Внучок развелся с женой, с которой жил в нашем городе, она там и осталась, а он к родителям вернулся в тот самый райцентр. Но с ..родителями не живет, купил квартиру этой зимой, хорошую. А летом у бабки, потому что в пансионате работает. На зиму пансионат закрывают, и парень остается на бобах, но, что интересно, жизнью доволен. Если верить бабке, работу ему предлагали в райцентре хорошую и денежную, но он благородно отказался. Какие будут мнения на этот счет?
— Значит, Коля довольствуется сезонной работой, явно к тому же не особенно привлекательной в смысле зарплаты…
— Ага. Дето живет у бабки, в условиях прифронтовой полосы. Что за любовь к пансионату, скажи на милость? Парень энтузиаст своего дела…
— И на чахлую зарплату, которую получает пять месяцев в году, купил в городе квартиру?
— Вот-вот. Я у бабки уточнила, чем он зимой занимается, говорит, всем помаленьку, кому квартиру отремонтирует, кому машину починит.
— Жить на это можно, скромно, конечно, но купить квартиру…
— Как думаешь, что у них там, на этом острове?
— Не знаю, но что-то должно быть в высшей степени интересное. И этот гад куда-то улепетнул, чтоб следы замести, это яснее ясного. Испугался, что участковый на остров пойдет… Женя, нам необходимо срочно туда попасть.
— Само собой, — поморщилась подружка. — Только не забывай: там болото и одни мы не пройдем. Проводник нужен.
— Идти надо с участковым.
— Ему сейчас не до этого.
— Тогда надо уговорить Василия.
— Тоже вряд ли. Опять же Василий на подозрении. А что, если они в сговоре? Не забывай, Василий весьма активно поддерживает идею о том, что Кукуй не хочет, чтоб к нему на остров шастали.
— Ты думаешь?.. — испуганно пролепетала я.
— Не удивлюсь, если здесь все одной веревочкой повязаны.
— Но как же мы тогда узнаем?..
— Узнаем, не беспокойся. Просто торопиться не надо и пугать их раньше времени.
— Но Коля уже испугался и уничтожает следы преступления.
— Все равно мы сейчас ничего не сделаем, — горестно заключила Женька, и мне пришлось с ней согласиться. — Менты не явились? — спросила она, когда мы уже выбрались из кустов на дорожку.
— Нет, насколько мне известно.
— А чего участковый рассказал?
Я пересказала Женьке нашу беседу, и обе мы почувствовали, что находимся на правильном пути.
— На острове что-то прячут, — волновалась Женька. — Коля вроде сторожа, следит, чтоб народ туда не совался. Собак держат для охраны, одна у них сбежала и шастала по деревне. Если собака смогла пересечь болото, значит, и человек сможет. Эти гады что-то намудрили с вешками, и из-за них погибли люди. А может, на остров они все-таки попали и их просто убили. Соображаешь? Вполне возможно, что Коля бродит по болоту в обличье Зеленого охотника, пугая жителей, и все затем, чтоб на проклятый остров никто и сунуться не смел. И неизвестного, чьи конечности теперь лежат на веранде, тоже убили, потому что он. проник в тайну острова. А руки отрубили, чтобы страха нагнать и запудрить людям мозги дурацкой мистикой.
— Подожди, — нахмурилась я, чувствуя, что Женька несколько увлеклась. — Мы же решили, что убитый — ночной гость писателя и что тот сам его…
— Мало ли что мы решили. Это была одна из версий. Писатель, может, вовсе ни при чем. Ну, поговорил с человеком, а с какой стати ему кого-то убивать? Поверь мне, это Коля, не один, конечно, а с сообщниками.
— А как же нападение на нас в ту ночь, когда мы в пансионат заселились?
— не отступала я.
— Мы ведь что тогда решили? — принялась втолковывать Женька. — Нападение следствие того, что ты видела, как писатель пытался проникнуть в комнату Валеры. Так?
— Так.
— А ты подумай, что еще в тот день было? А было вот что: мы болтали налево-направо, что приехали с чертовщиной разбираться, и активно интересовались островом.
— Так ты думаешь, Коля, узнав об этом, решил от нас избавиться?
— Конечно.
— По-твоему, он хотел нас убить?
— Ну, может, только напугать, чтоб убрались восвояси и малину ему здесь не портили.
— Надо дождаться районную милицию, все им рассказать и срочно отправляться на остров, — заявила я.
Но Женька встретила мою идею без энтузиазма.
— Я ментов хорошо знаю, пока гром не грянет, они не перекрестятся и нас попросту слушать не станут. Вот если бы нам какое доказательство, ..
— Но не побывав на острове, доказательств. мы не добудем, а одни туда не пройдем. К тому же, если ты права, предприятие это очень опасное, так что без милиции не обойтись… Слушай, а что, если позвонить Ромке?
