаное пальто, сто двадцать рублей. Ну, с рублями все ясно!
- Мочилово? - Виталий вернулся к своей кружке.
- Ни Боже мой! Я человек деликатный. Так, если краешек ножичка покажу, - он отбросил сдерживающую руку более трезвого приятеля и загоготал.
- Возле магазина кому предложи. Там лохов полно, - безразлично посоветовал Мороз.
- А то не пробовал? Но - брезгуют, падлы. Все больше богатеи новые подъезжают. На "Иномарках". А то и вовсе на джипах. Развелось!
Он от души харкнул на пол, заставив опасливо обернуться ползала:
- Паскуды. А то, может?.. За пузырь отдам. Душа просит.
- Не-к-а, - изображая опьянение, мотнул головой Мороз. - Котлы у меня у самого не слабые. Мне теперь на зиму шмотками надо затариться. А то по весне все спустил.
- И есть на что?
Широким жестом Мороз влез за пазуху, помахал в воздухе пачкой денег, - вчера в отделе выдали зарплату, - и с некоторым усилием всунул обратно в нагрудный карман, заметив, как новые его кореша плотоядно переглянулись. Что и требовалось доказать!
- Есть пальтишко кожаное, как раз на тебя, - решился владелец часов.
- Ну, покажи.
- Ишь шустрый. Чего я тебе, оптовая база? В хате лежит.
- Так это тащиться! - Мороз не сдержал разочарования.
- Да чего тут? Щас на тачке до трамвайного кольца, - включился второй. - А там - три остановки. Первая Семеновская.
- Там и отдышаться всегда, если что, - чтоб пресечь последние сомнения, "приложил" аргумент второй продавец. - Свой дом. Только ты это... На дорожку б.
- Ладно, сделаем. Самому пора опохмеляторы включить. Жди меня, и я вернусь, - Мороз сгреб пустые кружки и отправился к стойке.
Обернулся он, дай бог, за минуту: на этот раз памятливая очередь расступилась сама. Но столик оказался пуст! Через боковое оконце Виталий разглядел, как стремительно - откуда силы в пьяных телах взялись? - удаляются от крыльца его собутыльники.
Недоумевая, он вернулся на прежнее место, вгляделся и - чертыхнулся про себя. Поверх стола лежал пропитанный пивом бланк протокола допроса подозреваемого.
Ну что за день? Прокол за проколом! Он прикинул, стоит ли взять их "на рывок". Но - много чести! Теперь по адресу Затверецкие сами их вычислят. А у него собственная головная боль - треклятый, недающийся наезд. Кстати, надо бы продавщиц сориентировать.
Он забросил бутылку в сумку, закинул ее за плечо и... застыл. Сознание, привычно прокручивавшее последний разговор, внезапной вспышкой выбросило ключевое слово. Джип!
Ну, конечно, "внедорожник"! Зациклились на этих грузовиках. А там же как раз коттеджный поселок. И они в нем были. Только не то искали! Щеки его вспыхнули стыдом: как можно было не сообразить этого раньше? Прав, сто раз прав Андрей: зацикленность - признак тупости. Теперь все срослось. Жаль, отпустил Муравьева: до коттеджного поселка восемь километров. В лихорадочном нетерпении Мороз вылетел на двухметровое крыльцо, перемахнул через перила и приземлился подле трех рокеров, сгрудившихся у своих мотоциклов. Вскочил на место пассажира ближайшего из них:
- Ну, чей? Поехали, поехали.
- А дорого тебе это не станет, попрыгунчик? - владелец мотоцикла, бородатый тридцатилетний мужчина, подошел с угрожающим видом. - У нас тут свои, знаешь, маршруты. Как бы на ближайшей помойке не оказаться.
- Кончай пылить и заводи, - Мороз доверительно притянул его к себе. - У тебя теперь два маршрута: либо довезешь меня до коттеджного поселка, либо - до районной милиции. Где я сниму с тебя номера - за езду без шлема. - Так вот же шлем!
- Выкину.
Возразить против такого сносшибательного аргумента было нечего. Вглядевшись в странного пассажира, Бородач неспешно забрался на водительское сидение, медленно вставил ключ...
- Давай, давай, малый, не задерживай при исполнении, - от полноты чувств Мороз поддал ему под зад коленками - будто пришпорил.
Мотоцикл рванул с места.
4.
- Разреши? - на лице протиснувшегося в кабинет Хани блуждала игривая ухмылка, плохо скрывавшая беспокойство. - Классная у тебя в приемной телка появилась. Не пробовал еще?
- Садитесь.
Виновато вздохнув, Вадим опустился на стул.
- Ну, рассказывай.
- О чем?
- Ваньку-то не валяй! О пропаже вещественных доказательств, что ты в обворованном магазине изъял.
- А, это! - будто только теперь сообразил Ханя. - Как рассказывать прикажешь: тебе как начальнику или тебе как тебе?
- Давай мне как мне.
- Да козлы они! Понимаешь, звонит мне судья: где, мол, изъятый ящик водки. Будто сам не знает!
- Знает, стало быть?
- А то! Просто у них, видно, сабантуй затеялся, выпить захотелось. Вот и вспомнил о халяве. А иначе с чего запылил? В жизни суды вещдоки не запрашивали. Только то, что сами им отправляем. - Это ты ему так все и изложил?
- Ну, зачем? Объяснил, что по протоколу были изъяты двадцать пустых бутылок из-под водки - в качестве образцов для последующего сличения. А поскольку сличение не понадобилось, вещдоки в виде пустых бутылок были мною уничтожены на пустыре в присутствии понятых...
- Твоих собутыльников?
- Не хуже других граждане. Сказал, что если правосудию необходимо, могу доставить осколки. Тут он и заблажил.
- А можно чуть поподробней, как ты это изъятие в протоколе осмотра места происшествия зафиксировал? Все-таки на глазах у кучи народу ты изымаешь двадцать полных бутылок водки как пустые. И - все молчат?
- Андрюш! Ну, ты сегодня прямо, как целочка, - Вадик даже обернулся на всякий случай: может, кто еще в кабинете появился. - Да так же, как и всегда! Записываешь: "изъято столько-то бутылок водки". Меж словами "бутылок" и "водки" оставляешь место. А когда подходит срок дело приостанавливать или в суд направлять, вписываешь меж ними "из-под". Все! Получается - пустая тара. Никакого ноу-хау. Можно подумать, другие иначе делают!
- Может, и так же! Но если и делают, так одну-две, а не ящиками. Это во-первых! А во-вторых, если уж воруешь...
- Да какое ж это воровство? Ты слова, знаешь, тоже выбирай.
- Если тибришь, говорю, так изволь делать хотя бы, чтоб комар носа не подточил!
- Так все вроде... - неуверенно промямлил Ханин. - Как обычно.
- Как обычно?! Да ты это "из-под" мало что сверху каракулями вписал, так еще и красными чернилами. Дальтонизмом, часом, не страдаете?
- Спешил я тогда. И так три дня арестантского сроку сожрал.
Ханя свойски улыбнулся. Но, вглядевшись в неподвижное лицо Тальвинского, сник.
- Чего ж мне теперь? Сам знаешь, и так выговорешник неснятый.
- Не знаю! - отчеканил Тальвинский. - У тебя не только выговор. За один этот год четыре доследования. И это при том, что мы с Чекиным тебя прикрыли, когда уголовное дело по пьянке потерял.
- Так восстановил же! С кем не бывает, - Ханя выдержал заискивающую паузу. - Куда ж мне, если что? А? Андрюш?
