задремал. Хват зевал и, принюхиваясь, косился на его товар. Сухая бурая земля, которой была обсыпана репа, чем-то его заинтересовала. — В этот раз ему тоже отдадут невесту? — спросила Лорелея.
Бакстер заметил, как изменился ее голос. Словно телохранительница не могла справиться с обуревавшими ее чувствами.
— Конечно.
Глаза старика приоткрылись, и он сонно взглянул на женщину. Лорелея закусила губу:
— Кого?
— Король объявит за три дня, — ответил старик, почесывая лысину. — Договариваются они сейчас. Дракону-то кого попало не подсунешь, знатная красавица нужна, хорошего рода, старой крови. В книгах написано, что королевну надо, но король Аэрин скорее сам город сожжет, чем сестру отдаст. Сейчас, видать, совещаются, кого обездолить. Дракона не обманешь. Если что не по нему — всю страну испепелит.
Лорелея встряхнулась и покосилась на Бакстера. Мальчишка стоял с раскрытым ртом и застывшим взглядом. Телохранительница дернула его за рукав и мотнула головой — пошли!
Некоторое время они шагали молча, но в конце концов Лорелея не выдержала.
— Заживо сгореть! — воскликнула она, поеживаясь. Гнусь какая! Да еще чтобы тебя змея с крыльями подпалила. Никому бы такой смерти не хотела.
— Как им не жалко отдавать девушек, — пробормотал Бакстер. — Почему они не соберутся и не убьют его?
Лорелея не ответила. Они свернули на площадь, где шумел городской рынок, и смешались с толпой. В мясном ряду вокруг разделанных туш роились мухи. На прилавках красовались куски сочной вырезки, говяжьи ребра, свиные окорока, кровяные колбасы, молочные поросята, ощипанные куры и индюшки.
— Дракон и впрямь прилетит? — спросила Лорелея, останавливаясь у прилавка.
Дородный молодой торговец с пушистой бородой, перекладывавший густо пересыпанные перцем и чесноком шматы сала, едва не выронил из рук свой товар.
— Нам дед, который репу на улице продает, наплел про дракона и Прибытие. — пояснила Лорелея.
— Да замолчи ты! — шикнул торговец, озираясь. — Неприятностей мне еще не хватало! Идите, куда шли.
— Я куплю это, это и это.
Лорелея ткнула пальцем в свиные ноги, тушки крупных индюшек и пласты свиной вырезки. Торговец еще раз оглянулся по сторонам. Людей на рынке было немного — разгар торга еще не настал.
— Так это правда? — шепотом спросила Лорелея, вынимая из кармана тугой кошель.
— Да, — буркнул торговец, принимаясь собирать ее покупки в большой мешок, — про это все знают, кроме дураков заезжих. Но никто о таком не говорит.
— Почему ваши воины не убьют его? — не отставала Лорелея, подбрасывая на руке кошель.
— Как его убьешь? — зашипел торговец, наваливаясь грудью на прилавок. — Ты представляешь себе вообще, что это такое — дракон?!
— Летающая ящерица, — пожала плечами Лорелея. — Если, например, взять утяжеленные копья и хорошенько смазать отравой, то…
Лорелея осекалась, когда поняла, что торговец смотрит на нее, как на деревенскую дурочку, пускающую слюни и лопочущую о своей скорой свадьбе.
— Сто лет назад, в позапрошлое Прибытие, тридцать лучших рыцарей королевства поехали убивать дракона, чтобы спасти невесту, — сказал торговец. — Не вернулся ни один. Вместо них прилетел дракон и сжег башню Солнца на королевском дворце. А заодно спалил целый квартал. С тех пор особым королевским указом запрещены любые попытки убить дракона. Больше никто не хочет рисковать. Проще отдать одну девушку, чем отскребать от мостовой обугленные трупы сотен. Еще что-то брать будешь?
Лорелея не ответила. Кошель упал в протянутую руку. Бакстер помог телохранительнице взвалить на спину набитый доверху тяжелый мешок. Мальчишка порывался понести все сам, но Лорелея рявкнула, что ей не хватает нагрузок, и он отвязался.
Бакстер взял с прилавка куриную голову и кинул ее Хвату. Пес обрадовался, но бросаться на угощение не стал, а вопросительно взглянул на хозяйку. Та поморщилась, однако кивнула, разрешая.
По пути с рынка Лорелея опять не выдержала:
— Кто в здравом уме согласится отдать свою дочь или сестру огнедышащей твари?
— Тот, кому прикажет король, — буркнул мальчишка. — Королю всяко проще отдать знатную девушку, чем с бунтом в городе дело иметь.
— А с бунтом знати?
— Если взять дочь не особо влиятельного человека, бунта не будет. Остальные будут радоваться, что не их дочерей берут.
— Трусы, — скривила губы Лорелея.
На лбу у нее выступил пот. Она шагала, чуть сгибаясь под тяжестью мешка и мрачно смотря куда-то за горизонт.
— Поганая страна, где живых людей отдают летающим гадам, — сказала Лорелея. — Скорей бы уже убраться отсюда!
— Сам только о том и мечтаю, — вздохнул мальчишка. — Но дело все тянется. Что это наш горный господин такой злой вчера из дворца примчался?
— Боюсь, что постель королевны для него жестковата оказалась, — угрюмо ответила наемница.
Бакстер покосился не нее, но ничего не ответил.
* * *
Гордый Ворон с удобством устроился в огромной бадье с горячей водой, откинулся назад и теперь думал, уставившись в потолок. Надо было идти к Аэрину и требовать ответа на вопрос о зерне. Но согласие Аэрина зависело от расположения его сестры к посланцам Серых гор, а расположение это растаяло, словно снег по весне — все из-за того, что Гордый не смог удержать злые слова и смирить свою мужскую гордость. Четвертый Ворон прикрыл глаза и пожелал, чтобы все оказалось дурным сном. Чтобы он проснулся в казармах. Чтобы Роланд, как обычно, едва не выломав дверь, ввалился в его комнату и похохатывая, начал рассказывать о ночной гулянке в доме радости.
Воспоминания заставили Гордого улыбнулся. Сон сковывал тело, знакомые лица проступали в памяти все отчетливей, прошлое затягивало, полудрема — не сон и не явь — создавала миражи, рисовала картины того, что могло бы быть, но не сбылось.
Гордый вздрогнул от громкого стука в дверь.
— Да? — спросил он охрипшим голосом.
— Там из дворца посланный прибыл, — раздался голос Лорелеи.
— Что?
Гордый уселся в бадье, опершись рукой о бортик, словно собирался выпрыгнуть.
— Какой посланный?
— Обычный, — мрачно ответила Лорелея. — Выйти можешь? Что мы через дверь орем-то?
— Зайди! — потребовал Гордый, забыв о том, что сидит голый в воде.
Дверь распахнулась. Увидев Гордого в бадье, телохранительница уставилась на него во все глаза и тут же отвернулась.
— Где посланный?
— Ушел уже, просто передал, что завтра король Аэрин соизволит выслушать твою просьбу на утреннем приеме.
Гордый молчал, навалившись грудью на бортик бадьи. Вода колыхалась вокруг него с еле слышным плеском. Мокрые волосы прилипли к голове.
— Думаю, зерна нам не продадут, — наконец нехотя произнес Ворон.
Лорелея взяла тяжелый стул и оседлала его на мужской манер. Гордый положил скрещенные руки на бортик и угрюмо уставился в пол.
— Что у тебя вышло с королевной? — строго спросила Лорелея.
Гордый поднял на нее глаза и процедил сквозь зубы:
— Сама знаешь.
— У
