— Силы Шеннон-Ара, — пояснил Шандр. — Большую часть Пауков я хочу вернуть, как только подойдут войска с Сеннара.
— Вы забыли про Нигейра, — мрачно возразил каид. — Я уже видел, к сожалению, его явление, когда мы попытались поддержать Каррану… Не хотел бы, чтобы он устроил тут то же самое.
— Не забыли, — отрезал я, глядя на садящихся перед воротами троих Пауков-Крылатых. Один из них был явно ранен. — Вам Змей все равно не по зубам. Пока его нет, делаем все, что можно и нужно. Придет — будем разбираться… Шандр, — я встретил и с трудом выдержал очень тяжелый, пристальный взгляд моего друга. — У меня есть одно незаконченное дело… Я отлучусь в город, потом вернусь, если что. Где тебя искать?
— Да здесь же, во дворце. Дождусь отца с мальчишкой, будем решать, что дальше, — ответил он и когда я уже собрался уходить, удержал меня за рукав. — Что ты задумал… насчет Нигейра? — спросил он вполголоса.
— Ничего, — ровно ответил я. — Пока он не появился — ничего.
— Может быть… не стоит?
— А ты думаешь, есть другой путь? — мрачно осведомился я, вырываясь из его хватки и торопясь отойти подальше, чтобы не быть вынужденным отвечать на те вопросы, на которые у меня самого не было ответов.
Глава 21. Поединок в небе
Юлька осторожно выглянула на улицу, и, убедившись, что в зоне видимости никого нет, перебежала на противоположный конец. Завернув за угол, она поняла, что зря пришла сюда — лавочка-пекарня была разгромлена. Жаль… у нее совсем не осталось еды, хотя можно было бы попросить тарелку у лекарей-джмаровцев, обосновавшихся в дормитории, они бы никогда не отказали. Но неизвестно было, сколько продлится мятеж и когда бои на улицах утихнут, а есть хотелось все время. Лучше уж рискнуть и чем-нибудь разжиться. Университет не тронули, потому что школа Джмар еще в самом начале выставила по крышам воинов с арлами, заряженными стрелами, испускавшими холодное белое и опасное красное свечение — стазис и некрос. Несколько таких залпов — и попытки ворваться в университет заглохли на корню. Вечером ее охватило паническое желание бежать, укрыться от бесконечной войны, которая шла за нею по пятам, но куда ей бежать? Ближайший шеадр находился в воротной башне Бахри, и только один из его шеадари вел в другие земли, остальные связывали столицу с другими городами Шамаля.
Она осмелилась пройти дальше — через несколько улиц находилась другая пекарня, которая, к счастью, оказалась открытой. Она быстро перекусила горячими лепешками и, взяв в запас упаковку мясных шариков и большой каравай хлеба, собралась возвращаться обратно, когда в небе над головой с хорошо знакомым звуком пошли на снижение золотисто-черные виммы. Нигейр пришел на помощь самозванному эмиру, заявившему во всеуслышание, что столица теперь принадлежит ему.
До университета теперь было далеко, находиться на улицах, на которых опять начал закипать бой, она категорически не хотела — Каррана до сих пор снилась ей в кошмарах. Пришла мысль спрятаться в каком-нибудь храме Вечных, в любом, хоть у Нигейра, лишь бы там было относительно безопасно. Или, может быть, добраться как-нибудь до того дворика, где Самир показывал ей храм Единого? Дворик, к сожалению, находился на другом конце города, и она плохо помнила дорогу. Она сообразила, что не так далеко отсюда находится роскошное и вычурное строение, посвященное Альсару-Фениксу, и решила пробираться туда.
Звуки боя преследовали ее и все время подгоняли. Юлька внезапно осознала, что двигается к центру, захваченному мятежниками. Нервно озираясь по сторонам и старательно обходя места, где видела хоть какие-то фигуры, она поражалась, как много появилось в городе камардов и женщин-бойцов, красивых и опасных, со щитами от эгри на груди и с браслетами-концентраторами наэра на запястьях. Как же лихо они орудовали теми же саблями и шок-бичами… Приглядевшись, она различила на пряжке оружейного пояса эмблему летучей мыши и поняла, что в игру вступила Ширин, державшая нейтралитет с самого начала шамальской войны.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Сунувшись в один из переулков, она в панике отпрянула назад, споткнувшись о скорчившийся около крыльца труп. Сверху из-за спины в узкое пространство между стенами на крыльях пикировали Пауки с бичами в одной руке и длинными кинжалами — в другой. Переждав их посадку, выискивая, куда они пошли, и проследив глазами, как они точно и безжалостно, не хуже нагов, выцеливают сторонников мятежной власти, она пробежала переулок. Отдышавшись, она проскочила еще пару кварталов, и уже видя впереди изящное круглое здание с разнообразными фигурками феникса вдоль стен, по какому-то странному наитию она задрала голову вверх. Там, еще очень далеко, еще плохо различимый, реял и снижался над городом золотистый змей.
