Дыхание замерло. Гермиона тихо глубоко вдохнула, и слезинки сорвались с ресниц. Во всём этом лежал гораздо более глубокий смысл, который Гарри так никому и не доверил. Это ничего. Главное, что она теперь знает. Она вспоминала тёмные обшарпанные стены и кровь, хриплый голос профессора, молящий посмотреть на его прошлое.
Гермиона почувствовала, как Майлз бережно обнял её за плечи, привлекая к своей груди. Стало так спокойно, тепло и уютно. Она подняла к нему взгляд.
— Спасибо… — с нежностью прошептал он, и Гермиона крепко его обняла.
— Я так рада, что у Снейпа был человек, который любил его.
— Отец не мог меня вытерпеть, — с грустью улыбнулся Майлз. — Профессор почему-то был гораздо терпеливее.
— Наверное, он понимал тебя.
— Возможно.
Они ещё постояли немного во всеобъемлющей тиши. Никаких слов не нужно было, чтобы понимать друг друга. Майлз, возможно, никогда не узнает, кто же была та девушка, Лили, но ему было важно другое. Важно, что он нашёл то место, куда будет приходить за благословением.
***
— Вы безумны, мистер Трэверс, — родной, пусть и несколько раздражённый, голос Декана вновь звучал в его памяти. — Вы могли бы добиться намного больше, благодаря своему дару. Почему вы упрямитесь? Как вы не понимаете? Можно быть на стороне света и в то же время пользоваться тьмой. Здесь нет никаких противоречий, если стоит вопрос о жизни и смерти! Не будьте глупцом!
Майлз сидел у стены в подземельях собственного дома, медленно приходя в себя после пыток, Беллатриса очень старалась. Он устало поднял глаза на своего учителя, угадывая беспокойство в его взгляде.
— Всё будет хорошо, профессор. Я выдержу.
— Никогда вас не пойму! — резко бросил Снейп и, стремительно покинул застенок, лишь чёрная мантия взметнула свои крылья в воздух.
— Вы прекрасно меня понимаете… — прошептал юноша.
***
Гермиона вздохнула. День в министерстве прошёл на удивление спокойно. Двое журналистов остановили её утром в холле, задали пару вопросов о том, как она чувствует себя после скандала и какие у мисс Грейнджер планы. Работа шла своим чередом. Министерство, естественно, дало Бенедикту Трэверсу разрешение на переоформление завещания. Гермиона испытывала глубокое сочувствие. Майлз такой чудесный человек! Как может отец ненавидеть собственного сына? Она не уставала размышлять на эту тему, пытаясь разобраться в причинах, но сделала вывод, что ей недоступно понять ненависть в принципе.
В министерском кафе она столкнулась с Малфоем. Он прошёл мимо, словно не заметил её. Не поздоровался даже. Гермиона почувствовала, как глубокая обида начала разъедать сердце. Он лезет в её дела, а она ещё и виновата? Глубоко вздохнув, приняла решение не думать о нём, пусть хоть из кожи вон вылезет от своих смешных обид.
Гермиона думала лишь о том, что Майлз придёт за ней завтра вечером, и они отправятся в его замок, который ей так не терпелось посетить, пока Майлзу не пришлось навсегда уйти оттуда. Особенно её интересовала старинная библиотека и море его разработок по зельеварению. Она старалась думать лишь об этом. Да! Ей просто интересно! Но сердце замирало, а дыхание прерывалось при мысли, что они останутся совершенно одни в большом мрачном замке. В замке Пожирателей смерти. Ей было немного страшно, но ещё больше волновало уединение с ним. Она трепетала вспоминая его нежные руки, его затуманенный взгляд, горячие губы. Мурашки струились по всему телу. Это было томительно и сладко. Как пережить завтрашний день? Как дождаться?
***
Майлз старался быть сдержанным, спокойным. Он ведь знал, что очень скоро она появится здесь, готовился всё это время. Но сердце замирало и всё казалось не так, и не на своём месте. В конце концов можно считать, что это уже и не его дом. Но нет. Почему-то именно сейчас, как никогда прежде, ему казалось, что это и есть его дом. Майлз хотел бы, чтобы Гермиона стала здесь хозяйкой, чтобы этот замок стал светлым и радостным, как она сама. Суждено ли этому сбыться? Надежды всё меньше. Но завтра вечером она будет здесь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
***
— Драко, так нельзя милый, — простонала Астория, целуя его сомкнутые в суровую полоску губы. — Ты уже весь извёлся! Почему ты такой?
