— Али! — он, кажется, собрался со мной вести переговоры. — Ты же не имеешь ещё кандидатуры на роль жены Фазиля?
— Давно имею! — отрезал я. — И этот вопрос я обсуждать не намерен.
— И ты даже не спросил его согласия?
— Он не посмеет мне возражать! — всё так же категорично ответил я и поправил галстук-бабочку. Проклятый пиджак чуть давил подмышками. Кажется, я капельку поправился…
— А невеста согласна?
— Разумеется!
— Али! — вдруг встряла Роксана. — Тебе следовало бы…
— А ты, женщина, вообще не лезь в мужской разговор! Я уже предупредил тебя о халатном отношении к обязанностям!
Роксана потупила взгляд и стала поправлять кружева на своём платье. Корасон молча смотрела сквозь фонарь на тёмно-фиолетовое небо. На её лице пробегали тени внутренней борьбы чувств. Она глянула на наши праздничные наряды, потом вспомнила, похоже, о цели поездки, и тяжело вздохнула.
Я тем временем погрузился в работу. Просмотрел в коммуникаторе курсы акций на бирже. Чуть побаловался куплей-продажей. О, Аллах! Сегодня мне, должно быть, повезёт. Выбросив на рынок свои акции, я вызвал новый обвал цен и тут же прикупил ещё чуть ли не десяток процентов! Цены снова взлетели вверх. Я повторил операцию. Ещё пять! Кто-то в этом мире захочет мне надрать задницу за такие дела? Возможно, что я разорил не одну тысячу… Нет-нет! — успокаивал я себя. С бриллиантами бедняки дела не имеют. Впрочем, хватит баловаться. Я всё равно не буду заниматься этой отраслью. Разве что кто-то из… А неплохая идейка!
Церковь Прозрения я нашёл довольно быстро. Довольно странное сооружение… Четыре минарета, посредине — купол. Одинаково хорошо выглядит и для иудеев, и для католиков, и для православных. Яркое полуденное солнце растопило снег на крыше и прилежащих дорожках.
— Что за странная архетектура? — спросил я у Маркова. — Это какой конфессии?
— Унитарная церковь, — кратко ответил он. — Осталась с самых первых дней колонизации.
— А кто был первооткрывателем планеты?
— Турки. Но они были частью Евросоюза. А потом сюда просочились русские.
— Понятно, — пробормотал я. — Типичная история. Подозреваю, что и название было другое?
— Кажется, да. Но я не помню, какое.
— Ну, да… Канары — это более знакомо.
Я опустил машину ниже. Лужайка перед храмом была заставлена машинами довольно густо. Это же надо! Вайнона и Фазиль уже обзавелись множеством знакомых?
— Роксана! Чем сейчас занимается Вайнона?
— Капитальным строительством! Взяла крупный подряд на возведение плотины в заливе… ну, это неподалёку от Южных Канар. Объём работ в полтора миллиарда…
— Ни фига…! — я больше ничего не смог сказать. — Хорошо пошла! А Фазиль при ней кто?
— На нём фирма "Бинотек". Обороты маленькие, но рост уже хороший. Он поставит Вайноне оборудования на триста баблонов.
— Где ты набралась этого вульгарного жаргона?! — возмутился я. — Это, по-твоему, маленький оборот?
— Контракт на год… — пояснила Роксана.
Интересная планета. Всю деловую жизнь можно отследить в Сети. Почти никаких тайн. Если есть тайна, то гарантия, что тут же афёра.
Я примостил машину на краю лужайки, выбрав кусок чистого от снега асфальта. К церкви мы подбежали уже почти в десять минут первого. Рослые охранники на входе нам не препятствовали.
— Мы ещё не опоздали? — спросил я.
— Всё почти закончилось, — ответил один из них. — Уже венчаются.
Мы вбежали в собор в тот самый момент, когда священник произносил:
— … или пусть молчит до конца дней своих!
— Стойте! — крикнул я.
В церкви находилась почти сотня народу. Нарядная невеста, в белом пышном платье. Красавец-жених. Фазиль уже не выглядел мальчишкой. Он отпустил небольшую бородку, правда, мягкую юношескую, совсем немного раздался в плечах. На нём был всё тот же классический чёрный костюм, как на большинстве присутствующих мужчин.
Вайнона чуть не упала, услышав мой возглас. Фазиль сделал шаг вперёд, будто пытаясь её заслонить.