Тело ее сковал холод. Все ближе и ближе… Надо было срочно искать укрытие от волны страха, которую он сейчас погонит на город, но Юлька все еще не могла шевельнуться, очарованная красотой этого золотого, такого гибкого и такого изящного тела. Неожиданно ей вспомнился крохотный золотой фантомчик, словно птенец дракона, родившийся у нее в ладонях. Вот если бы у нее тогда получилось, может быть, она смогла бы усмирить его, остудить, может быть, даже заставить принять человеческий облик. Но нет… Змей неуклонно приближался. Когда он был уже совсем низко над домами, кто-то чуть не сбил ее с ног, сильно придавив к стене и полностью закрыв от пронесшегося вдоль и над улицей золотистого тела. Тошнотворная волна страха ударила в тот же момент и Юлька, захлебнувшись криком, вцепилась в плечи прикрывавшего ее воина, но мокрые от нахлынувшего ужаса ладони соскользнули и бессильно упали вдоль тела. Тот крепко прижал ее к себе, а сам, шепча что-то успокоительное, повернул голову Змею вслед, совершенно не поддавшись панической волне. Когда ей полегчало, она поспешно отстранилась от него и неожиданно узнала Хэйгена.
— Что ж тебе дома-то не сидится, — с упреком сказал он, когда она с облегченным всхлипом ткнулась носом ему в грудь и чуть не поцарапалась о металлические клепки оружейной перевязи крест-накрест.
— Так получилось, — ответила она, сглотнув слезы облегчения. — А ты почему здесь?
— Реваль попросил, — сказал он коротко. — Давай-ка к нему сейчас и пойдем, пока Змей еще не разошелся, там точно безопасно. Далековато только…
— Я хотела в храме пересидеть, — пояснила она.
— А что, хорошая идея. Если не дойдем — так и сделаем.
И он потащил ее вверх по улице, неотрывно глядя на небо.
— А почему он то золотой, то черный? — задала Юлька вопрос, мучивший ее еще с Карраны.
— Нигейр чернеет в бою, — пояснил Рес. — А в мирное время он золотой.
Она еле успевала за ним, цепляясь за руку, спотыкаясь и едва не падая. Оказавшись недалеко от эмирского дворца, они увидели Аспида, поднимающегося в небо и снова бросающегося всем телом на город. Рес опять вдавил ее в стену, закрывая собой.
— Не думай о нем, думай о чем-нибудь хорошо знакомом и приятном. Закройся от него, — приказал он, прижимая ее голову к своей груди и сам задирая голову вверх и пристально следя за движениями Змея. Тот пронесся чуть в стороне и свернул обратно, когда почти поравнялся с ними. Она послушно стала перебирать воспоминания, но они как-то не помогали, а вот волна страха разбилась о спину Рессера, не докатившись до нее. Он проводил Змея глазами, и, велев ей оставаться на месте, пошел вдоль улицы, выискивая, где тот находится. Змей кружил над дворцом, то снижаясь, то взмывая вверх. Тело его перестало светиться золотом, потускнев и наливаясь пятнами черноты.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Пойдем-ка, — сказал он и снова потащил Юльку куда-то. Оказалось, рядом, фасадом к дворцу, находился огромный храм Вагабра, увенчанный высоченным золотым шпилем. Добежав до него, Рес втащил Юльку вовнутрь. Там уже была целая толпа народа, искавшего защиты под крышей храма самого главного Вечного.
— Никуда не уходи, — велел он ей. — Если все закончится печально, иди в двухэтажный особняк из розового камня за университетским кампусом. Это очаг Ширин, там единственный работающий шеадр, остальные я перекрыл. Он ведет прямо в Нуэйн. Проси о помощи, ссылайся на меня и на Шандра, — он посмотрел на нее каким-то странным, словно безумным взглядом, в котором не было ни обычного спокойствия, ни привычной иронии, повернулся и быстрым шагом направился к выходу.
