– Выглядишь уставшей, – сказал, взглянув на нее, Блейк.
– Я устала, – признала Карсон. Она чувствовала себя вялой, как сдутый шарик.
Блейк включил радио, и оставшуюся часть дороги до «Си Бриз» они слушали музыку. Когда Блейк подъехал к дому, дождь превратился в мягкую морось.
– Хочешь съездить еще? – спросил Блейк.
– Конечно, – ответила Карсон. – Когда теперь?
– В следующем месяце.
«Так не скоро», – подумала она.
– С удовольствием. Если я буду здесь в следующем месяце.
– А где ты можешь быть?
– Надеюсь, в Лос-Анджелесе. Или там, где получу работу.
Он кивнул, но ничего не сказал.
– А может, застряну здесь на месяцы, – добавила она. – Не знаю.
– Ясно. – Он открыл дверь, но она схватила его за руку и остановила.
– Не вылезай. Идет дождь. Я просто выскочу. – Карсон выдавила прощальную улыбку, хотя внутри все сжалось. Ей не терпелось сбежать из джипа и от ужасного чувства вины. – Еще раз спасибо.
– Пока, – улыбнулся на прощание Блейк. Вид у него был подавленный.
Дом казался непривычно темным и пустым. Она слышала отдаленный гул телевизора в комнате Маммы. На кухне было прибрано, но витали ароматы рыбного ужина. Она посмотрела на холодильник и ощутила физическую боль при мыслях о бокале холодного вина. Карсон открыла дверцу, заглянула внутрь и со смесью облегчения и сожаления увидела, что Люсиль осталась верна своему слову и убрала из дома весь алкоголь. Черт бы побрал ее обязательность! Карсон стояла и просто смотрела в открытый холодильник, не зная, что бы съесть. Она ужасно устала, глаза слипались; Карсон даже начала подозревать, что заболевает. Она налила себе стакан воды.
С трудом держась на ногах, Карсон прошаркала по узкому коридору в западное крыло дома. Подойдя к спальням, она услышала мягкую музыку и стук пальцев по клавиатуре. Заглянув, она обнаружила на кровати склонившуюся над компьютером Харпер. Обрадовавшись возвращению сестры, Карсон открыла дверь.
– Харпер? – воскликнула она, врываясь в комнату.
Харпер подняла голову. При виде сестры ее лицо осветилось искренней радостью.
– Карсон!
Они бросились друг другу в объятия, Карсон расплескала воду из стакана. Она поставила стакан на комод, и сестры, смеясь, обняли друг друга, а потом уселись рядом на кровать, чтобы поделиться новостями.
– Как проходит борьба с пьянством? – спросила Харпер.
– Прекрасно. Держу оборону.
– Правда? – удивилась Харпер. – Я думала, мы договаривались на неделю.
– Знаю, но я смогла продолжить. Решила испытать силу воли. Не могу сказать, что мне не хочется бокал вина или «Маргариту», но я могу удержаться. Приятно знать это.
– Так, может, ты все-таки не алкоголик?
– Может. А может, благодаря спокойной жизни и хорошему самочувствию мне не нужно столько выпивки, сколько требовал образ жизни в Лос-Анджелесе.
– Это не так уж и важно, верно? Я тобой горжусь. Правда. И кстати, ты выиграла пари. Из-за матери я выпила в Нью-Йорке море вина.
Девушки рассмеялись.
На другом конце коридора Мамма услышала шум и тихо прокралась из своей комнаты в западное крыло. Положив одну руку на стену, она наклонилась вперед и повернула голову, чтобы лучше слышать. Мамма услышала оживленную беседу двух голосов, прерывающуюся смехом. Ее лицо смягчилось, ей живо вспомнились картины из прошлого. Она не собиралась подслушивать, но не смогла заставить себя уйти. Она прислонилась к стене и закрыла глаза. Слов было не разобрать, но Мамма слушала прекрасную музыку примирения и воссоединения. Ее губы изогнулись в довольной улыбке.
Карсон очнулась от беспокойного сна – на телефон пришло сообщение. Она зашевелилась и потянулась к прикроватному столику, чтобы взять мигающий телефон. Сообщение от Блейка.
«Поужинаем сегодня?»
Карсон повалилась обратно на подушку и посмотрела в окно, где мерцал тусклый рассвет. Конечно, Блейк уже проснулся… Она подняла телефон и напечатала ответ.
«Да».
– Хочешь пойти в «Данливис»? – спросил Блейк.
Карсон содрогнулась.
– Нет, спасибо.
Блейк ухмыльнулся.
– Как насчет барбекю?
– Никогда не откажусь от хорошего барбекю.
Им повезло найти парковочное место перед рестораном. Люди всех возрастов выходили из ресторана, заполняя парковку гулом разговоров и резкими вспышками смеха.
