взял младшего за руку.
– Не бойся. Я никогда не оставлю тебя одного, обещаю, – прошептал Ариан.
Чей-то вопль вернул его к действительности. Первым, что он увидел, были собственные руки, зарывшиеся в мокрую шерсть.
Стоящая рядом Диана смотрела на него округлившимися глазами. Сзади слышались рыдания.
– Отпустите его, – прошептала Диана.
Быстрые шаги по снегу – и рядом с ними опустился на колени Титус. Он протянул руки, и пальцы его дрожали, словно боясь прикосновением ранить волка. Глаза волка открылись и слабо вспыхнули, когда он увидел брата.
– Знаешь, он хотел сдержать обещание. – Голос Ариана прозвучал тихо и без упрёка.
Тониус рыдал. Плечи его тряслись. Он погладил голову волка.
– Вулфсбейн был супергероем, которого он выдумал, потому что я по вечерам часто не мог заснуть, – казалось, он говорил это самому себе. – Он раскрасил фигурку и подарил её мне на день рождения, в восемь лет. – Лицо его скривилось. Он вытер слёзы. – Я… я этого не хотел. Выстрел… произошёл случайно. Тониус, ты должен мне поверить… я… я… – Голос отказал ему, и он положил голову на голову волка. Коричневый волк закрыл глаза. Пальцы Титуса сжались в кулаки. Он запрокинул голову – и над поляной пронёсся вопль, мало похожий на человеческий.
Ариан почувствовал, что чьи-то маленькие руки оттаскивают его от Тониуса.
Вопль превратился в вой, на который не откликнулся ни один волк. Пальцы Титуса скрючились. Спина выгнулась и удлинилась. Одежда порвалась, и всё его тело затряслось в судорогах.
– Волк забирает его к себе, – прозвучал у его уха голос Дианы.
Остальные, стоя вокруг него, молча наблюдали за преображением. Луна Йоля безжалостно освещала Титуса, тело которого продолжало меняться. Теперь с него свисали лишь клочья одежды. Лицо вытянулось, и из открытой пасти выступили острые зубы.
Диана рядом с ним покачала головой:
– Он сопротивляется. От этого всё проходит только болезненнее.
Титус скорчился в снегу на четвереньках. Кожа покрывалась шерстью. Кости ломались и сдвигались. Вой перемежался поскуливанием и рычанием. Длинными когтями вспарывая землю, он ранил себя.
– Не сопротивляйся, Титус. Возрадуйся Волку. Ты только всё себе осложняешь! – крикнула ему Диана.
Титус сник. Может, преображение завершилось? На луну наползло облако, и на поляне стало темно.
Ариан услышал тяжёлый вздох Дианы и беспокойный шёпот остальных.
– Нет, – почти беззвучно выдохнула Малинка.
Когда снова показалась луна, Ариан увидел, что она имеет в виду. Титус скорчился над коричневым волком. Пальто у него на спине висело лоскутами, тело покрывала тёмная шерсть. Длинной мордой он тыкался в брата, обнюхивая его. Затем он выпрямился.
У этого существа были непропорционально длинные конечности, но стоял он прямо, как человек. Руки его вздымались к небу, пока не затих его вой. Он повернул волчью голову к Ариану и открыл пасть, словно собираясь что-то сказать, но только шумно дышал, высунув язык, а потом отвернулся и исчез в лесных зарослях.
– Почему он не поддался зову? Теперь он застрял между волком и человеком. – Ариан впервые слышал в голосе Дианы страх.
Подошла Малинка. Успокаивая Диану, она положила руку ей на плечо и уже без всякой злости сказала:
– Он наказывает себя за смерть брата. Ярость и вина не позволяют ему следовать за Волком в себе. Будущее покажет, что из него выйдет.
Дворец мороженого
– Юри! Юри!
Куда же этот тролль опять запропастился?! Ведь он должен был просто найти какое-нибудь сухое местечко и ждать её. Сухое местечко он явно нашёл, вопрос только где. Джес вновь позвала его – и вновь не получила никакого ответа.
Она топнула ногой, подняв фонтан брызг из лужи. Великая Мать, неужели сегодня всё так и пойдёт наперекосяк?! Сначала она потеряла «Алису в Стране чудес», потом от неё ускользнул этот Рето, которому она с удовольствием задала бы парочку вопросов, а теперь пропал и Юри.
Громким ворчанием она дала выход накопившемуся напряжению, так сильно испугав какого-то пухлого человечка, что тот чуть не уронил свои книги. Она подняла руки, извиняясь, но человечек только испуганно взглянул на неё и поспешил скрыться в библиотеке.
Может, Юри просто решил раздобыть ещё одну порцию шавермы? Она ведь проторчала в библиотеке довольно долго. Наверняка он объявится с минуты на минуту. Да и дождь вроде прекратился. Засунув руки в просторные карманы пальто, она выудила коричневую книжечку, которую потерял книжный вор. И что за странный субъект! Она уже дважды встретила его в этом громадном городе, и вряд ли случайно. Но он абсолютно точно маг. И ему определённо слишком много известно. Девиз ведьм семьи Аконит – Хранить, беречь, скрывать – не должен был знать никто посторонний, а уж мужчина и подавно. И как это ему так запросто удалось исчезнуть? Она ещё не слышала ни об одном маге, способном на такое. Кто этот человек? Покачав головой, Джес большим пальцем пролистала страницы. Разумеется, она открывала её ещё в библиотеке, но все страницы были чистыми, хотя бумага пожелтела и помялась. Что же в ней такого? Вот найдёт Юри и рассмотрит внимательнее.
Убрав книжку, она отправилась на поиски тролля. Первым делом она обшарила близлежащие закусочные. Первые две, пропахшие фритюром и дешёвым пивом, никаких результатов не принесли: мощного парня с трёхлапой собакой там никто не видел. В третьей, где торговали копчёным тофу и сырными палочками из халуми, ей повезло больше. Продавщица в кафе-фургоне, девушка с медно-рыжими волосами, буквально просияла:
– Конечно, я видела этого типа. Умял четыре бургера с тофу и собрался покормить собачку халуми, – она широко улыбнулась. – Тут он обнаружил, что у него при себе совсем нет денег, и умчался, чтобы их раздобыть. И теперь он прислал тебя, чтобы ты оплатила счёт? Чудесно!
Оплатив еду Юри и поклявшись заставить его за это взять на себя несколько доставок книг госпоже Гирш-Грантовиц, Джес пошла по следу из крошек халумни – и в одном из переулков услышала голоса, во всё горло распевающие про утро, которое прогонит страх.
Музыкой назвать эти вопли было сложно, но недостаток чувства ритма и красоты тембра голоса компенсировался громкостью. Пение заставило нескольких кошек в панике спасаться бегством. И дело было явно не в тексте, в котором говорилось о магических песнях, прогоняющих страхи.
Джес знала эту песню. Ещё бы! Она даже знала кое-кого, кто считал её лучшей песней в мире.
Джес пошла на хриплые голоса и совсем не удивилась, увидев перед большой горящей бочкой нескольких мужчин и женщин,
