а вот врагам придется нелегко, — сказал он. За поворотом нас ожидала встреча. Проход был перекрыт каменной стеной, а сбоку в узкие бойницы на нас смотрели настороженные глаза, одетых в доспехи гномов.
Увидев нас, они оживленно заговорили между собой, и каменная стена медленно ушла наверх в вырубленную для нее в породе нишу. Но, как только мы прошли это место, стена толщиной примерно метра полтора, медленно опустилась на свое место.
— Вот это да! — восторженно сказал я, — такую стену за месяц не продолбить!
Интересно, как она поднимается!
— Это тебе не магия, — поучительно сказал Трог, — здесь думать надо.
— Подумаешь, — обиделся я на его пренебрежение, — да я могу тебе несколько способов сразу рассказать, как это можно сделать.
В это время мы зашли в одну из комнат вырубленных в скале, где на нас с любопытством смотрели несколько гномов сидящих за столом. Василину у меня сразу забрали две женщины, которые с сочувственными охами унесли ее в неизвестном направлении.
— Не переживай, — сказал Кяхт, — ее сейчас посмотрит лекарь, ты все равно ничего не сделаешь, пока носишь на руках эти браслеты.
Но тут Трог громко объявил:
— Послушайте! Этот мальчишка сейчас расскажет нам, как поднимается дверь в проходе.
Мне, конечно, было не до дверей, но я был сам виноват, вернее мой длинный язык. Поэтому пожал плечами и сказал:
— Пожалуйста, имеется рычаг на какой-то опоре, его плечо на котором находится дверь намного короче того, на котором висит противовес, когда надо этот противовес утяжеляют и рычаг идет вверх. Когда надо закрыть дверь противовес облегчают вот и все.
В комнате наступила тишина.
— Эй, парень, — обратился ко мне старый седой гном, — ты откуда узнал этот секрет?
Я удивился:
— А что тут секретного. У нас почти в каждой деревнеколодец с журавлем стоит.
— С кем, кем? — прервал меня гном.
— Я чертыхнулся про себя, и, дохнув на гладкую поверхность каменного стола быстро нарисовал на сконденсировавшейся влаге обычный колодезный журавль.
— Бац! — раздался громкий удар. Это троица гномов столкнулись лбами, стремясь разглядеть мой чертеж, до того, как он высохнет.
Но, похоже, лбы у них были крепкие, потому, что никто из них даже не пикнул.
— Что-то я таких колодцев не видел, — подозрительно сказал старик.
— Не знаю, — ответил я, — в тех краях, откуда я родом, много таких колодцев.
— Странно, — пробормотал задумчиво старый гном, — мальчишка маг, умеет делать чертежи.
Он встал, принял торжественный вид и сказал:
— Эээ, Лекс, меня зовут Горн, я староста этого поселения гномов. Должен тебя поблагодарить за спасение нашего дальнего родственника и его лечение. Мы знаем, что если бы не твое заступничество и лечение он мог погибнуть. Именно поэтому мы сочли возможным выполнить его просьбу, и помочь тебе освободиться из плена.
Хочу сказать, что мы не появляемся на поверхности уже много лет, с тех пор, как власть на этой территории захватил Орден, о нашем существовании никто не знает, и не должен узнать. Поэтому тебе и эльфе придется навсегда остаться здесь.
Еще вчера я бы наверно начал кричать, суетится, требовать, чтобы меня отпустили. Но сейчас я посмотрел в умные глаза старого гнома и спокойно ответил:
— Я благодарю вас за то, что вы сделали, но вы спасли не только меня, вы спасли еще жизнь внучке королевы эльфов Эдриель. Конечно, мы уважаем ваше желание жить, скрытно и не показываться на поверхности. Но хочу сказать, что все равно настанет день, когда Орден узнает о вашем существовании и вам придется с оружием в руках защищать себя и своих детей. Может быть, вам стоит встретиться с магами и эльфами, живущими за Барьером и скоординировать свои действия.
Что тут началось! По-видимому, сюда пришли посмотреть на меня несколько не последних из гномьего начальства, и мои слова добавили аргументов одним и убавили другим. Поднялся немыслимый гвалт, все кричали, что-то доказывали и чуть не таскали друг друга за бороды.
Трог дернул меня за рукав и показал глазами на выход. Мы вышли вновь в широкую штольню, и пошли по ней навстречу аппетитным кухонным запахам, оставив за собой шум и гам гномьего начальства.
Глава 18
Гердан мчался на коне во весь опор, стремясь, как можно быстрее выбраться из безлюдной долины. Он здесь побывал всего третий раз за свою пятнадцатилетнюю жизнь, и ему всегда в этих местах было не по себе. А когда с утра зашел в тюремный подвал и увидел, пустую камеру, запертую на замок, так запаниковал, что быстро покидал свои вещи в пару тюков и, забрав лошадей, отправился в обратную дорогу. Он почти не останавливался на отдых, а пересаживался на свежую лошадь и продолжал свой путь.
В ушах все еще стояли проклятья маленькой эльфийки, со знанием дела описывающей, какую смерть придумает для него ее бабушка.
Но все же в лесу ему пришлось остановиться на ночлег, как раз там, где пару дней назад, их чуть не съел матерый гринвал. Гердан надеялся, что после его гибели, другой такой же хищник не занял этот участок, и он сможет довольно безопасно здесь остановиться. Но, тем не менее, ночь он не спал, а прободрствовал у костра. С раннего утра он вновь отправился в дорогу. К вечеру этого дня он, наконец, выбрался на старый купеческий тракт и остановился в коротком раздумье, куда ему отправиться. Ехать в обратную сторону, там, где он захватил троих детей, было опасно, в разоренном родовом поместье его тоже никто не ждал. После короткого раздумья он все же решил навестить родные края, может, получится раздобыть там несколько монет, и после этого податься в столицу, где старые друзья помогут устроиться на службу в королевские войска.
Было еще светло, и он решил проехать до удобной стоянки, которая располагалась в