— Отец!…
Он ничего не мог сделать и ничего не мог сказать.
Полицейский, присутствовавший в зале, сделал шаг в мою сторону.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Госпожа Джексон! Нужна моя помощь?
Как давно Вайнону никто не называл по её настоящей фамилии.
— Нет-нет! — Вайнона, словно во сне, остановила его жестом. — Вы не сможете мне помочь.
— Постойте! — сказал я. — Эта женщина на данный момент не является свободной! Она связана со мной брачным контрактом, — я вынул бумагу из внутреннего кармана и показал всем.
Народ зашумел. А я заметил, что стою один, и вокруг меня образовалась мёртвая зона метров в пять. Правда, бегали по этому пространству любители жареного, то есть репортёры, но это их работа. Полисмен направил на меня сканер-"нос", глянул на экранчик, и его глаза округлились. После этого он сделал шаг назад. Интересно бы взглянуть, должно быть, у него там написано, что я — её муж, а она — моя жена, одна из пятнадцати?
Я приблизился к Вайноне, развернув листок с контрактом.
— Покуда существует эта бумага, твой брак с Фазилем, дорогая, не будет законным. Ты должна это хорошо понимать. Отсюда у тебя может получиться масса неприятностей, поскольку ты занимаешься бизнесом.
Она была бледной. Фазиль поддерживал её за талию, но более ничего не мог сделать.
— Отец! — умоляюще произнёс он.
— А ты что — ребёнок, что допускаешь такие глупости? — напустился я на него. — Впрочем, тебе только шестнадцать. По местным законам, ты должен спросить разрешения у родителей.
— Мама дала согласие…, - промямлил он.
Я подумал, что следовало бы увеличить Хелене срок ареста до месяца.
— По календарному времени стационарной Вселенной ему уже восемнадцать, с половиной, то есть, с юридической точки зрения… — вставила Вайнона.
— Ай, хитрецы! Ловко придумали, — оскалился я и тихо добавил, — а спереть бумагу ума не хватило?
Я развернул контракт и зачитал его:
— "Брачные отношения могут быть расторгнуты при наличии хотя бы одного из следующих условий…"
Условия, конечно, жутковатые. И последствия — тоже. В частности, в случае супружеской измены женщины… Ну, ладно, это отрыжки древних времён. Да и Вайнона, кажется, не предполагала, что на корабле, находящемся в Космосе, возможна измена. Глядя на её бледное лицо, я постарался часть текста пропустить.
— "… м-м-м… угу-угу… или по взаимному соглашению сторон", — наконец, закончил я и вздохнул. — Итак? Какой пункт вам наиболее подходит?
Вайнона, всё ещё в шоковом состоянии, недоумённо смотрела на меня.
— Радость моя, тебя устраивает последний пункт? — спросил я.
Она кивнула головой. Я подошёл, чуть отстранив сына, и поцеловал её.
— Будь счастлива! — я протянул ей ненужный контракт. — Уничтожишь сама. Надеюсь, в твоём офисе есть печь для таких документов. Раньше бумаги красиво рвали, разбрасывая обрывки. Но эта бумага уничтожается только в плазменной печи.
Я отошёл в сторонку.
— Святой отец! Теперь, когда необходимые формальности соблюдены, вы можете продолжать дальше.
Я стоял на улице, когда народ из церкви хлынул наружу. Было немного прохладно, но терпимо. К тому же Зульфия всем нам изготовила бельё из особой терморегулирующей ткани. Дул тёплый, почти весенний ветер, пахнущий прелой листвой, мокрой древесной корой и талым снегом. Удивительно, но во всех мирах этот запах почти одинаков.
Я ловил на себе заинтересованные взгляды и женщин, и мужчин. Роксана стояла чуть в сторонке и плакала.
— Что случилось, прелесть моя? Тебе хочется ещё раз замуж?
— Нет! — она рассмеялась сквозь слёзы. — Мне казалось, что ты её собираешься наказать. Вернуть и наказать…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Значит, по-твоему, я тиран и самодур? — я вздохнул. А ведь мои жёны уверены, что я такой и есть. Неужели меня так изменил Алёша Шеремет из параллельной жизни?
Подошли Фазиль и Вайнона, сопровождаемые Олегом и Корасон. Вайнона несколько смущённо обняла меня за шею и поцеловала в щеку.