В ресторане «Хоум Тим» были уличные столики под навесом. Блейк поспешил занять место. Хрупкая молодая официантка с огромными голубыми глазами и рыжими волосами напомнила Карсон Харпер. Прошлым вечером они проболтали много часов, смеясь и плача. Ее сестра оказалось очень чувствительной девушкой. Это удивило Карсон. Харпер всегда казалась ей холодным, отстраненным человеком. Наблюдателем, а не игроком. Манера одеваться только усиливала это впечатление. Харпер была стройной и утонченной, как сиамская кошка. Вокруг нее ощущался почти осязаемый холод, заставляющий окружающих держаться подальше. Но только не когда она напивалась, с улыбкой вспомнила Карсон. Тогда она словно опускала барьеры и становилась кокетливой девочкой.
Но прошлым вечером алкоголя не было. Она была оживленной и откровенной, и до чертиков смешной. Кто знал, что у девчонки такое чувство юмора? А еще она была наблюдательной. Когда они обсуждали проведенные вместе в детстве летние дни, воспоминания Харпер были гораздо ярче и детальнее. У нее была память писателя.
Подошла официантка, достала блокнот и ручку.
– Что будете пить?
– Холодный чай, – заказала Карсон. – Без сахара.
– Мне тоже, – сказал Блейк. – И мы готовы сделать заказ. Два сандвича со свининой, две порции сладкого картофеля фри, помидоры на гриле и коул слоу. И не слишком долго: дама умирает от голода.
Официантка рассмеялась и забрала их меню.
– Отличная работа, – похвалила Карсон.
Официантка быстро подала им напитки и корзину кукурузных клецок.
– За счет заведения, – сказала она, подарив Блейку особенно долгий взгляд.
Карсон и Блейк сразу принялись за клецки.
– О боже! – простонала Карсон, попробовав мягкий, горячий жареный шарик кукурузного хлеба. – Кажется, это самые вкусные клецки, что я пробовала!
– Согласен, – подтвердил Блейк с набитым ртом. Они отправляли клецки в рот и смотрели на проходящих мимо туристов.
Она перемешала свой напиток, раздумывая, можно ли задать Блейку вопрос.
– Блейк, надеюсь, я могу спросить… Почему ты не пьешь?
– Я не алкоголик, и дело не в религиозных правилах, ничего такого. Иногда я могу выпить. Ничего серьезного.
– Тебе не нравится вкус? – с большим любопытством спросила Карсон.
Он помрачнел и уставился в чашку.
– Да нет, дело не в этом. Мне не нравится воздействие.
Карсон молчала. Смех и голоса в баре превратились в белый шум, когда она сосредоточилась на собеседнике. Она наклонилась вперед, боясь упустить хоть слово.
– Раньше я много пил, – сказал Блейк. – Сама прекрасно знаешь, что бывает, когда вместе собирается несколько старых приятелей. Без алкоголя не обходится. Когда я был подростком, я не был дурным ребенком, но я был бесстрашным. А кто не бесстрашен в восемнадцать, когда в крови бушует тестостерон? Все мы верили, что бессмерты.
– Я знала много таких парней, – согласилась она. – Кажется, Девлин такой до сих пор.
– Да, некоторые ребята так и не выросли. Я вырос быстро, в восемнадцать лет.
Она смотрела на его длинные, загорелые пальцы, обхватившие бокал, а он смотрел на темный чай. И ждал.
– В Клемсоне выдалась дождливая неделя, и, пока остальные ныли насчет дождя, мы с моим приятелем Джейком взяли ключи от его «бронко» и отправились гоняться по грязи. Мы встретились с другими ребятами и чудесно провели время на какой-то проселочной дороге. Если я был бесстрашен, то Джейк был безрассуден. Он любил тот чертов «бронко».
Блейк поднял стакан и сделал глоток.
– Не знаю, случилось ли это из-за алкоголя или нам просто не повезло, но Джейк слетел с дороги, и «бронко» перевернулся. – Блейк помолчал. – Джейк не пристегнул ремень. Он вылетел из машины, и его придавило проклятым «бронко». Я был пристегнут. Мне здорово досталось, но я выжил. Я оказался словно на привязи: Джейк сам устанавливал ремни безопасности. Я беспомощно висел там, казалось, целую вечность, слушая, как жизненные силы покидают Джейка.
– Мне очень жаль, – сказала она, не в силах даже представить этот ужас.
Он уставился на тарелку.
– Такое невозможно забыть. Я до сих пор не понимаю, почему Джейк не пристегнулся тем вечером. Ведь он переоборудовал «бронко» для безопасности. – Он покачал головой. – Я нахожу лишь одно объяснение: мы слишком много выпили. Он плохо соображал. – Блейк поднял взгляд на Карсон. – С тех пор я потерял вкус к выпивке.
Карсон отчаянно хотелось протянуть руку и прикоснуться к нему, но ей казалось, что она слишком спешит.