Подружка презрительно скривилась.
— Так и скажи, что ищешь повод, чтоб пойти на попятный. Дождешься, твой мент тебя вообще под замком будет держать.
— И вовсе нет, то есть я хочу сказать, никакого повода я не ищу, просто о деле беспокоюсь. — И тут меня озарило. — Мы с тобой думали, что Вова Татарин поссорился с Горемыкиным, а ведь его собеседником вполне мог быть Коля.
— Точно, — ахнула Женька. — Ему на хоздворе самое место. А когда мы за Горемыкиным следили, кто-то юркнул в кусты и к реке направился.
— Вслед за Вовой, — добавила я, и мы с Женькой уставились друг на друга, приоткрыв рот.
— О господи, — первой пришла в себя подруга, — Вовы Татарина с тех пор никто не видел.
Не сговариваясь, мы бросились в деревню. Однако прием, оказанный нам Зинаидой, слегка охладил наш пыл.
— Ну и что, что его нет? — поливая огурцы, спросила она. — Подумаешь, ночь не ночевал… Да он, бывает, на неделю пропадет. Может, у кума или у сына пьет. Я хоть от его пьяной рожи отдохну маленько.
— А если с ним что-нибудь случится? — робко поинтересовалась я.
— Что с ним случится? По болоту он с Закрытыми глазами пройдет, машин тут нет, чтоб под колеса угодить. Ну, зимой, понятное дело, мог по пьянке замерзнуть, а сейчас чего? Обопьется до кровавого поноса и явится, потом еще будет сказки рассказывать, что русалки спаивали. — Она плюнула в досаде и пошла за водой, а нам с Женькой ничего не осталось, как убраться восвояси.
Мы шли по деревне, и я обратила внимание на дерево, где Иван Бородин устроил себе гнездо. На этот раз оно было явно обитаемо. Мальчишка тоже нас заметил, мгновенно спустился по лестнице и скрылся с глаз за ближайшими кустами, когда мы только-только преодолели половину пути до его убежища. Мы попытались найти его, звали, обещая все блага земные, от шоколадки до велосипеда, но Иван Бородин остался глух к нашим мольбам. Потратив на поиски никак не меньше двух часов, мы вернулись в пансионат.
К ужину, конечно, опоздали, но добрейшая Мария Павловна оставила его нам в кухне. Мы поели без аппетита и отправились на веранду, где, по обыкновению, собрались все жильцы. Милиция так и не появилась, участковый ушел в деревню, где у него была родственница. Его оставляли в пансионате, но он отказался, наверное, решил, что для деревенских спокойнее, если участковый будет рядом.
Горемыкин присоединился к отдыхавшим на веранде. Поначалу, увидев нас, он смутился, но потом, сообразив, что черных мыслей на его счет мы не держим, приободрился и, по обыкновению, принял самое деятельное участие в беседе.
Было заметно, что за время нашего отсутствия между постояльцами пансионата что-то произошло. Теперь я очень сожалела, что мы оставили их без присмотра и сейчас, так сказать, не в курсе. Первое, что бросилось в глаза:
Лидия Артуровна перестала заигрывать с Валерой, — они подчеркнуто не обращали внимания друг на друга. Второе, что произвело на меня впечатление: ни писатель, ни Валера даже не пытались делать вид; что привело их сюда желание поработать.
Они безвылазно сидели на веранде, вроде бы чего-то ожидая. Конечно, этому могло быть объяснение: совершено преступление, и тут уж, как говорится, не до работы, но меня такое объяснение почему-то не устраивало.
В общем, посетовав про себя на то, что мы с Женькой пропустили много чего интересного, я с удвоенным рвением принялась наблюдать за постояльцами.
— Неужели убийца Геннадий Степанович? — вопросила Лидия Артуровна, закуривая очередную сигарету. — Такой милый человек. Не могу поверить.
— Однако он сбежал, и выглядит это подозрительным, — усмехнулся Валера, Писатель задумчиво покусал губу и изрек:
— Что, если нет никакого убийства?
— О чем ты говоришь? — возмутилась его супруга. — Конечно, убийство.
Эти руки… откуда они могли взяться?
— Понятия не имею. Возможно, это чья-то глупая шутка.
— Шутка? — вмешалась в разговор Женька. — В каком смысле шутка?
— Допустим, кто-то позаимствовал их… в морге.
— А зачем, как вы думаете?
— Не знаю, — пожал он плечами. — Возможно, речь идет об очередной легенде, о каких-нибудь черных руках и прочей чепухе…
— Но позвольте, — возмутился Горемыкин, до той поры с интересом прислушивающийся к разговору, — вы намекаете на то…
— Да ни на что я не намекаю, — отмахнулся Владислав Петрович. — Пока нет трупа, говорить об убийстве можно лишь предположительно.
