спрашивает Света.
— Ну кто тут может прийти, конечно, Селена Гомес[5]. Вот, ввалилась ко мне с капельницей и уколами.
Света заливается смехом: Селена Гомес! Всё-таки он прикольный, этот Влад Пахомов.
— Ладно, Света, пока, — говорит Владик.
— А ты мне позвони после процедур.
— Это вряд ли, мне же врач прописал ещё и снотворное, меня от него вырубает насмерть.
— Фу, не говори так.
— Ладно, пока, Света. Я тебя люблю.
Это было так классно сказано, так классно… И Света сразу ответила, ответила, как будто давно была готова к этим словам:
— И я тебя люблю, Владик.
⠀⠀ ⠀⠀
* * *
⠀⠀ ⠀⠀
В магазине к нему относились хорошо. Коллеги, продавцы, женщины частенько подкидывали ему какую-нибудь просроченную выпечку, а старый друг, который принял его сюда на работу, ежедневно угощал кофе из автомата. Вот и теперь отец Светланы, сидя перед мониторами контроля торговых залов, попивал кофе с отличной булочкой. Поглядывал на покупателей, следить в это время было не за кем. Народа в магазине было немного, и у рядов с алкоголем, где обычно было больше всего хищений, сейчас никого не было. Он оторвался от мониторов, чтобы ответить на телефонный звонок, номер звонящего был ему незнаком.
— Слушаю, — сухо сказал Фомин.
— Андрей Сергеевич Фомин? — донёсся из трубки незнакомый мужской, хорошо поставленный голос.
— Да, это я, — произнёс отец Светланы.
— Моя фамилия Коростылёв, — представился незнакомец, и Фомин сразу вспомнил эту фамилию, вспомнил и заметно напрягся, потому что это был тот самый Коростылёв из… «Коростылёв и партнёры».
Так и есть, это была та самая юридическая фирма, что представляла самого ненавистного для Андрея Сергеевича человека.
— Я звоню вам по поручению господина Мельника.
«Ну ещё бы, об этом мог бы и не говорить».
— И что вам нужно, Коростылёв? — холодно спросил Фомин; кроме неприятностей от этого звонка, он ничего больше не ожидал.
— Господин Мельник уполномочил меня сообщить, что, исходя из вашего затруднительного положения, он готов из своих средств погасить всю вашу задолженность перед страховой компанией «Автострахование».
— Что? — не понял Андрей Сергеевич. Ему требовалось разъяснение.
— Господин Мельник просил меня вам передать, что всю вашу задолженность перед «Автострахованием» он покроет за свой счёт. Вы больше ничего не должны платить, мы пришлём к вам курьера, вы подпишете пару бумаг, и будем считать, что дело закрыто.
— А с чего бы вдруг Мельнику… Что у него, совесть, что ли, проснулась? — поинтересовался отец Светланы.
— Об это мне ничего не известно, — сообщил ему юрист Коростылёв, — в общем, скажите, куда прислать курьера?
— Можете присылать сюда, ко мне на работу, — Фомин продиктовал юристу адрес супермаркета, в котором работал. — Я сейчас тут.
— Сейчас курьер выедет к вам, — сообщил Коростылёв и добавил: — надеюсь, после подписания бумаг вы больше не будете подсылать к моему клиенту свою дочь.
— Что? Кого? — не понял Фомин. — Я никого к нему не подсылал.
— Значит, ваша дочь чересчур инициативна, вам нужно поговорить с нею. Всего хорошего, господин Фомин.
Отец Светланы несколько секунд растерянно смотрел на уже потухший телефон. Он ничего не понимал, но очень хотел разобраться в происходящем.
⠀⠀ ⠀⠀
Глава 20
Они решили, что сегодня сходят на Танцы за новым жуком. А завтра отправятся за Черту за неугасимым пламенем. В один день сходить в два места сразу было делом слишком утомительным. Любопытный на этот счёт был согласен со Светой.
Когда Света достала из коробочки небольшой кусок фикуса, поймала за шею Саске, которой уже совсем не боялся девочки, и, крепко его держа, не давая ему вырваться, стала смазывать ему глубокую, сочащуюся рану на морде и на голове, Лю проявил себя собачьим неприятелем и сказал:
— Вот и опять я вижу, человек Светлана-Света, что вы напрасно расходуете свой драгоценный ресурс на бессмысленных существ. С какой целью вы это делаете?
— Да это ерунда, я ещё наберу фикуса, там отличный стебель, много листьев, сбегаю и соберу, если кончаться будут, — отвечала девочка, продолжая лечить, как она полагала, собаку. — Я просто вылечить его хочу, у него рана сама почему-то не проходит.
— Я говорю не о растении, а о вашем внимании. Вы расходуете свой личный ресурс, своё личное время на этих нелепых существ. Мне кажется, что подобные траты неразумны. Какой смысл в его лечении?
— Времени-то я потратила всего пару минуток, сейчас уже пойдём.
— Вы в будущем собираетесь его съесть? — уточнил голос.
— Нет, — очень твёрдо отвечала девочка, — есть их нельзя.
— Это табу? Запрет на поедание этих существ лежит в глубине ваших верований и традиций? Это что? Тотемное животное?
— Да нет, — она опять не очень хорошо понимала все эти слова. — Просто они могут быть полезны.
— Полезны? Любопытно, чем?
— С ними можно охотиться, они помогут добывать пищу. У них отличный нюх.
— Всю пищу, которую вы при мне добывали, вы добывали для этих ваших существ, — заметил Любопытный, — это были чёрные жуки, живущие под камнями.
— Они отлично бегают.
— То есть в случае опасности они оставят вас далеко позади? Мне не кажется быстрый бег их убедительным достоинством.
Света уже не знала, что ещё ему сказать, она закончила вытирать рану Саске и отпустила его, прошептав негромко:
— Беги, дуралей, пока тебя не съели.
Лю почти всегда мог её убедить, но на этот раз — нет, нет, собаки ей нравились, просто нравились, и всё, ей было не противно обрабатывать рану Саске, её не раздражало чавканье и хруст, с которыми собаки поедали жуков, ей не было противно от мысли, что они ещё и трупы обгладывают. Нет, она была счастлива, когда Сакура подходила и тянула к ней свою умную морду для ласки. Свете очень, очень нравилось их доверие. Она этим по-настоящему дорожила и немного расстраивалась… Вот сейчас, например, когда Любопытный принижал их значение, не понимая, что Свете
