западных пуэбло посвящают ей бóльшую часть своей осознанной жизни. Она требует выучивания наизусть такого количества текстов, которые для нашего неподготовленного ума кажется ошеломительным, а также исполнения хорошо слаженных, расписанных по календарю обрядов, которые сложным образом связывают между собой в бесконечной официальной процедуре различные культы и органы управления55.
В таком обществе остается мало места для индивидуальной игры. Существует жесткая связь не только отдельного человека со своими собратьями, но и жизни всего поселения с календарным циклом, ведь земледельцы-сеятели остро осознают свою зависимость от богов стихий. Один короткий период слишком обильных или слишком слабых дождей в определенный момент – и целый год трудов не спасает от голода. Для охотника же удача – это совсем другое дело.
Мы можем заострить этот контраст, напрямую сравнив жреца и шамана. Первый – инициированный социумом, церемониально введенный в должность член признанной религиозной организации, в которой он является местоблюстителем. Он выполняет те же функции, что его предшественники. Шаман, в свою очередь, это тот, кто в результате личного психологического кризиса обрел определенную силу и власть. Духов, которые приходили к нему в видении, никогда прежде никто другой не видел; они становятся его личными защитниками. С другой стороны, «боги в масках» пуэбло, боги кукурузы и боги облаков, которым служат общества строго организованных и очень аккуратных жрецов, являются хорошо известными покровителями всей деревни, им молятся и их изображают в церемониальных танцах с незапамятных времен.
Легенда, которую я хочу здесь привести, – это легенда о происхождении племени апачей-хикарилья из Нью-Мексико. Первоначально они были народом охотников, но в XIV веке проникли в район пуэбло, где уже выращивалась кукуруза, и там усвоили местные неолитические обрядовые традиции56. Легенда длинная, но я постараюсь изложить самую суть.
«В начале, – как говорится57, – там, где сейчас стоит мир, не было ничего: не было земли – ничего, кроме Тьмы, Воды и Урагана. Не было живых людей. Существовали только Хактчин. Место было пустынное».
Хактчин – аналог у апачей «богов в масках» из деревень пуэбло – являются олицетворениями сил, которые разыгрывают действо природы. Они сотворили сначала Мать-Землю и Отца-Небо, затем животных и птиц и, наконец, мужчину и женщину. На протяжении первых веков было темно, но вскоре Хактчин произвели солнце и луну, которые затем переместились с севера на юг.
И вот, продолжается в легенде, «среди людей появились всевозможные шаманы – мужчины и женщины, которые утверждали, что обладают силой. Эти шаманы увидели, как солнце движется с севера на юг, и начали болтать. Один сказал: “Я создал солнце”. Другой: “Нет, я”. Они начали ссориться, и Хактчин повелели им прекратить. Но они продолжали ссориться. Один сказал: “Я думаю, я заставлю солнце остановиться над головой, чтобы не было ночи. Хотя нет. Нам же нужно время, чтобы отдохнуть и выспаться”. Другой сказал: “Возможно, я избавлюсь от луны. Ночью нам действительно не нужен свет”. Но на второй день взошло солнце, и птицы и животные были счастливы. На следующий день было то же самое. Однако когда наступил полдень четвертого дня и шаманы, несмотря на то что сказали им Хактчин, продолжали болтать, произошло затмение. Солнце поднялось, а за ним последовала луна, и именно поэтому сегодня у нас бывают затмения.
Один из Хактчин сказал: “Хорошо вы, люди, говорите, что у вас есть сила. Верните солнце”.
Итак, все выстроились в ряд: в одной шеренге стояли шаманы, а в другой – все птицы и животные. Шаманы показали все, что знали. Некоторые сидели и пели, а затем исчезали в земле, оставляя только свои глаза; затем возвращались. Но солнце не вернулось. Они лишь показали свою силу. Некоторые проглотили стрелы, которые вышли из их плоти. Некоторые глотали перья, некоторые проглатывали целые ели и снова выплевывали их. Но солнца и луны не было.
Хактчин сказали: “Всё вы, люди, делаете очень хорошо, но я не думаю, что вы вернете солнце. Ваше время вышло”. Он обратился к птицам и животным. “Хорошо, – произнес он, – теперь ваша очередь”.
Все они начали вежливо разговаривать друг с другом, как будто они были родными братьями; но Хактчин сказали: “Вы должны сделать что-то большее, чем говорить друг с другом в такой вежливой манере. Встаньте и сделайте что-нибудь своей силой и заставьте солнце вернуться”.
Первым попытался кузнечик. Он протянул лапку по очереди в направлении каждой из четырех сторон, и на ней появился хлеб. Олень протянул ногу по очереди в направлении каждой из четырех сторон, и на ней появился плод юкки. Медведь таким же образом добыл черешню, а боров – ягоды, бурундук – клубнику, индюк – кукурузу, и так все звери и птицы. Но хотя Хактчин были довольны этими дарами, люди все еще оставались без солнца и луны.
Тогда сами Хактчин начали что-то делать. Они послали громы четырех цветов с четырех сторон, и эти громы принесли облака четырех цветов, из которых пошел дождь. Затем, послав за радугой, чтобы украсить ее, пока будут посажены семена, которые произвели люди, Хактчин сделали песчаную роспись с четырьмя маленькими цветными курганами в ряд, в которые они положили семена. Птицы и животные запели, и вскоре маленькие курганы начали расти, семена прорастать, и четыре кургана цветной земли слились и стали одной горой, которая продолжала расти.
Затем Хактчин выбрали двенадцать шаманов, которые были особенно яркими в своих магических действах, и, раскрасив шестерых из них в голубой цвет, чтобы представить летний сезон, и шестерых в белый, чтобы представить зиму, назвали их Цанати: так возникло танцевальное братство Цанати у хикарилья-апачей. После этого Хактчин сделали шесть шутов, раскрасив их в белый цвет с четырьмя черными горизонтальными полосами, одна через лицо, одна через грудь, одна через верхнюю конечность и одна через нижнюю. Затем Цанати и шуты присоединились к людям в их танце, чтобы заставить гору расти»58.
Вы видите, что произошло с шаманами? Они были дискредитированы в своем индивидуалистическом, палеолитическом стиле магической практики и получили место в социальной мандале общины, сеющей семена и выращивающей продукты питания, как единица, вносящая свой вклад в более крупное целое. Этот эпизод представляет собой победу принципа помазанного обществом жречества над крайне опасной и непредсказуемой силой индивидуального дара. И сам рассказчик из племени хикарилья объяснил необходимость включения шаманов в церемониальную систему. «У этих людей, – сказал он, – были собственные церемонии, которые они черпали из различных источников – от животных, от огня, от индейки, от лягушек и от других вещей. Они не могли остаться в стороне. У них была сила, и они тоже должны были помогать»59.
Я не знаю ни одного мифа, который бы яснее, чем этот, отражал кризис, с которым, должно быть,