— Стори, пожалуйста, не сбивай меня с мысли! — устало ворчал он. — Это важно!
— Что там может быть важного? С тех пор, как Грейнджер ушла в Отдел магического правопорядка, ты сам не свой. Устаёшь, стал раздражительным.
— На меня свалилось всё, что было на ней! — воскликнул Драко. — Чего же ты хочешь?
— Дело не в этом! — непривычно строго заговорила она. — Ты хочешь всё исправить, но не можешь!
Драко устремил на Асторию тяжёлый взгляд.
— Это я не могу?! — возмущённо прошипел он.
— Знаешь, я устала уже от этого, — вздохнула она. — Я тоже не железная.
Она утомлённо опустилась в кресло. Драко запрокинул голову, тяжело вздохнул. Опустился перед ней на колени, бережно обнимая ладонями её животик.
— Стори, прошу тебя, дай мне ещё немного времени. Я разберусь…
— Я боюсь, что ты совсем запутаешься, Драко. Будешь жалеть…
Он уверенно замотал головой, но его взгляд не мог её убедить. Астория закрыла глаза.
— Прошу тебя, Стори. Потерпи. Я разберусь со всеми делами, и всё будет хорошо!
Она смотрела на него с сочувствием, даже состраданием в глазах.
— Только не ошибись…
========== Глава 17. То, что скрыто ==========
Комментарий к Глава 17. То, что скрыто
Хочу ещё раз поблагодарить Юлию Гейнрих за чудный видеоролик к этой истории. Он так подошёл к главе, что я была просто в восторге! Спасибо, от всей души!
https://vm.tiktok.com/ZSbxRe1c/
День прошёл на удивление тихо и спокойно. Слишком спокойно. До такой степени, что Гермиона просто изнывала от тоски. Плохое предчувствие закрадывалось в душу, словно её окутывало затишье перед бурей.
Странно было снова не видеть и не слышать Малфоя, его дурацких шуточек, подколок и смеха. Казалось бы — это просто отлично! Никто не мешает работать, не отвлекает всякими глупостями. Но увидев его в отличном настроении, болтающим в обществе девушек из финансового отдела, Гермиона не просто удивилась. Он и правда её игнорирует! Почему её это так задевает? С какой стати? Да просто потому, что Гермиона ничего не сделала, чтобы разрушить дружбу, которую они с трудом выстраивали столько времени! Ну, сказала она, что её проблемы не его дело — разве это не так? А эти его постоянные нападки на Майлза — это несправедливо! Зачем он это делает? Словно старается поселить в ней сомнения на его счёт. Для чего? Что Майлз сделал ему такого плохого? Вроде бы им нечего делить.
От всех этих рассуждений Гермиона ужасно утомилась. Нет, она, разумеется, не станет ничего выяснять. Малфой неправ! Почему она должна за ним бегать и разбирать причины? Бред какой-то. Она никогда не лезла в его личные дела, никогда! А он…
Взгляд на часы избавил её от размышлений. Наконец-то! Без четверти шесть. Ещё немного и она отправится домой — примет душ, переоденется и отправится в самую волнительную и увлекательную экскурсию в своей жизни. Наконец-то, её совершенно перестал заботить Малфой со своими странностями. Сердце снова взволнованно замирает в ожидании. Это так приятно, знать, что ещё немного и она увидит его — своего нежного рыцаря.
Наполненная каким-то необъяснимым азартом, она выскочила из кабинета, быстро пробежала по коридору и влетела в лифт, радуясь, что хоть раз в жизни позволила себе уйти на пару минут раньше и ехать в лифте, как цивилизованный человек — в одиночестве. Радостная улыбка не сходила с её лица, но лифт вдруг остановился, и пронзительные серебристые глаза встретились с её каштановыми. Внутри что-то съёжилось.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Привет, — бросил Драко, вошёл, закрыл за собой дверь и повернулся к ней спиной.
Её как будто ударили хлыстом, и она выпалила:
— Слушай, прекращай дуться!
Драко медленно повернулся. Удивление, читавшееся на его лице, явно было поддельным, но ей это уже было неважно.
